Золотая Орхидея (СИ)
Через несколько секунд волна огня поглотила зазеркальные кузни и фигуру Силинджиума. Испугавшись, Руми резко подалась назад, оступилась и упала. Тени, уже настоящие, устремились прочь от нового источника света. Пламя казалось близким и настоящим, но жара не было, и Руми быстро успокоилась. Слишком многое она пережила за сегодняшний день, не каждый рассудок выдержит. Взглядом она нашла Дер-Су, который, будто не замечая бушующей стихии, смотрел в одну точку на стене. Руми осторожно подошла к нему и потрясла за плечо. Он обернулся, и в тот же миг пламя погасло. Странная связь времён оборвалась. Не осталось ничего, кроме их собственных отражений.
Глава 25. Лик демона (часть 3)
— Значит, Орхидея принадлежит тебе, — сказал он несколько безразлично, что обидело Руми.
— Да, — кивнула она, осматривая ставшую удивительно обыкновенной пещеру. — Я как-то странно себя чувствую. Не до конца верю в произошедшее.
Дер-Су будто её и не слушал, вновь уставившись в стену. Руми, не давая себе злиться, взглянула туда же, куда и он. На камне кто-то в столбик выцарапал слова; верхнее находилось на уровне её глаз. Руми не сразу поняла из-за отвратительно почерка, что надписи на колдовском языке, который горделиво присвоили себе эльфы. Разумеется, каждый Живущий на Земле изучал его. То были нелюбимые уроки Руми. Она занималась без усердия, и Коуршан ругал её. Хороший священнослужитель должен знать колдовской язык хотя бы потому, что на нём записаны имена всех Духов.
— Айюнэ? Знания? К чему это здесь? — поинтересовалась Руми, прочтя верхнее слово.
Дер-Су покачал головой, затем медленно, через боль, произнёс:
— Обрати внимание, что все надписи с заглавной руны.
Руми вновь принялась изучать письмена. Князь верно заметил. Сердце её похолодело, когда она с трудом прочла второе слово, резко зачёркнутое. От следующего на душе стало ещё хуже. Дальше смысла не было не читать.
— Почему Адзуна написал своё имя с остальными? — недоуменно спросила Руми, но больше у пустоты, чем у князя.
— Я не знаю, — тихим и чуть сдавленным голосом ответил Дер-Су. — Вероятно, символически возглавил свои творения.
— Звучит правдоподобно. И язык для записи выбрал, чтобы собственную богоподобность подчеркнуть. Мало ему перстня!
Взгляд Руми скользнул вниз списка, и она поняла, отчего так мрачен Дер-Су. Руны едва читались из-за перечеркнувшей их резкой линии, оставившей на стене глубокий след. Имя Дайерина могло завершить перечень перводемонов, но Адзуна изменил планы. Потому последним, как и должно, значился Люрайя Корсун. Только камень навек запомнил первоначальный замысел.
— Дер-Су… — начала говорить Руми что-то ободряющее, но князь прервал её:
— Известная среди драконов шутка: перводемонесса Финниат не поверила, что ей отрубил ногу немощный дракон, потому воздала тому, кого сочла подходящим — Сого. Слуги дома Люрайя возненавидели меня ещё до прихода в пещеры. А войдя в этот зал, они поняли, что и Корсун пострадал вместо меня. Тогда я услышал всё, что обо мне думают другие драконы. Не то, чтобы я не догадывался, но… никто прежде так не говорил о князе в его присутствии. Они хотели найти доказательства моей связи с перводемонами и тогда смогли бы меня уничтожить, отомстить за страдания Сого и Корсуна.
Взор Дер-Су померк. Казалось, что в его глазах поселилась холодная тьма.
— Мы оба знаем правду, — ответила Руми. — Но я не понимаю, как раньше не увидели связь Адзуны с исчезновениями фениксов по записям.
— Он прятал их с помощью магии Скверны, когда в кузню заявлялись проверяющие. Только после штурма они стали видны. Как, собственно, и пыточная, — Дер-Су с усилием надавил на стену, и часть её ушла внутрь.
— Не надо! — воскликнула Руми и дернула князя за руку. — С меня на сегодня достаточно! Рассудок и так с трудом справляется.
Дер-Су вздохнул и отошел от стены. Его тёмные глаза странно блестели.
— Прости. Я хотел увидеть, через что прошёл бы, чтобы обрести желанную силу.
— Там нет ничего, кроме луж расплавленного металла. Не нужно разрывать могилу чёрных дел Адзуны. Всё, что могли, мы уже нашли. Пойдем наружу, тут задохнуться можно.
Улыбнувшись от предвкушения встречи с солнечным светом, Руми взяла князя за рукав и потянула к выходу. На самом деле она боялась, что разум Дер-Су может помутиться, как и её собственный. Долгое блуждание в кузнях с такой историей, даже без Скверны, никому не пойдет на пользу.
— Руми! — донесся до неё знакомый голос, и она бросилась ему навстречу. Дер-Су за ней не спешил.
За поворотом она увидела взъерошенного Игнэ и радостно кинулась ему на шею. На глазах Руми появились слёзы. Тигр положил тяжёлую лапу на её спину и довольно замурчал.
— Игнэ! — всхлипывая, произнесла Руми, гладя ладонью его огромную переносицу. — Я даже не верю, что вижу тебя! Столько произошло со мной. Но, благо, Дер-Су…
— Дер-Су! — с неистовой злобой завыл тигр, и Руми от неожиданности разжала объятия и откинулась на спину. — Где этот урод?! Он тебе не навредил?!
— Нет, — дрожа, ответила она и замотала головой.
— Из-за тебя упала Руми! Будь спокойнее, во всём разберёмся, — спешно помогая ей подняться, сказала Витэ.
— Верно. А, если что, мы в большинстве, — донесся из-за угла голос запыхающегося Ханума.
— О чём вы?
В этот момент Дер-Су предстал перед всеми. Игнэ грозно зарычал и приготовился к прыжку, но Руми, раскинув руки, заслонила собой проход к князю.
— Пещера сводит тебя с ума! — закричала она, глядя в полные ярости звериные глаза. — Нужно выбираться!
— Отойди! — раскатистое эхо от рыка тигра прокатилось по коридорам. — Он задумал тебя убить! Натравил на нас раков! И демонесса Драголин ему помогает! Я слышал их разговор!
— Игнэ, не спеши обвинять, — спокойно заметил Ханум. — Дай ему сказать слово в оправдание, раз он до сих пор не сделал, что задумал. И да, князь же не феникс. Руми, повтори для него.
Руми повернулась к Дер-Су, лицо которого стало белее снега. Он понял причину гнева Игнэ, но не пытался защититься от уготованного возмездия. Только Руми не хотела верить в злой умысел. Князь дважды спас ей жизнь. И всё же, обвинения тигра объясняли появление Дер-Су сначала в Мелехе, а затем и в кузнях.
— Вы хотели меня убить? — с трудом произнесла она, наблюдая, как свет фонаря купца пляшет в драконьих глазах.
— Хотел, — холодно ответил он. — Ты выхватила ножны из моих рук и унизила перед воинами.
— Он лжет! — сразу же завыл Игнэ. — Ему император приказал! Отвечай, чем Руми заслужила быть приговорённой?!
— Успокойся, он ведь не понимает, — вновь вступил Ханум, затем повторил слова тигра для князя.
— Будь это приказ императора, я бы исполнил его, — сказал Дер-Су, но Руми заметила, как он чуть дрогнул.
Она не знала, о чём думать. Проще было решить, что наваждение накрыло Игнэ, потому он позволял себе дерзкую ложь о Дер-Су, как в своё время слуги Сого. Руми не сводила глаз с князя, надеясь найти в его взгляде истину.
— Да, ты слывешь самым преданным драконом Ливнера, — кивнул Ханум.
— Уже нет! Прекрати его защищать! Я всё слышал! Что, зачем и почему! — пуще прежнего завыл тигр и решительно пошел к князю.
— Игнэ! — закричала Руми и схватила его за усы, оттянув верхнюю губу. — Дер-Су меня спас от Скверны! Если бы не он… я могла стать демоном! Как Адзуна!
Она выдохнула и ощутила, что тигр встрепенулся. После продолжила:
— Что мешало ему убить меня в тот час? Я сама… давала… возможность…
Запнувшись на этих словах, Руми ослабила хватку. Она вспомнила, как Дер-Су держал ладонь на рукояти меча, готовясь извлечь клинок. Демона ли он хотел зарубить?
— Дер-Су, скажите, что на убийство была воля императора. Мне так будет легче, — хрипло выдавила она. — Я не хочу думать, что возлюбленный Диларам и тот, кто светом души рассеял тьму в кузнях — мой палач по своему желанию.
— Это не важно! — взвыл тигр, в чём его поддержал Ханум: