Насмешка (СИ)

Постоялый двор был довольно чист и вместителен. Ужин, конечно, не был похож на королевскую трапезу, но оказался довольно сносным, да и постель порадовала чистым бельем. Помаявшись некоторое время невеселыми размышлениями, Ландар все же сумел заснуть, измотанный дорогой.
Утро не принесло высокородному лассу душевного отдохновения, но тело ощущало бодрость и готово было к новым тяготам дороги. За окном еще только начинался рассвет, когда наместник спустился вниз и быстро позавтракал. Вскоре к нему присоединился и Хогальд. Мужчины перекинулись парой слов и замолчали, раздумывая каждый о своем.
— Не будем задерживаться, — произнес Ренваль, поднимаясь со своего места.
— Не будем, — согласно кивнул Хогальд, и вскоре они уже возвращались в сторону тракта.
Рассвет раскрасил мир в грязно-серые тона, нагоняя уныние. Мороз за ночь окреп, и теперь всадники зябко ежились, плотнее запахиваясь в свои плащи. Ландар шумно втянул носом холодный воздух и выдохнул. Густое облачко пара, казалось, на мгновение застыло перед его лицом, почему-то вызвав этим невеселую ухмылку. Душа стыла больше тела, потому мороза Ренваль почти не замечал. Он вновь погрузился в свои тревожные мысли, а пришел в себя от того, что отряды вдруг остановились.
Ландар взглянул вперед и оторопело моргнул. Дорогу им преграждал отряд, вдвое уступавший союзникам в численности. Неприятель закрывал собой подъезд к мосту, тем самым отрезая путь к переправе. Ступить на лед реки было возможно, но еще с вечера наместник заметил, что он испещрен прорубленными полыньями, через которые местные жители набирали воду, поласкали белье, или ловили рыбу. За ночь полыньи затянуло новым льдом, но он был слишком тонок, чтобы рискнуть пустить по нему своего скакуна.
За щитами присели лучники, и звук натянутой тетивы был слышен столь отчетливо, что мужчине показалось, что он стоит рядом с неизвестным врагом. За лучниками стояли всадники с обнаженными мечами. Один из них поднял руку и выкрикнул:
— Ежели тут есть люди, не преклоняющиеся Нечистому, мы готовы пропустить их без боя. Идите с миром. Остальные же останутся здесь.
Хогальд тихо выругался и взглянул на Ренваля.
— Мы союзники, помнишь, высокородный ласс? И моим разведчикам ведомо, куда Дальвейг увез твою жену.
— Кто это? — вместо ответа спросил Ландар.
— Братья Дальвейга, которые закроют тебе дорогу к нему, — услышал он и поджал губы. — Либо с нами, либо перед тобой встанет стена из братьев его Ордена.
Ландар потер подбородок и выехал вперед.
— Знает ли кто из вас Гаэрда Дальвейга? — выкрикнул он.
— Гаэрд наш брат. Ежели ты ему друг, покинь отряд нечестивцев, — послышался ответ.
— Я ему не друг, — мрачно ответил наместник.
— Враг нашего брата и нам враг, — ответил неизвестный.
Этого было достаточно, чтобы наместник поверил Хогальду. На переговоры времени не было, это нападавшие давали ясно понять, потому выяснять дальнейшее Ландар не стал. Он вернулся к своему союзнику и отцепил щит, притороченный к седлу.
— К оружию! — выкрикнул Ренваль, и звон стали, вытягиваемой из ножен, заглушил остальные звуки.
— Видят Святые, мы не желали смерти невинным душам, — негромко произнес говоривший мужчина. — Мы исполним долг. Спустить тетиву!
Жалящие стрелы посыпались на два отряда, спешно поднимающие щиты. Измотанный затаенной злобой, ревностью, ненавистью и неизвестностью королевский наместник, первым помчался на неожиданного врага. Следом за ним ринулся Хогальд, а за ним и все шестьдесят всадников. Рой стрел продолжал жалить союзников, прореживая их ряды. Наконец, братья из Ордена Орла отбросили луки и ринулись навстречу.
— Никто не должен уйти! — донеслось до Ландара, окончательно отключая его разум.
Ренваль не терпел угроз, и он вовсе не собирался умирать. Где-то впереди ехала его жена, сопровождаемая братом и ненавистным Дальвейгом. Отдавать Лиаль из-за такой глупости, как смерть, наместник был не намерен. О, нет! Это было слишком легко для той троицы, что сейчас мчала к Фасгерду. Тут даже не нужен был король и его благоволение. Падет муж, и его вдова поспешит обзавестись новым мужем, и уж он-то не упустит возможности использовать право мужа, которым так и не воспользовался Ландар.
 
— С дороги! — гаркнул он, в ярости вонзая меч в незащищенный участок шеи одного из нападавших. — Прочь!
Следующих замах остановил крепкий широкоплечий воин. Заскрежетала сталь скрещенных мечей. Воин сделал усилие, и Ренваль полетел под копыта собственного коня. Наместник перекатился и вскочил на ноги, расстегивая ремешок под подбородком и откидывая мешавший ему сейчас шлем. Его противник так же спешился, и теперь они, мягко переступая с ноги на ногу, кружили напротив друг друга, словно два зверя, готовые вцепиться в глотку врага.
— Я узнал тебя, — произнес воин, и наместник опознал говорившего. — Ты наместник Неста.
— Тогда склонись перед высокородным лассом, — язвительно усмехнулся Ландар, бросаясь на противника.
Тот отбил удар и ушел в сторону.
— Высокородный ласс знает, с кем он свел дружбу? — спросил неизвестный. — Или же наместнику мало королевской милости, что он решил получить свое еще и у Нечистого?
— Не понимаю твоей загадки, — презрительно бросил Ренваль, вновь нападая.
— Здесь нет загадок, наместник, — воин вновь отбил выпад. — Последователи Нечистого, так именуют себя те, кто был все это время рядом с тобой. Они охотятся за реликвией, которую мы охраняем уже пять сотен лет. Ежели мы пропустим их, то они получат то, что ищут, и мир полетит во Тьму. Враг вернется из своей темницы. Слышишь меня наместник?
Ренваль вновь и вновь бросался на мужчину, но тот раз за разом отражал удары, не стремясь нападать в ответ.
— Отзови людей и уходи, — потребовал воин.
— Кто вы такие? — спросил Ландар, вновь переходя на неспешный шаг и зорко следя за своим противником.
— Защитники Света, — ответил тот. — Братья из Ордена Орла.
Ренваль тут же вспомнил медальон, отнятый у Лиаль. Одной тайной для наместника стало меньше.
— Дальвейг один из вас? — спросил наместник.
— Он наш брат и избранный хранитель реликвии, — произнес мужчина. — Он везет то, что принадлежало когда-то одному из Святых Защитников. Мы не можем допустить, чтобы реликвия попала в руки нечестивцев. Дальвейг должен добраться до хранилища.
— Он не доберется, — мрачно ответил наместник, снова бросаясь в бой.
Мечи снова скрестились, и незнакомец напрягся, откидывая Ренваля в сторону.
— Что сделал тебе Гаэрд? — просипел мужчина и выдохнул, когда Ландар отскочил от него.
— Забрал то, что принадлежит мне, — отчеканил наместник. — Он подлый вор.
— Дальвейг не вор, ты клевещешь, наместник! — воскликнул нападавший и первым ринулся в новую атаку.
Противники сцепились, но вскоре отскочили в разные стороны, тяжело дыша, и испепеляя друг друга взглядами.
— Дальвейг умрет, — произнес Ренваль. — Этого не изменить.
— Тогда у меня нет выхода, высокородный ласс. Реликвия должна быть доставлена в хранилище, — сухо ответил воин, поднимая меч.
Они вновь сошлись. Больше бесед не было, теперь говорила сталь. Ландар почти не видел того остервенения, с которым братья из Ордена Орла бросались на два союзных отряда, наплевав на то, что людей у них было в два раза меньше. Они будто не боялись смерти, вступая в бой с двумя и больше противниками разом. Ослепленные яростью и жаждой во что бы то ни стало задержать врага, воины, даже умирая, успевали прихватить с собой еще кого-нибудь.
Сколько человек осталось? Кто сейчас мог сказать? Кто мог разглядеть в кровавой мясорубке, кто одерживает верх, а кто падает, пронзенный чужим клинком? Откуда-то слышалось остервенелое рычание. Ландар успел увидеть краем глаза, как воин Орла рвет зубами горло Последователю Нечистого, насадившего его на меч. Они так и упали на снег, соединенные сталью двух мечей. Из разорванного горла нечестивца толчками вытекала кровь, и на окровавленное лицо его противника невозможно было смотреть без содрогания.