Бывшая моего брата. Я ненавижу ее... (СИ)

С этими словами я вылезаю из машины и захлебываюсь порывом холодного ветра. Но тело так горит, что мне абсолютно все равно. Не оборачиваясь, до боли сжимаю в руках пальто и слышу, как шелестит гравий под колесами, свидетельствуя о том, что Айдаров уехал. Но это ведь к лучшему?
И я действительно так думаю, пока поднимаюсь в лифте и пытаюсь успокоить свое взбесившееся сердце. Но стоит мне выйти на лестничную площадку и сквозь боль шагнуть к своей квартире, как я замираю, испуганно уставившись в сторону окна.
Тело охватывает оцепенение, и я даже не предпринимаю попыток к бегству, потому что заранее знаю, что они окажутся провальными.
Пальцы ослабевают, и пальто выскальзывает из рук. Но не успевает упасть, потому что Костик отталкивается от подоконника и, подавшись вперед, ловит его, принимаясь маниакально потирать плотную ткань пальцами.
— Я без приглашения. — Он выгибает бровь, натягивая на лицо извиняющуюся маску сочувствия: — Ты не против?
Желая избежать близости, я поспешно отступаю назад, но наталкиваюсь на кого-то и резко разворачиваюсь, встречаясь взглядом с еще двумя его дружками.
Дыхание сбивается в панике, и мне не хватает воздуха.
Резко повернув голову, я снова смотрю на Костика и на то, как похабная улыбка уродует его губы:
— Я не один. Надеюсь, это не проблема?
  
Глава 47
 
Мои уставшие мышцы и измученные ступни кричат, моля о горячей ванне и массаже. Вот только я больше не слышу боли, которая так донимала меня до этого момента.
В том же оцепенении я смотрю, как один из парней открыл дверцы лифта и теперь блокирует их ногой, не позволяя тем сомкнуться. Пульс учащается.
Для чего?
Чтобы я не попыталась сбежать?
Как бы… успела бы я, ага.
А может, чтобы им никто не помешал?
От последнего предположения в горле мгновенно пересыхает. Но я напоминаю себе, что есть лестница… И что? Как далеко я убегу на четырнадцатисантиметровых шпильках? Да даже если сброшу их … Прикрываю глаза и делаю успокаивающий вдох, а потом вздрагиваю, услышав за спиной издевательский смешок:
— Беру его на слабо.
Его? Кого? Завгороднего? Или парня, удерживающего дверцы лифта?
Я пытаюсь не придавать этому значения, но в голову все равно лезут вопросы. На слабо? Эти придурки поспорили на что-то?
Тяжело дыша, я сжимаю руки в кулаки и призываю себя к храбрости.
В конце концов, это же Завгородний. Что он может сделать? Повыносит немного мозг и свалит вместе со своими дружками-недоносками.
Тогда почему волнение и не думает отпускать сердце, зажатое в холодных тисках страха, точно в ловушке?
— Ну, так и будем тут стоять? — Кивает Завгородний в сторону двери: — Или откроешь и пригласишь?
Костик подносит мое пальто к лицу и делает глубокий вдох, не прекращая скользить по мне липким взглядом. И тогда я замечаю, насколько черные у него глаза. Он носит линзы? Или это реальные зрачки?
— Вкусно пахнешь. — Дергает головой и шмыгает носом. — Я даже немного соскучился.
Теперь мое сердце еще сильнее выламывает ребра, но каким-то чудом я заставляю свой голос звучать ровно и немного скучающе:
— Чего ты хочешь, Кость? Я устала, говори, пожалуйста, быстрее.
И все же на последних словах раздражение показывает свой нос.
Завгородний, явно забавляясь моим положением, смеется, а потом несколько раз цокает, будто что-то в зубах застряло, и плюет себе под ноги. У него всегда была эта привычка, которая бесила меня и порой заставляла краснеть. Господи, вот сейчас, отрезвев от наших недоотношений, я все чаще думаю: как ты могла, Аля? Как выбрала такого неандертальца?
— Чего я хочу? — Костик шагает ко мне, вынуждая напряжение свернуться змеей внизу живота. — Денег я хочу. Выручишь?
С трудом сдерживаюсь от насмешки. Будто этот подлец собирается мне что-то отдавать.
Я умоляю себя не совершать глупостей, особенно в такой компании. Но что я могу сделать, если мой мозг горит от избытка адреналина? Меня буквально распирает от гнева, тревоги и отчаяния. А это немного затрудняет возможность мыслить трезво.
 
— Сколько тебе нужно?
Воздух вокруг практически потрескивает от витающей над моей головой угрозы, вот только это не останавливает меня от блефа. Я даже удивлена, что среди всей каши в моей голове находится какой-никакой, но план. Пусть и захудалый.
— Сколько есть, — еще один смешок вылетает из-за спины, и я тут же бросаю на идиота гневный взгляд. И кстати, я не видела раньше этих парней в компании Завгороднего. Наверное. Не знаю… сложно сказать, когда их лица спрятаны в тени капюшонов.
Пульс учащается, когда я замечаю у парня в красной толстовке издевательскую улыбку.
— Мы не откажемся и от натуры, фигурка вроде ниче такая, — подтрунивает он, отчего волоски на моем теле встают дыбом. Это они так шутят? — Кос сказал, ты сможешь отдать его долг любым способом. Я не против. А ты, Дрон? — обращается к парню у лифта.
— Я не откажусь ни от первого варианта, ни от второго. А лучше оба, в качестве компенсации за долгое ожидание. Да, Завгородний?
От такой наглости я и вовсе выпадаю в осадок и впиваюсь в Костика широко распахнутыми глазами:
— В конец охренел? С чего ты решил, что я буду выплачивать твои долги? Совсем идиот?!
Импульсивно шагаю вперед. Выхватив из его рук свое пальто, залезаю в карман и вытаскиваю миниатюрный клатч. Не отрывая презрительного взгляда от Завгороднего, я открываю сумочку и выуживаю оттуда телефон.
— У меня нет налички, — бросаю раздраженно, видя непонимание на его лице. — Надеюсь, это не проблема? Или такие, как ты, не имеют банковских карт?
На самом деле я не собираюсь переводить ему ни копейки, но мне нужно время, чтобы провернуть небольшую и весьма сомнительную аферу. У меня нет другого выхода, кроме как вызвать полицию, но, к сожалению, напрямую сделать это никто из ублюдков мне не позволит, поэтому я собираюсь набрать Айдарова. А кому еще мне звонить? Маме? Да она с ума сойдет. Нет уж. Да и время уже позднее, а Айдаров точно еще не в кровати. Да, я добавила его в черный список, однако, очень надеюсь, что он не сделал то же самое с моим номером. Но едва я снимаю блокировку телефона, как Завгородний резко вырывает его из моих рук.
Опешив, раскрываю рот…
— Завгородний… что ты… верни сейчас же!
Решительно подаюсь вперед, совершенно не задумываясь об исходе, и уже в следующее мгновение ублюдок хватает меня одной рукой за волосы и сжимает их так, что искры сыплются из глаз. Серьезно. Они даже заслезились от боли.
— А теперь слушай внимательно, Чудакова. Либо ты даешь пароль от приложения банка, либо я позволю им взять с тебя долг более приятным способом.
— Какой, черт возьми, долг? — шиплю я, чувствуя, как краснею от вихря эмоций, и в то же время замечаю, как напряженно дергается кадык Завгороднего.
— Тот, которого ты могла помочь мне избежать, но предпочла этого не делать. — Его челюсти дергаются, демонстрируя взвинченное состояние, которое он старается скрыть за бравадой своего грязного языка.
Пыхчу от боли и злости, циркулирующей в моей крови.
— Потому что я не обязана…
Визг застревает в горле, когда он рывком разворачивает меня и впечатывает спиной себе в грудь.
— Как вам, парни? Сиськи, конечно, маленькие. — Его губы прижимаются к моему уху, и я чувствую прокуренное дыхание. — Зато киска узкая.
Тошнота подкатывает к горлу, и я дергаюсь, безуспешно надеясь, что этот ублюдок отпустит меня.
— Что за хрень ты несешь? — Ужасная дурнота скручивает желудок, я действительно готова блевануть. — Отпусти сейчас же, если не хочешь еще одной проблемы к себе в багаж! Тут есть камеры, придурок!
Я не блефую. Они действительно есть. Наверное, поэтому я все еще не позволяю страху окончательно утянуть себя на дно.
— Не волнуйся так, мы обо всем позаботились, — усмехается гнусный тип напротив меня, складывая и раскладывая ножик-бабочку.Проклятье.