Дети драконов (СИ)

Кровь от моей крови. Плоть от моей плоти. Наше дитя.
Ребенок, которому я не дам погибнуть.
Что бы ни случилось.
Наша жизнь изменилась так сильно... И без того огромный груз ответственности теперь стал еще больше. Я знал, что против нависшей над нами угрозы уже давно приняты в с е возможные меры... но ничего не мог поделать со своей тревогой. Еще зимой отец мобилизовал армию, дядя Пат и Кайза натаскали нас с Лианом распознавать беду задолго до ее появления, королевские соглядатаи делали все, чтобы найти следы беглой колдуньи и ее сообщников... Единственное, что я сам еще мог бы предпринять, так это отправиться в Эймурдин, надеясь там найти библиотеку и в ней – ответы на вопросы о наших врагах. И я бы поехал, поехал бы непременно, если бы только имел возможность разделить самого себя на две части и одну отправить в путешествие, а другую оставить здесь, дома – защищать тех, кто мне дорог.
Рисковать ими я больше не мог. Никогда. Ни за что.
Я обнимал Айну и вдыхал сладкий пряный запах ее волос – запах, для которого нет ни названий, ни описаний, потому что он принадлежит только ей. Вдыхал нежный аромат ее снов – теплых и пронизанных светом, безмятежных и чистых, как ночная роса.
Любимая.
Моя.
Только моя.
Я тронул губами ее обнаженное плечо и накрыл ладонью тонкие пальцы, лежащие у щеки.
Прикосновения и тепло родного тела... Величайшие сокровища всякого живого существа в этом мире. Дар, которому нет цены.
«Не отдам тебя никому. Ни врагу, ни брату, ни демонам, ни богам...»
Ох, клятое пекло... я знал, как мало весят мои слова, каким хрупким стал наш мир... Но не мог, не мог думать иначе! И каждый день перед сном я неизменно делал одно и то же – закрывал глаза и забывал обо всем, с головой уходя в поток Силы.
Я возводил и укреплял незримую стену вокруг моей любимой, сплетал вокруг нее сияющий кокон защиты от любого зла, будь то проклятье, стрела, яд или кривой камень, случайно попавший под копыто ее лошади. За минувшие месяцы Кайза и дядя Пат многому научили нас с Лианом, но эта магия пришла ко мне сама, никто не рассказывал мне о ней. И когда однажды дядя обмолвился о том, что уже много лет делает нечто подобное для всех своих близких, я лишь кивнул в ответ, не спрашивая его о деталях. Не видел нужды.
Я знал теперь, что защищать для меня так же естественно, как дышать.
Я хотел бы создать такую стену и для Лиана... Но мой упрямый наатха лишь покачал головой, когда я заикнулся о том. А строить для него защиту без спросу я не мог – он бы сразу почувствовал это и разозлился бы до молний из глаз.
Мой смешной глупый братец...
Человек, встречи с которым я ждал много лет, а когда встретил, то больше всего хотел просто уничтожить. Стереть с лица земли, чтобы никогда не видеть его пронзительного взгляда, за которым ушла моя женщина.
Мог ли я помыслить тогда, какого рода узы свяжут нас столь скоро, что не останется времени для удивления и протеста, для отрицания и ненависти?.. Когда Кайза рассказал мне о природе этой связи и ее последствиях, я только молча кивнул в ответ. Что тут скажешь? Я и так понял все – гораздо раньше.
Почти сразу.
В тот миг, когда я впервые назвал его по имени, и этот слепой заклинатель огня прикоснулся к моей груди своими изрезанными пальцами.
То, что я почувствовал тогда, нельзя описать словами. Нельзя даже до конца осмыслить. Мое сознание вспыхнуло, разлетелось на части и собралось воедино уже иным. Рядом с увечным мальчишкой, укравшим сны и явь моей возлюбленной, рядом с этим убийцей, едва не остановившим мое сердце, я словно увидел весь мир четче, стал дышать глубже и ощущать ярче.
С тех пор мне пришлось принять тот факт, что отныне я всегда слышу биение его сердца, знаю его чувства и при желании могу даже понять, о чем он думает.
Равно, как и он про меня.
Я долго думал об этом, гадал, откуда взялись эти странные узы, но старый храм в степи разложил все по своим местам, не оставив никаких вопросов. Слишком давно и слишком глубоко мы знали друг друга, чтобы теперь, при встрече в этой жизни, все сложилось иначе.
 
Некоторые из тех, прежних, воплощений я, если честно, хотел бы забыть. Те, где мне выпадало остаться в живых, потеряв его в особенно жестоких обстоятельствах.
Как-то раз Ива обронила, что мне никогда не понять, что такое настоящая связь между двумя магами, рожденными из одной утробы в один день, но она ошибалась. Я знал, каково это. В одной из тех, прошлых жизней мы с Лианом тоже были близнецами.
И я в полной мере понимал, какую потерю пришлось ей пережить, когда Вереск лишился своей силы.
Невосполнимую ничем и никем.
3
Ее разбудил солнечный свет, заполнивший нашу опочивальню, и пение птиц за открытой дверью, ведущей в сад.
Айна завозилась, глубоко вздохнула и медленно открыла глаза. Я к тому моменту уже давно проснулся и просто смотрел на нее, любуясь прекрасным тонким профилем и ее особым светом, который всегда завораживал меня. Этот свет был сродни тому, что струился меж деревьев и холмов, вдоль рек и полей. Чистый свет внутренней красоты. Свет, от которого у меня с первой же нашей встречи замерло сердце... чтобы потом пуститься вскачь, навсегда утратив покой.
– Фаре... – в первый миг взгляд ее был далеким и прозрачным, но почти сразу глаза вспыхнули ярче звезд. Она радостно обхватила меня за шею и привлекла к себе, покрыла мое лицо поцелуями: – Ты вернулся! Как же хорошо... – в ее жарких объятиях я тут же ощутил, как плоть моя разгорается огнем желания, но прежде, чем успел накрыть ее губы своими и отсечь все слова, она, сказала, смущенно улыбаясь: – Представляешь, мне сегодня приснилось, что у нас родились близнецы. Смешно, да? Эй, милый, что с тобой? Я что-то не то сказала?
«Нет, девочка... ты тут ни при чем. Ты не виновата, что у меня в сердце сидит заноза величиной с башенный шпиль»
– Все хорошо, – я должен был рассказать ей все, как есть, но слова застревали в горле. – Просто...
– Вы не нашли этих детей? – взор ее стал тревожным, жалобным. – Не получилось?
– Нашли.
Боги, как же мне не хотелось омрачать ее утро своими печалями...
– Фарр, пожалуйста, – ее голос зазвучал твердо и сердито. Утренняя нега слетела, как покрывало, которое она решительно отбросила прочь и уселась в кровати, пристально глядя на меня. – Расскажи мне все как есть, – и добавила, хмурясь: – Ненавижу, когда ты молчишь!
Я вздохнул и тоже сел, бессильно свесив руки между колен.
Попробуй утаи что-то от этой женщины... Хоть на полчасика.
Пришлось рассказать. Все от начала и до конца.
Айна слушала, не перебивая, не задавая никаких вопросов – только хмурилась чем дальше, тем сильней, а под конец моего рассказала и вовсе расплакалась. Закрыла лицо руками и замерла, пытаясь скрыть свои чувства, но где уж там... Я обнял ее, прижал к себе, баюкая как маленькую.
– Ну, тихо, тихо... Что ж поделать... И так бывает, – я искренне старался ее утешить, знал, что для нее эти поиски и эти дети, которых она даже не видела никогда, почему-то очень важны. На язык сами собой упали слова дяди Пата: – Маги тоже не всесильны... Мы не все можем предвидеть, и не все исправить.
– Знаю. Просто очень жаль, – Айна утерла слезы о мое плечо и вздохнула. – Я тебе не говорила, но однажды мне приснился сон... необычный. В том сне Патрик приходил ко мне, мы говорили о том, как будем искать этих детей-магов. И там я увидела их в образе бусин... Патрик делал для меня такие: за каждой – живой человек. Они были разные – из дерева, металла, кости... Все живые. Внутри каждой стучало сердце. Я держала их в руках и знала, что в моих силах помочь им... или погубить.
 
Я погладил ее по голове.
– Ты ведь знаешь, что на самом деле от тебя ничего не зависит, малышка. Даже от нас – не особо. Мы можем найти кого-то из них, а можем и упустить. Карта не показывает нам нынешнее местоположение этих детей. Мы даже не знаем, кто стоит за каждой точкой – ребенок или взрослый, чистая душа или соратник этой красной ведьмы.