Торговец душами (СИ)

Женщина в депрессии – именно такой была моя роль, выбранная для Келтона. Изучив всех наших фигурантов в количестве четырех штук, мы подумали, что я должна ехать сюда не просто туристкой. Мне нужна была своя история, грустная, несчастливая, чтобы душевный надрыв сделал меня похожей на тех, кто мог стать целью Гнили. Лакс даже предлагал оформить мне какое-нибудь нервное расстройство и отправить прямо в санаторий. Но мы не были уверены, что корень зла именно там, а лечебный режим мог бы меня ограничить. Да и не пустили бы туда с собакой.
Поэтому я стала просто Соней Милс, дизайнером интерьеров двадцати девяти лет, приехавшей сюда из Эндерса после тяжелого разрыва с женихом. Я собиралась отдыхать, гулять, ненавязчиво знакомиться с местными и так же ненавязчиво демонстрировать им глубину моих страданий. Главное только не переиграть.
Бармен поставил передо мной новую порцию коктейля. Я сделала глоток и скривилась. Но не от вкуса, а от того, что собиралась поведать своему слушателю.
– Мы ведь собирались пожениться. Нам оставалось всего каких-то две недели до свадьбы.
Мне даже не пришлось ничего выдумывать. За основу этой истории я взяла наши неудачные отношения с Вастеном. И сейчас вполне искренне выплескивала все те эмоции, которые когда-то пережила.
– А он взял и ушел, – сообщила я коктейлю. – К бывшей жене.
Бармен вздохнул и молча поставил передо мной тарелку с орешками.
– Спасибо, – я распылалась в пьяной улыбке. – Вы настоящий мужчина. Вот и мой Васт был такой же. То есть, есть… Не важно… Надежный, сильный, спокойный. И ведь любил меня, а не эту свою… мымру. Он только ради дочки к ней вернулся.
– Ребенок был бы важен любому, – заметил бармен.
– Знаю, – тут я уже скривилась неподдельно. – Но дочка вырастет, и у нее будет своя жизнь. А он останется с нелюбимой женщиной. Дурак.
– Дурак, – согласился со мной мужчина.
Он отвлекся на очередного посетителя, наливая ему пиво. Я грызла орешки и ждала, пока внимание моего слушателя снова будет принадлежать только мне.
– А вы знаете, что мне сказала эта мымра? – воскликнула, чтобы это услышал не только бармен за стойкой.
– Что?
– Что мне всего двадцать девять! И я успею еще найти себе другого мужчину! А если мне не нужен другой? Я ведь Васта люблю!
Мой голос чуть не сорвался на крик, и «поняв» это, я пристыженно вжала голову в плечи и пробормотала:
– Как будто в двадцать девять лет нельзя по-настоящему полюбить.
– Знаю, это банальщина, но не нужно зацикливаться на одном мужчине.
– На одном… – у меня вырвался полный горечи смешок. – А если он – любовь всей моей жизни? Знаете, как мне в Эндерсе было погано? Только выйду из дома, а там дерево, под которым мы целовались. Кафе наше любимое. Магазин даже… в котором мне Васт цветы покупал. Красивые цветы такие… Я ж поэтому и уехала в это ваше захолустье, чтобы легче стало.
Как бы спохватившись, сделала огромные глаза и сказала:
– Простите… Совсем не это имела в виду. У вас чудесный город.
– Ничего, – мужчина усмехнулся.
– Повторите? – я пододвинула к нему пустой бокал.
– Мне кажется, вам больше не нужно.
– Но мне очень плохо, – прошептала, постаравшись сделать умильное лицо.
 
Только бармен не проникся, за что ему честь и хвала. Он забрал бокал и мягко ответил, качая головой:
– И все же вам стоит остановиться.
– Ладно, – я душераздирающе вздохнула.
Покопавшись в кармане, вытащила оттуда крупную купюру и протянула мужчине.
– Сдачи не надо.
Потом неуклюже сползла с высокого стула, сделала шаг к выходу, но сообразив, что забыла сумочку, развернулась и сорвала ее со спинки, чуть не опрокинув стул.
– Вы дойдете сами? – нахмурился бармен.
– Конечно, – я легкомысленно махнула рукой. – Мне недалеко. Гостиница… совсем тут рядом. До свидания. И спасибо за компанию.
Мужчина хмыкнул, а я неровной походкой отправилась на выход. Кажется, эта роль удалась мне очень неплохо.
В гостинице я сделала вид, что заблудилась. Выйдя не на третьем этаже, а на втором, долго бродила по коридору, всматриваясь в номерки на дверях, якобы ища свой. Но на самом деле, вынюхивала следы Гнили, если здесь таковые были. Пройтись по первому этажу я успела еще днем, разыскивая прачечную. Третий тоже уже был осмотрен, а вот вторым я занялась сейчас. Только и здесь все было чисто. Конечно, в комнаты к постояльцам ломиться было глупо, но моего чутья вполне хватило бы, чтобы ощутить Гниль через двери.
Ничего не найдя, я напоказ поругалась себе под нос и пошла наверх, где меня уже ждал Риан.
– Наконец-то. – Он шагнул ко мне из темноты.
Мы решили параноить по полной. Никто не должен был заподозрить, что меня сопровождает мужчина, а не пес. Поэтому отправившись на гулянку, я выключила свет и оборотню пришлось сидеть в темноте.
– Извини, что так долго, – вздохнула я. – Тяжко тебе здесь было одному?
– Не в этот дело, – он улыбнулся и кивнул в сторону угла между кроватью и шкафом, где лежала подстилка, включенный смарт и обертка от бутерброда. – Просто я волновался за тебя.
– А-а-а. – Я включила ночник у кровати и вытащила из косметички флакон.
Горьковатая микстура помогла избавиться от остатков алкоголя, проясняя мозг.
– Все прошло хорошо. Сам бар чист, я выпила там пять «Леди в розовом» и долго жаловалась на неудачные отношения. Бармен услышал точно, и кто-то из местных тоже. Так что первый крючок заброшен. Вот только удачно ли?
– Посмотрим, – оборотень уселся на кровать, вытягивая ноги. – Если честно, я даже не надеюсь, что нам повезет наткнуться на организатора вот так сразу.
– А жаль. Не хочется торчать здесь слишком долго.
– Почему? – с улыбкой спросил Тагриан. – Я смотрел в окно машины, когда мы ехали, миленький городок.
– Вот только где-то здесь сидит злодей, пичкающий людей Гнилью, – поморщилась я.
Да, это была наша основная версия. После долгих обсуждений, споров и прикидок, мы единогласно отказались от того варианта, что Гниль попала во всех этих людей случайно. Здесь не обошлось без участия человека. А может быть даже не одного. Зачем это делалось, я не имела ни малейшего понятия, но главным было поймать тех, кто все это затеял. Потом уже выяснять, что и как.
Конечно, нам очень хотелось, чтобы этот Гнилостный экспериментатор клюнул на меня. Только мы особенно не надеялись на такое везение. Поэтому собирались не просто мелькать перед глазами местных, но и копать.