Больше, чем я просила (СИ)

Он остановился в широком пустом коридоре, обернулся и посмотрел на неё.
– Из этой лестницы можно создать настоящее произведение искусства.
Артём долго вёл её по полуразрушенным замусоренным коридорам.
– Совсем забыл о самом главном!
Ещё раз, схватив её за руку, он спросил:
– Ничего, что я хватаю тебя с собой как котёнка?
– Нет. Я люблю котят.
– Но у вас дома не живут кошки.
Тата засмеялась над его словами. Какое сейчас это имело значение! Он засмеялся вслед за ней. Тата не могла насмотреться на его радостное лицо: когда его рот растягивался в улыбке, обнажая белоснежные зубы, его глаза прищуривались, и оставался только веер ресниц и два ярких серебристых огонька. Какой же чудесный день!
Он привёл её в ничем не примечательную комнату, которая вела на огромный балкон. Артём направился туда.
– А ты уверен, что выходить туда безопасно? – спросила она.
– Не волнуйся, куколка, этот балкон – единственный из всех, который не представляет угрозу. Идём!
Тата прошла вперёд, и перед ней открылся прекрасный вид на город. Она доверилась Артёму и спокойно облокотилась о каменные перила.
– Теперь ты тоже это видела, – со вздохом произнёс он.
– Артём, мне тоже очень жаль. Это место могло бы стать излюбленным для туристов и ценителей прекрасного. Я согласна с тобой насчёт гостиницы, но ты ничего не в силах сделать. Лучше просто смирись с этим и не мучай себя.
Неожиданно он взял её за обе руки. Тата замерла: её дыхание совсем прекратилось.
– Так странно, Тата… Ты соглашаешься со мной во всём. Скажи, ты действительно понимаешь меня или это просто вежливость, которую тебе привили с детства?
Тата нахмурила лоб. Она терпеть не могла, когда кто-то сомневался в её искренности. Но он вдруг рассмеялся.
– Куколка, только не сердись. Я просто пошутил. Ты просила меня запомнить, что говоришь только то, что на самом деле думаешь. Я прекрасно помню твои слова.
Он улыбнулся ей, а она опустила глаза вниз. Слишком много всего для одного дня. Но он продолжал удивлять ее.
– А что… твои глаза превратились из серых в голубые?
Она не знала, шутит он или спрашивает серьёзно. Смотреть ему в глаза ей было проблематично.
– Артём, они всегда были голубыми.
– Скажи, мне показалось, или тебя смущает, когда я называю тебя куколкой? Если да, то скажи мне об этом и я буду звать тебя только по имени.
Он так пристально посмотрел на неё, что Тата не знала, куда деть глаза. От яркого света он очень сильно прищурился, от чего его глаза «утонули» в густых ресницах.
– Артём, ну что ты… Ты ведь называл меня так ещё в детстве. Конечно, я не против…
Их, так называемые, полуобъятия затянулись. Тата высвободилась, отошла на небольшое расстояние, а потом развернулась и посмотрела на него. Ветер дунул ей в затылок, задев тоненькие кудри по обеим сторонам лица. А потом до её уха донёсся шум с улицы, состоящий из гула толпы и сигналов машин. Она боялась двинуться, потому что эти звуки и ещё что-то в середине её груди вдруг как будто шепнули ей: «Признайся ему. Скажи, что ты чувствуешь».
– Да, куколка, это здание хотят угробить, – Артём развёл руками. – Я действительно ничего не могу с этим сделать, но теперь мне не так грустно. Ведь я буду хранить воспоминания об этом месте с тобой. Это всё, что у меня есть. Ещё есть фантазии, которым не суждено сбыться…
– Ты говоришь о своих проектах?
Тата широко раскрыла глаза и прикрыла рот рукой, а потом отвернулась от него.
– Откуда ты это знаешь?
Он обошёл её с другой стороны, но она опять отвернулась от него и сделала пару шагов в сторону.
– Артём, я не специально. Просто случайно услышала.
– Что ещё ты слышала?
– Как… тебя ругала Лиза.
– Ты тоже считаешь, что у меня нет шансов…
Это был не вопрос, а, судя по его тону, наиболее вероятный вариант исхода.
Тата замахала головой.
– Нет. Я так не считаю, – она подошла к нему ближе. – Артём, ты должен верить в себя.
Он облокотился о перила и смотрел вниз, разглядывая городскую панораму.
– Ты же хочешь этого, быть архитектором? – спросила Тата. – Ты же учился.
 
– Да, но какой толк от этого? Я до сих пор простой строитель.
– Но ты же можешь сменить профессию. Я помню… когда-то давно вы с моим папой только и говорили о том, какие здания нужно строить в нашем городе.
– Ты помнишь это? – переспросил он.
– Конечно! Если тебе нужна помощь, то я помогу. Я нарисую то, что ты хочешь.
Артём приподнялся с перил и посмотрел на неё округлёнными глазами:
– А ты… ты что умеешь рисовать?
– Да.
– Почему же ты молчала? Это же замечательно!
Его глаза заблестели, а на щеках появился румянец.
– Тата, но это ведь очень сложно. Ты же не разбираешься в строительстве…
– Знаешь, кроме художественной школы, я ещё ходила на курсы рисования и на них нас подробно учили рисовать здания. Поэтому давай просто попробуем! Может прямо завтра?
Артём рассмеялся. Он стал выглядеть так, будто его что-то распирало изнутри.
– Хорошо. Давай завтра. Куколка, я и не знаю, как тебя благодарить. Предупреждаю, что пока ещё никому не удалось нарисовать точно с моих слов. Я уже пару раз пробовал.
– Я буду слушать тебя очень внимательно. Ты только говори мне всё очень подробно.
Она звонко засмеялась, и чувство окрылённости накрыло её с головой. Ей казалось, что она способна спрыгнуть с этого балкона и полететь. У неё в этом была стопроцентная уверенность.
– Подробно? – он улыбнулся в сторону. – Тебе ещё предстоит узнать, каким я бываю занудой, когда дело касается архитектуры.
– Да какое это занудство? Это преданность и любовь к своему делу. Я помогу тебя.
Вдруг Артём посмотрел на неё, склонив голову. Тата могла только представить, какими глазами она сейчас смотрела на него. Конечно, он это заметил.
– Тата, да ты просто… вся сияешь… Почему это так для тебя важно?
– Просто я… – она затаила дыхание и как же легло слетело с её губ то, что кричало в этот момент её сердце, – я люблю тебя…
Артём приподнял брови и его рот чуть приоткрылся. Он отошёл от неё на полшага и запустил руку за затылок.
– Извини, – продолжила Тата. – Я меньше всего хочу поставить тебя в неловкое положение и тем более не хочу, чтобы ты теперь стал хуже ко мне относиться. Я не собираюсь мучить тебя своими чувствами и обещаю, что никогда больше не заговорю об этом. Просто мне очень хочется сделать для тебя то, что сделало бы тебя счастливее. Я хочу, чтобы ты знал, что всегда можешь на меня рассчитывать.
Артём долго смотрел на неё в немом изумлении, а потом слегка охрипшим голосом произнёс:
– Я… я, честно, не ожидал услышать этого от тебя. Но, куколка, прости меня и пойми, я не могу любить тебя…
– Я знаю это, но, пожалуйста, не переживай из-за этого.
Он покачал головой, приложив руку к груди.
– Теперь я буду переживать за тебя.
– Не нужно. Я справлюсь, потому что… я не мечтательница, а реалистка и умею принимать всё, как есть.
Она задержала на нём свой взгляд на несколько секунд, а потом направилась к выходу; сначала медленно, но когда оказалась в не поля его зрения – побежала, потому что перестала чувствовать, как он смотрит ей вслед.
***
Тата вернулась домой с путаницей в голове. Оказавшись в своей комнате, она медленно уселась на кровать, потом взяла большую розовую подушку и обняла её, прижав к согнутым коленям. Ей было одновременно и хорошо и страшно. Что же теперь будет?..
Сначала Тата почувствовала облегчение от своего признания, но потом её стали мучить сомнения. Правильно ли она поступила? Она так хотела увидеть Артёма счастливым и вдохновлённым. И вот наконец этот день настал.
Она боялась, как бы её признание не повлияло на его к ней отношение. А вдруг он начнёт избегать её? Тата могла только предполагать, что он сейчас чувствовал, ведь на его месте она никогда не была.