Укрощение строптивой (СИ)

— Попроси.
Она в волнении облизала губы, я чувствовал, что её руки задрожали.
— Стёпа, подари мне ещё одну ночь, последнюю. Я тебя очень прошу. 
Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. От неё шёл одуряющий запах, такой родной и любимый. 
Взял её лицо в руки наконец-то прикоснулся своими губами к её. Я так по ней соскучился. Я даже не помню, как мы оказались в кровати, причём уже без одежды. Ничего не существовало, только она, её глаза, губы, руки, её грудь, живот, бедра. Кристина вцепилась в меня так, словно боялась потерять. Она говорила мне слова любви, говорила, что ей никто не нужен, что без меня она не живёт. Каждый раз, когда брал её, чувствуя ей жар, её страсть и наполнял своим семенем, она радостно кричала. Прижимаясь ко мне все плотнее. Меня позы и положения. «Ты сейчас только мой, только мой» шептала она, покрывая всего меня поцелуями. Когда уже в изнеможении успокоились, прижавшись друг к другу, она счастливо улыбалась, поглаживая меня по груди. Я вспомнил звонок тестя.
— Крис.
— Да любимый?
— В городе появился Жульен.
Кристина вздрогнула, Замерла. Потом приподнявшись на локте, посмотрела мне в глаза.
— Стёпа, у меня не было с ним ничего серьезного. И не могло быть. Когда он захотел большего, чем поцелуй, я сказала ему, чтобы он больше ко мне не приближался. Что мне услуги инструктора вообще не нужны. Это правда.
— Я знаю. — Обняв её, прижал к себе. — Он должен выйти на тебя.
— Зачем? Я просто пошлю его и всё. Я бы послала его в любом случае, даже если бы ты меня больше никогда видеть не захотел бы.
— Значит к тебе подвели бы другого.
Кристина замерла. Некоторое время думала. Потом села на постели.
— Ты хочешь сказать, что всё было спланировано изначально?
— Конечно. Ну, по крайней мере в этом был уверен твой отец. Кто-то начал игру, в которой тебе отведена главная роль дойной коровы, это как минимум.
Она закрыла лицо руками.
— Господи, какая же я дура!
— Крис, успокойся. Послушай меня. Ты не на своей же машине приехала?
— Нет, на такси.
— Сейчас я позвоню тестю. Скажу, что ты у меня. Он пришлёт машину утром рано. И дальше сделаем так как он скажет. 
— Хорошо. 
Тесть уже был в курсе, что Кристина у меня. Всё верно, я бы удивился, если бы он не знал. За Кристиной велось пристальное наблюдение. 
— Я рад за вас дети, что вы сумели договориться. Завтра придёт неприметная машина. Она заберёт Кристину. Она больше не должна к тебе ездить. Но это я ей и так скажу сам, дома. Так же должна изображать безутешную женщину, от которой ушёл муж. Пусть думают, что у них всё получилось. Дальше будет действовать по указанию Алекса. 
— Но она не должна же будет спать с этим Жулькой?
— Нет, конечно. Этого от неё требовать не будем. Главное мне вскрыть всех, кто подвязан с этой историей. Понятно? Тогда всё. Пока отдыхайте.
Кристина всё слышала, так как я поставил на звук громкую связь.
— Всё будет хорошо, Кристина. Теперь ты поняла, что должна быть осторожной.
— Прости меня, Стёпушка. Это хороший урок. Спасибо тебе, что ты поверил мне. Я сделаю всё, что мне скажешь ты с отцом. Не беспокойся, мой любимый. 
  
Часть 4. Искупление. Глава 1.
 
В итоге, ничего глобального, в смысле участия спецслужб или серьёзных игроков из большого бизнеса в этом не проявилось. Жульен оказался профессиональным жиголо — альфонсом и мошенником. Естественно, он работал не один, а в команде. Его контакт в России и переслал мне фото и флэшку. Кто он был я так и не узнал. Тесть сказал, что меня это не должно волновать, что это его забота. Ещё один прокол у жуликов произошёл в том, что Жульен реально влюбился в Кристину. То есть сделал то, что не должен был делать ни в коем случае. Кристина поломала комедию с французом разыгрывая женщину в депрессии. Он влюблённый в неё полностью, не заметил явных косяков с её стороны и под конец попав к ней домой и приготовившийся оприходовать и утешить женщину, был сфотографирован людьми Алекса, в разных неприличных положениях. После поимел не вожделенную мадам, а разговор с очень злыми русскими и в течении двадцати четырех часов слинял из страны. Любовь любовью, но своя шкурка дороже. Кстати, ни одно фото из присланного мне, не попало в скандальные СМИ. Это говорило о том, что разговор с Жульеном и его подельниками был по настоящему очень серьёзный. И я даже не знаю, что им пообещали отрезать или отстрелить.
 
Спустя месяц после нашей с Кристиной ночи примирения, проснувшись как-то утром, не обнаружил жены рядом. Посмотрев на будильник, понял, что пора вставать. Прошёл в туалет, но он оказался запертым. Мало того, сквозь льющуюся воду я услышал характерные звуки, которые сопровождают женщину при тошноте и всхлипы. Я постучался.
— Кристина? Крис, ты что закрылась?
— Стёпа я занята. — Тут же услышал, как её стошнило. Она увеличила напор воды, чтобы шум стал громче. — Пожалуйста иди на первый этаж.
Что за фигня? Я вспомнил про её токсикоз, когда она ходила беременная близнецами. Меня моментально бросило в холодный пот. Твою мать! Постучал в дверь.
— Кристина! Ты мне ничего не хочешь сказать? — В ответ тишина, только шум льющейся воды. До последнего надеялся, что может это пищевое отравление у неё? Съела что-нибудь? Хотя какое там пищевое отравление. Продукты были самые лучшие, натуральные и всегда свежие. Но мало ли? Опять постучал. — Крис открой.
— Стёпа, ну уйди же, пожалуйста.
Я отступил. Стоял и мозг не желал принимать реальность. Как такое могло произойти? Да мы с ней занимались любовью. Причём особо интенсивно после того, как всё закончилось. Но ведь у неё была спираль или как там она называется? Или?..
Я спустился на первый этаж, позвонил тестю.
— Але, Александр Осипович? Здравствуй, батя.
— Здравствуй, Степан.
— Тут такое дело, Вы можете позвонить в клинику и узнать, Кристина удаляла спираль или нет?
— Какую спираль?
— Ну как эта фигня называется у них там, чтобы не беременеть?
— А что такое? — В голосе тестя послышалось беспокойство.
— Кристина заперлась в туалете, не открывает и её тошнит по чёрному.
— Может съела что-нибудь?
— Я тоже надеюсь, но…
— Понимаю. Я сейчас позвоню.
Тесть перезвонил через пятнадцать минут.
— Стёпа, в нашей клинике она ничего не удаляла. Да и как бы она это сделала? Там в курсе о том, что беременеть ей противопоказано и меня, и тебя сразу же бы поставили в известность. Может и правда что-нибудь съела?
— Буду надеяться. Я тогда врача вызову.
— Я сам сейчас позвоню, отправлю нашего семейного доктора. Пусть посмотрит Кристину.
— Спасибо.
Поднялся на второй этаж. Кристина всё ещё сидела в туалете. Постучался.
— Крис, открой. Пожалуйста.
Щелкнула задвижка. Она сидела на закрытом крышкой унитазе. На ней был халат. Вода бежала в раковину. Её лицо было бледное.
— Крис, скажи, ты беременна? — Задав вопрос надеялся до последнего. Супруга посмотрела на меня синевой своих глаз.
— Да, Стёпа, я беременна.
Почувствовал, как неимоверный груз опустился на мои плечи.
— Ты понимаешь, что это такое?
— Понимаю, любимый. Во мне растёт дитя. Твоё дитя.
— Я о другом. Тебе нельзя.
— Это уже не имеет никакого значения.
— Подожди. Как такое могло произойти? Там же у тебя стоит…
— Там уже ничего не стоит. Я убрала.
— Когда?
— Когда вернулась домой и ты ушёл от меня.
— Но в клинике сказали, что ты ничего не убирала.
— Стёпа, у нас что одна клиника? Деньги решают всё или почти всё.
— Зачем?
— Потому, что только ребёнок мог не только вернуть тебя, но и удержать.
Закрыв глаза, я уперся лбом в стену. Чёрт, дьявол. Ну почему? Обрести, чтобы потерять уже окончательно?
— Я и так никуда бы от тебя не делся.
— Я в этом не была уверена. Я причинила тебе боль. Ты слишком гордый.
— Я тоже причинял тебе боль.