Учение гордых букашек (СИ)

— Ты ведь сестра Адена?
— Да. — Она сложила ладони на груди, точно прятала маленького птенца.
— Помнишь меня? Я забирал жреца вместе с Рассалой.
— Писарь, да?
— Нужна твоя помощь, все рухнуло, и Аден…
Не успел Писарь договорить, как она схватила тонкий клинок, сунула за узкий поясок и приготовилась идти.
— Пойдем, я оставил его у побережья.
Элис побежала вперед, Писарь еле за ней поспевал. Босая она прыгала по камням так, будто ничего не весила и прикасалась к земле, только потому, что Писарь смотрел. Она была соткана из ветра и солнца. Элис так обогнала Писаря, что скрылась за поворотом. Она вышла уже с Аденом на руках. Писарь тут же отобрал у нее ношу, но Элис все равно шла рядом, и гладила Адена по голове. Когда они донесли Адена до огня, Элис начала его будить. Аден сразу успокоил сестру:
— Не переживай. Болит только тело.
Элис только больше заметалась.
— Нужно поесть. Принеси из котла похлебки.
— Это какая-то вода, — заглянул в плашку Аден.
— А тебе и нельзя ничего тверже, себя видел?
Аден подчинился, позволил себя накормить. Бережно, как слабую пичугу, кормила его Элис. Деревянной ложкой выливала мясную жидкость в полураскрытые серые губы, и пальцами расчесывала его рыжие волосы. На лице Адена прорезалась улыбка, он мирно заснул, а Писарь с Элис сели на приступни повозки. Писарь рассказал события последнего дня.
— Спасибо, что вытащил его, — сказала она и отвернулась.
— Мне не слишком хотелось его спасать, так что не благодари.
— Но ведь спас.
— Рассала умер, защищая его, да и Аден беспомощный был. Не знаю. Аден дал мне обещание, и надеюсь, исполнит его.
— Рассала погиб?
После этих слов Элис долго молчала, потом нырнула в карету и вышла одетая как раньше. Воздушные рыжие волосы снова прижались к голове, потертые сапоги спрятали босые ноги. Элис уселась рядом.
— Мой братец исполнит обещание, он самый сильный. Правда, временами, Аден самый беспомощный человек. Его болезнь трудно далась в детстве. Родители не смогли найти лекаря, что исправит положение, а Аден и не боролся, он принял все как должное и научился с этим жить.
— Нелегкая жизнь с такими перепадами.
— Иногда мне кажется, что Аден был бы туп как тушкан, если бы не болезнь. Он же все время бежит вперед, все время делает. А когда он лежит слабый и хрупкий, то начинает думать о смысле. Ничего бы не было, если б не его болезнь, так что он даже рад.
— Почему ты не живешь с ним, в доме?
— Я помогаю его делу в других местах.
— И все же, когда возвращаешься в Гаану, то скрываешься в пещере.
— Когда брат только начинал движение, я заботилась, утонула в нем, стала тенью. Мне пришлось смириться с этим, я нужна ему. Но потом появился Рассала, следом Фатэль. О, Геба, какое было испытание, когда появился Фатэль. Но они стали заботится об Адене в те дни, когда он уходил.
— И ты стала ему не нужна?
— Я стала свободна, теперь могу сызнова строить жизнь. Я не отреклась от дела брата, но теперь я сама по себе.
— У тебя неплохо получается, как ты украла отца?
— Это не так сложно, легковерный народ. Вот добыть пух, это было непросто.
— Ты бы видела, как башня рухнула.
— Да взрыв долетел аж до пещеры. А мне нравился этот храм, он красивый. Ты там был?
— Я поджег фитиль.
— Теперь буду тебя ненавидеть.
Когда она улыбалась, то прикрывала рот тыльной стороной ладони. Писарь смотрел на нее и постоянные мысли о Талли на мгновение спрятались за ее спиной. Из-под строгого наряда еще мелькала босоногая девушка. Под вечер она легла рядом с Аденом, обняла брата и уснула. Писарь знал, что наутро нужно снова бежать, теперь уже без лишних планов гнаться за мальчиком, но сейчас можно было смотреть на этих двоих, и верить что потом не будешь себя винить за эти немного приятные минуты.
  
Судьба восстания
 
Беладор убил последнего мятежника и приказал людям обыскать дом. Кертис, во время схватки держался в стороне, но теперь подошел и склонился над телом Рассалы.
— Господин, я начал за вас переживать, когда вы схватились с этим стариком. Вам не стоит всегда идти первым, не сейчас, когда вы так важны.
 
— Он мне в отцы годится, да сильный, но хватка слабая.
Стражник вернулся с донесением.
— Выходов больше нет, в доме никого не осталось.
— Наверняка есть еще ходы, крысы разбежались по невидимым норам, — сказал Кертис. — нужно осмотреть все стены и устроить облаву.
— Нет, мы возвращаемся, — приказал Беладор
Стражники тут же повиновались и начали нырять вниз в проход.
— Господин, если не вырезать всех сейчас, король останется в опасности.
— Это не все, точно не все. И да я видел, как один уносит другого вглубь дома. Но это не важно, сейчас половина из них у ворот, пытается пробиться в замок. Йордан в опасности. Надеюсь, я не ошибся и хоть немного спутал их план.
Беладор во главе отряда прошел по пустым улицам. Мощеная дорога к замку начала блестеть чуть больше, из-за тысяч ног, что прошли по ней сегодня. Послышались хрустящие удары.
— Таран, — безошибочно определил Беладор. — Быстрее!
Они уперлись в огромную толпу простых людей. Горожане гибли от стрел, что летели со стен. Укрывались досками и рвались в замок. Беладор остановился, меч дрогнул в руках. Он смотрел на народ.
— Как? Кертис я знаю этих людей, король не сделал им ничего дурного! Почему мой народ слушает этих предателей? Почему, Кертис?
— Господин. Вы знали их до того как они подняли оружие, до того как решили убить короля. Теперь они предатели тоже. Не терзайте себя.
— Нет, они просто люди.
Беладор перерубил одного. Командир двигался вперед, облаченный в железо, рубил тушу толпы, простых людей. Иногда возникали знакомые лица, но Беладор не дрожал. Вот его начали теснить, а он расчищал вокруг себя мертвое поле и потихоньку продвигался. Он уже давно не ступал по земле, все шел по слоям погибших тел. Вперед к тарану. Люди не боялись, били и пытались подлезть ножами под нагрудник. Чем ближе к воротам, тем плотнее люди. В такой кричащей куче Беладора начало швырять, народ бросался на него, пытался свалить на землю, к трупам. Беладор оглянулся. Его стражников почти не осталось. Только пара ребят и Кертис мелькают за чужими головами. Тут стрела с черными перьями пробила Беладору руку. Он посмотрел на таран. На большом механизме, под прикрытием щитов стоял глава штурма. Фатэль, бывший надзиратель темниц стрелял по стражникам из лука с длинными стрелами. Удар тарана. Вдруг толпа двинулась. Ворота сломлены. Беладор упал на колено, но не согнулся под потоком. Теперь короля от смерти ограждала только стража на широких ступенях. Беладор вдохнул и снова побежал. Он пробился через толпу. Его бойцы узнали командира и втянули в свой строй. Беладор весь в крови лежал, пытался снова встать, а толпа уже смяла первый ряд стражников. Без сомнения, народ прорвется. Тут небольшая группа стражников отделилась из третьего ряда и тихо пошла в замок. Беладор лежа приказал им остановиться. Те будто не услышали. Тогда он поднялся и преградил путь.
— Вернуться в строй, я встану с вами!
— Нет, командир. Геба говорила с верными. Короля нужно убить.
Беладор направил на них меч. Его собственные стражники втроем устремились на командира. Крутанув меч, Беладор с криком смял шлем одному. Рядом возник другой. Беладор скользнул взглядом вниз. Кинжал пробил его кольчугу. Рукоятью Беладор попал по шее, не успевшего отскочить стража. Меч выпал. Окровавленный Беладор повалился на спину и на локтях отползал от третьего стража. Тот медленно шел, уставившись на командира.
 
Народ сломил оборону и как волна песчинку, проглотил третьего стража. Беладор локтями закрыл голову. Толпа резко остановилась, ломая сама себя. Задние спотыкались об передних, тормозили руками, сворачивая друг другу шеи. Беладор обернулся. По ступеням спускался человек с исполосованным шрамами лицом, но все смотрели чуть выше. Вокруг волос венцом плясал и кружился огонь. Многие тогда упали на колени, злость растворилась перед благоговением.