Легенды Гарсариона: Искра (СИ)

Кайден ступил на землю, куда добиралась сила лешего, его тут же попытался обхватить за ногу корень, а прямо перед ним возникла Дейти с мертвенно бледным лицом.
— Она мертва, — заявило наваждение. — И ты умрешь. Мои братья идут.
— А хер не хочешь облизнуть⁈ — выпалил авир, ударив корень факелом. Тот мигом отступил.
Кайден побежал дальше, голос девочки, до ужаса монотонный и не естественный, звучал со всех сторон. Авир мечом и факелом отбивался от ветвей, пытающихся его достать. Отовсюду слышался треск и скрип, казалось, сами деревья уже начали двигаться.
Наконец он добрался до прогалины, пень успел обрасти ветвями, которые образовали купол.
Крикнув как следует, Кайден рванулся к куполу, попутно отбиваясь и уворачиваясь от ветвей, пытающихся его сбить с ног. И одной удалось — он упал. Остальные незамедлительно стали опутывать авира.
— Сволочь! — рявкнул он. — Гори, ублюдок!
Он кинул факел на купол, а тот провалился через щели между ветвями. Теперь уже послышался настоящий визг, будто бы свинью резали. Авир стал рубить ветки, опутывающие его.
Спустя пару взмахов, он был свободен, из недр купола показался дым, демон издавал визг боли, все вокруг трещало.
— Не ожидал, да⁈ — победно крикнул Кайден, но тут же по спине его сильно хлестанула ветвь, он чуть было не свалился. Но вместо этого, он кинулся на купол, который потихоньку начинал рассасываться, и стал его рубить что есть силы. Выросшие из земли плети пытались его достать, но даже хлесткие удары не мешали авиру забивать демона. И спустя некоторое время купол окончательно рассосался, ветви расступились. Пень опалился от факела. Демон не собирался так просто сдаваться, он смог с помощью одной из своих щупалец отбросить факел, но накрыться куполом снова он не успел. Кайден со всей силы вонзил меч в пень и навалился на него. Новый оглушительный визг, твари было больно. Меч входил медленно, не как в простое древо, но как в сырую землю. Это был не пень вовсе, а тело демона.
Вскоре меч вошёл почти по рукоять, а пень начал чернеть.
Хлопок, оглушивший Кайдена, пронёсся по лесу, визги затихли, авир рухнул на землю, тяжело дыша.
Повисла тишина. Он не замедлил подняться и взглянул на то место, где сидел в земле леший. От пня остались пару обгоревших кусков, а чёрная густая масса уже спешно ползла прочь.
— Катись, ублюдок! — орал ему в след Кайден. — Огня ты не ждал, да, тварь⁈
Вместо пня в земле появилась расщелина, в которой лежала Дейти. Ее глаза были закрыты, шею, руки и ноги опутывали обгоревшие ветви. Кайден схватил девочку за плечи и начал трясти.
— Эй, мышь, проснись!
Он приложился ухом к ее рту, но из-за оглушившего его хлопка ничего не мог услышать. Потрогал шею и от сердца отлегло. Он почувствовал пульсацию. Она была жива.
— Девочка! — тряс он ее и бил по щекам. — Эй, проснись! Давай же!
Вдруг он заметил, что в нише рядом что-то бьется с клубком мелких веток. Вдруг это что-то вырвалось, и Кайден узнал Пушистика. Дух метнулся к девочке и начал витать над ней, издавая какие-то странные звуки, похожие ни то на мурчание, ни то на писк.
И вдруг Дейти очнулась. Ее тут же схватил приступ паники. Она зарыдала, задрыгалась и закричала. Кайден схватил ее.
— Эй, эй, тихо, посмотри на меня! — он удерживал ее, пока она брыкалась, не отдавая себе отчета. — Да посмотри же ты… Дейти!
Она уставилась на него безумными глазами, сначала пустыми, но потом они обрели понимание. Она пришла в себя, обняла Кайдена и уткнулась ему в грудь, рыдая.
— Все, тише, — он положил свою руку на ее голову, ощутил тепло, пальцы потерялись в копне красных полос. — Спокойно. Эта тварь сдохла, все нормально.
Но Дейти не торопилась успокаиваться, ее трясло. Пушистик витал рядом с головой Кайдена, авир глянул на него, но тот лишь кувыркнулся в воздухе.
— Как ты допустил это? — спросил его авир шепотом. — Ну все, Дейти, нужно уходить. Наш с тобой общий друг не собирается так просто тебя отпускать. Тень уже выслала за нами орду.
Девочка отстранилась.
— Давай, нужно бежать. Сможешь?
 
Она коротко кивнула.
— Постараемся захватить вещи по пути. Идём.
Авир поднялся и побежал прочь из леса, уводя за собой Дейти и ее питомца.
Вопли орды не стихали.
Саннэфея
Теперь уже нельзя было надеятся даже на малейший шанс, что принцессу ждёт хорошее будущее. Апатия и полное отрешение было выходом, она старалась теперь уже не думать о происходящем. Лучше от этого не становилось.
Алсогонцы ехали по дороге южнее пути на Раймен. Принцесса сидела позади одного из солдат, от которого жутко воняло. Похоже было, что они собираются пройти через Темный лес, к озеру Тере-Тайен. Она слышала разговоры об озере, и о том, что им предстоит плыть. Других вариантов не было.
Они ехали по землям Раймена, плодородным и прекрасным, дороги пролегали среди широких полей, засаженных различными культурами. Лето уже шло на убыль, но все ещё отстаивало свои права. Стояла жара, от которой некуда было спрятаться, отовсюду слышалось стрекотание насекомых. Саннэфея несколько раз видела дым, где-то за лесополосами, возможно это был дым мира, а может, и дым войны.
На первом же привале прямо на дороге, она хотела бежать, но за ней поставили наблюдать людей, которые меняли друг друга. Что хорошо — они не додумались ее обыскать, они не могли подумать о том, что хрупкая девушка, да ещё и принцесса, может иметь при себе кинжал. А кинжал этот был дан ей Вэлианом. Она прятала его в ножнах, которые она привязала к ноге. Эта мысль посетила ее ещё первой ночью, которую она провела с Эйвириком и его друзьями. Но убить их она не смогла, не было на то сил. Сейчас у неё даже возможности нет, это никак ей не поможет, если она кого-то убьёт. Да и страшно ей это было, несмотря на то, что она своими руками убила двух человек, один из которых был ее другом когда-то. Проклятый ублюдок Мартон. Его труп гниет где-то на тракте в Эль-Тайен, его лицо сожрали либо собаки, либо вороны, и ей было приятно об этом думать. А мысли о том, что с ее любимым происходит то же самое — она старалась отгонять. Ее все ещё проследовала картина, где Вэлиан смотрит на нее, за пару мгновений до смерти.
Кормили ее в основном хлебом и солонинной, она не жаловалась, больше ей доставляло дискомфорт седло, которое жутко натирало ноги. После первой ночи на дороге ноги просто жгло.
К концу второго дня пейзажи изменились — стало больше редких лесов и холмов. Окультуренные поля исчезли, на их смену пришла густая дикая трава. Когда же солнце уже зашло, а небо окрасилось в алые цвета, они остановились у развилки. Деревянная табличка указывала два направления, направо в Латер, а после в Раймен, налево в Нервор и далее в Атабен. Впереди же виднелась чёрная, на фоне догорающего неба стена деревьев — Чёрный лес. Таковым его прозвали из-за странного темного окраса местных деревьев. Но не лес приковал внимание Саннэфеи, а руины, по сути, основания некогда стоявших здесь строений из чёрного камня. Такой камень обладал невероятной прочностью, секреты его изготовления уже давно утеряны, но даже при этом, людям некогда удалось его сломить. Без сомнений, это были останки крепости шуан’аной, уничтоженной людьми.
Саннэфея вспомнила момент из детства, когда ее отец ехал в Атабен, взяв девочку с собой. Она помнила, как бегала среди заросших мхом и растительностью камнями, поднималась по уцелевшим ступеням, и слышала, как отец окрикивал ее. Сейчас бы она все отдала, лишь бы Аландор Фарамонд оказался здесь. Он бы освободил ее, обнял, успокоил, и отвёз домой.
— Все согласно плану, — удовлетворенно сказал Дерен. — Альмор!
Вдруг из-за руин показались люди. Один из них, с выпирающей вперёд челюстью и грузными взглядом вышел вперёд.
— Элукар Дерен, не признал в сумраке! — обрадовался он. — Какие новости? Нас откинули?
— Нет, наши ещё держат селения, пока результат не ясен, — элукар спешился, направился к Альмору. — Но у нас есть ценный заложник, которого нам удалось взять по просто чудеснейшему стечению обстоятельств. Принцесса Талла, Саннэфея.