Девочка из прошлого (СИ)

— Откуда Вы так хорошо знаете историю города?
— На самом деле не очень. Как любой мальчишка в любом возрасте люблю крепости. В этой был на экскурсиях ну раз пять точно. Запомнил.
— Вы… В смысле ты. Ты так хорошо рассказываешь. Не запинаешься совсем.
— Это, наверное, уже профессиональное. Когда часто выступаешь перед людьми, навык сохраняется.
— А почему пушка стреляет в обед? Она сейчас ведь тоже?
— Пушка стреляла почти сразу, как заложили крепость. Оповещала рабочих о начале и окончании рабочего дня. А тысяча восемьсот какого-то года стреляет один раз — в полдень.
Дальше прогулка идет просто идеально. Мы разговариваем, апельсинка расслабляется, смеется. Даже дает взять себя за руку, когда спотыкается на неровной мостовой. Я ощущаю себя лет на двадцать. Оказывается, человеку для счастья нужно совсем немного. Когда он влюблен.
— Какая встреча!
Серый, твою мать. Не зря же спросил, где мы.
— Саша, познакомься, мой друг Сергей. Сергей, моя… — как при ней её назвать!? — подруга Александра.
Девчонка пищит "очень приятно", хотя очевидно, что совсем не так. Барс со своим масляным взглядом явно нарывается.
— Богиня. Сражен наповал. — Ну давай, еще каблуками прищелкни. Гусар недоделанный.
— Не буду мешать. Гуляйте, детки, гуляйте.
Всё — таки на тычёк под ребра нашутил. Юморист, блин.
Барс ржет и отваливает. Ясно ж чего подорвался: лично заценить хотел, от кого друга плющит.
— Не устала ходить? Может, зайдем, перекусим?
— Нет. Мне нравится. Если тебе надо ехать, я сама спокойно доберусь.
Почему она так упорно держит дистанцию? Боится из-за своего прошлого? Так её вины ни в чем нет. Вина уродов, которые с ней… даже и произносить херово… Сука… как девчонке досталось в жизни. И выросла ведь не тварью, не с жаждой мести. Видно же, что чистенькая девочка, такую своей чернотой душевной запачкать страшно. Но к её свету душа тянется как к спасению.
— Мы же договорились, что эти два дня проведем вместе. Я полностью свободен для тебя.
Да, звучит двусмысленно, надеюсь, она всё верно поймет.
Уже темно, а мы гуляем. Сколько красоты и величия в ночном городе! Увидел бы я это, не будь рядом Саши? Даже не знаю. Ни с кем никогда не хотелось приехать на стрелку Васильевского и стоять, смотря на Неву. С ней потрясающе комфортно идти молча, и также потрясающе слышать ее голос. Поднимаю руку, стоящей рядом девушки, и прикасаюсь губами к запястью. Она вздрагивает и хмурит брови.
— Разреши себя поцеловать, — хриплый шепот, больше ничего выдавить не могу.
Она просто молчит. Я просто жду. Это да или нет?
Будем считать, что да. Опускаюсь к ее губам, но хитрая девчонка поворачивается и губы мажут по щеке. Улыбаюсь. Выпросил поцелуй… в щёчку… Растешь, Шамиль.
— Пожалуйста, больше так не делай.
— Можешь на меня посмотреть? — Прикасаться боюсь, что не испугать. — Почему ты меня боишься?
Она переводит взгляд под ноги, ковыряет носком кроссовка асфальт.
— Я не готова к отношениям. Ни с кем. И еще Аня сказала, что у тебя каждый день новые женщины. Очередной становиться не хочу. Не все это могут понять, но такое не для меня.
— А если у меня все серьезно?
— Этого не может быть.
— Почему?
— Ты вчера был в этой куртке. И сегодня в ней же.
— А, извини, вещь в чем виновата?
— Вещь ни в чем. У тебя наверху следы от помады, блестки налипли. А вчера их не было. Поэтому я в серьезность не очень верю.
Сука. Так легко спалиться.
— Так я не виноват. Рядом целовались, на меня попало.
Девчонка улыбается, но отрицательно покачивает головой.
— Не прокатило, да? Саш, я уже взрослый мужчина и оправдываться не буду, — говорю уже серьезно, — но своей женщине изменять не буду.
Она дотрагивается до сжатой в кулак ладони и смотрит в глаза:
— Ей очень повезет, Шамиль. Вы красивый и интересный мужчина, и… Просто то, что для Вас смешно, для меня очень серьезно.
Поднимаю брови: — Мы снова на "вы"?
— Да. Так правильнее.
… На следующий день Саша не отвечает на сообщения и звонки, а когда я, накрутивший себя, подъезжаю к дому, узнаю от брата, что ночью у девочки поднялась высокая температура и она спит после укола скорой. Весь день провожу возле ее постели, но она не просыпается до вечера. Ночью меня дергают по важному делу, а в обед звонит Анька, что Саша все-таки уехала…
 
И вроде бы уехала и уехала. Не получилось — отпусти. Но я стою, подняв лицо под осенний дождь, и ощущаю внутри пугающую пустоту. Она уехала и забрала с собой мое сердце, оставив только орган, который продолжает перекачивать кровь. Кого я обманывал, что не верю в любовь? Себя не обманешь…
  
Глава 52
 
Саша.
"Ты будешь хорошей мамой". Слова звучат, как приговор. Хотя нет. Как приговор прозвучало обратное после обычного обследования для карточки. Прикрываю глаза, вспоминая, что врачу что-то не понравилось в анализах, предложили сдать углубленно, а потом… С чего вообще ко мне прицепились? Обычная студентка, разве не проще было вписать показатели в карту и пройти мимо!? Но мне, очевидно, попалась слишком вдумчивая.
Одно дело знать в теории, а другое… А другое — видеть улыбающееся лицо любимого мужчины, который накануне говорил, что всё серьезно. И я парила от мысли, что моя сказка сбывается. Сколько еще раз жизнь щелкнет по носу, чтобы показать: не бывает сказок. Надо все рассказать, чтобы не оставалось никаких иллюзий. Но я даю слабину и молчу.
Давид списывает перемену настроения на волнение, и я сейчас рада такой передышке. Да и чего говорить, переживаю. С ним в моей жизни столько всего впервые.
Вопреки всем нервам, родители Давида отнеслись ко мне очень хорошо. Папа такой улыбчивый, а мама… она меня покорила сразу и навсегда. Теперь понятно, в кого Давид такой — добрый, веселый, внимательный. Пока мужчины курили, Агата Львовна успела рассказать множество историй из детства сына. Вот уж он не давал родителям спокойно спать!
Стоически проглатываю разговоры про внуков. Они обязательно у нее будут. Я даже могу их представить. Детей с глазами темного шоколада. Похожих на своего папу. Таких любимых и желанных. У бабушки на руках. Могу себе представить тёплый взгляд Давида, когда его мама возьмет внука на руки впервые. В их жизни всё это будет. Обязательно. Всем сердцем им этого желаю. Просто… просто я этого всего не увижу…
Не могу смотреть в любимые и родные глаза. Чувствую себя предательницей. На вопрос, куда хочу поехать, отвечаю, что домой. И лучше бы ему отпустить меня на такси. Надо успокоиться, чуть больше времени, чтобы собраться с мыслями. Рядом сейчас слишком невыносимо. Я не заслужила его любви и заботы. Чем дальше, тем отчетливее это понимаю. Когда уже готова признаться, на телефоне Давида раздается звонок, и он до дома обсуждает банкетное меню.
Не иначе, как это был знак помолчать. Выскакиваю из машины сразу, стоит только остановиться, и машу мужчине рукой. На лице проскальзывает недоумение, но собеседник отвлекает и Давид уезжает. А я стараюсь себя отвлечь работой и делами. Если нет времени думать об отвлеченном, время проходит продуктивно.
Готовлю ужин, параллельно разговаривая на громкой связи с тетей Светой. Для всех она строгая Светлана Борисовна, а для меня давно стала тётей. С тех пор, как на выходные начала забирать к себе. Она рассказывает последние новости, хвастается хорошей рассадой в этом году. И я радуюсь вместе с ней, что весна теплая, а значит, она может пораньше высадить томаты и перцы. Мы прощаемся только тогда, когда слышу звук подъехавшей машины. Знаю, что сейчас Давид зайдёт в домик охраны, покурит с Владимиром Олеговичем. У меня есть минут пять. Быстро сервирую стол и бегу в комнату Тима. Еще днем решила, что спать лягу в ней.
Чувствую нежные прикосновения, но упорно делаю вид, что сплю. Мысленно умоляю Давида уйти, чтобы не мучить ни себя, ни его. Мне просто надо принять происходящее и правильное решение. Дейв еще несколько минут молча стоит и выходит. Тихо выдыхаю. Во мне сейчас столько противоречий, что самой страшно. Умоляла уйти, но мечтала, чтобы остался. А когда осталась одна лью слезы. Как мне сейчас не хватает человека, которому можно все рассказать, спросить совета. Проваливаясь в беспокойный сон, слышу вошедшего в комнату Давида и просевший под тяжестью тела матрас. Так не должно быть, нельзя. Но заставить себя уйти не могу. Я слабая и сдаюсь. Всего на несколько часов.