Игры Бессмертных (СИ)

— Ах, Тесс, малышка! — она стала отряхивать ее, пытаясь спустить декольте платья чуть пониже. — Споткнулась, моя ненаглядная! Ах, простите, что мы ворвались! Это так неловко!
Мистер Шеферрд-старший насмешливо хмыкнул. Похоже, он прекрасно понимал что за спектакль ему разыгрывают. Тесс опустила глаза и стояла, покраснев до самых ушей.
Ну почему ей именно сейчас стало так стыдно? Почему? Когда местные дворяне приезжали в приют, она совсем не боялась их, но этих, по-настоящему богатых и знатных да еще и оборотней, она и боялась и смущалась куда сильнее.
Да потому что своих местных она могла презирать. Она знала про них все — про их взятки, мелкие страстишки и должности, которые оплачивались из казны графства и делали их богачами тут, в Междуречье. Но эти… О, эти были птицами совсем другого полета. Это были приближенные императорской семьи, настоящие аристократы, которых занесло в их захолустье каким-то ветром. И как, если бы она всю жизнь видела лишь свет свечи, смотреть на солнце было невыносимо. Стоять рядом с таким уровенем богатства, нищей Терезе Доплер было просто-напросто невыносимо!
— Нам пора, миссис Харт, — пробормотала она, но старуха, конечно же, ее «не услышала».
— Я миссис Хард, глава местного сиротского приюта, а это…
— А это очевидно ваша воспитанница, право первой ночи которой вы хотите предложить моему сыну? — перебил ее оборотень и недобро усмехнулся. У Тесс сердце ушло в пятки. Надо было бежать отсюда! Бежать, пока им головы не поснимали за такую дерзость!
Взгляд оборотня-отца пригвоздил Терезу к полу. Та вздрогнула и опустила глаза. Сердце ее заколотилось с неистовой силой.
— Ричард, выстави ее! — возмущенно приказала оборотница. — Это немыслимо! Предлагать своих оборванок прямо в театре! Где лакеи? Как они вообще сюда прошли!
— Мой долг состоит в устройстве жизни воспитанников, леди! — миссис Хард залебезила и почти начала кланяться. Тереза стояла и полыхала от унижения. — И я стараюсь сделать для бедной девочки все, что можно…
— Сколько?
Голос принадлежал юноше, но оказался не менее низким и властным, чем у отца.
Он сказал это устало, с презрением. Терезе показалось, что он даже нисколько не желал покупать ее, а просто хотел кинуть монетку бездомному, чтобы тот поскорее убрался. Тереза снова посмотрела на него, мысленно желая снобу провалиться в преисподнюю. Молодой оборотень смотрел на нее, развернувшись в кресле. На вид ему было лет восемнадцать не больше. Он был похож на отца — те же темные волосы, квадратный подбородок и внимательный, подавляющий взгляд. Но телом сын был куда мельче, тоньше, еще не заматерел. Темные волосы были убраны в хвостик и чуть вились. Его взгляд медленно сполз с лица Терезы и прошелся по фигуре. Тесс чуть не усмехнулась торжествующе. Ага, нравилась ведь она ему! Еще как нравилась! В этот момент ей хотелось ткнуть ему пальцем в нос и заорать: Ага! Что засмотрелся?! Но уже через секунду она поняла, что именно может из этого выйти и захотела быть ему отвратительной, самой отвратительной из всех.
— Эверетт! — возмутилась его мать, но отец поднял руку и женщина тут же почтительно умолкла.
— Вы слышали моего сына. Сколько?
В миссис Харт жадность явно боролась с благоразумием.
— Десять тысяч марок. Золотом.
Тереза чуть не прыснула, а потом с облегчением выдохнула. Ну уж столько за ее «цветок невинности» точно никто не станет платить. Да за десять тысяч марок можно было купить автомобиль последней модели или скромный домик за чертой города.
Ни одна девчонка, ни в Междуречье, да, наверное, и в столице не стоила таких денег.
Оборотница рассмеялась, сумма и правда была смехотворно высокой, учитывая, что право первой ночи продавали постоянно.
Парень посмотрел на отца и отвернулся.
— Мы подумаем, — подытожил тот. — А теперь вон отсюда! — скомандовал оборотень, и Тереза с миссис Харт пулей вылетели из ложи.
Старуха тут же, не смотря на то, что вокруг все еще толпились местные аристократы, ухватила Терезу за ухо.
— Ах ты тварь! Ну, погоди! «Нам пора, миссис Харт!» — передразнила она Тесс. — Ты еще пожалеешь! Если все сорвется, я тебя продам не на улицу Цветов, а сразу в доки, мелкая неблагодарная…
 
— Кхем!
Миссис Харт выпрямилась, отпустила многострадальное ухо Терезы и вежливо обернулась.
— Да-да? — пропела она елейным голоском.
Лакей оборотней отдал ей записку.
— Благодарю вас, дорогой! — разулыбалась дуэнья и судорожно развернула бумажку… Лакей не отошел, ожидая ответа.
— Разумеется, мы готовы отбыть немедленно, — закивала миссис Харт.
Лакей кивнул, попросил подождать на месте и скрылся в ложе.
— О Господи, Тереза, они согласны! Ты действительно золотая жила! Ты просто подарок моей судьбы, мерзкая дрянь!
Тереза потерла ухо и с ненавистью посмотрела на это алчное создание, которое управляло ее жизнью и воровало ее деньги. Это было ее чертово тело! Ее чертова невинность и ее проклятые деньги!
— Ты отдашь мне половину, — сказала Тесс тихо.
— Конечно, отдам — миссис Харт едко усмехнулась. — А пока ты будешь у оборотня, я пригляжу за твоим братиком, чтобы вела себя посмирнее.
— Прежде чем вернутся, я пошлю этого лакея справиться о здоровье Анри, и если что будет не так, откушу оборотню стручок и его недовольный папаша придет к тебе за ответом, старая подлая тварь!
Она отчеканила это и почувствовала невероятное облегчение. Уже четыре года Тереза носила это в себе. Эту едкую злую ненависть к мерзкой старухе, измывающейся над воспитанниками, продающей девочек как скот.
Тереза не знала, что там старуха увидела в ее лице, да только отшатнулась и фыркнула.
— Да нужен мне твой ущербный. Отработай как следует, получим деньги и катись на все четыре стороны. Все равно сдохнешь в канаве, неблагодарная!
Графский лакей был в особой ливрее — темно-синей против красных театральных. Он уведомил, что их светлости будут досматривать спектакль, проводил их к черному входу и усадил в экипаж.
Тереза молчала, миссис Харт рассматривала обивку, прыгала на парчовых сидениях и радовалась как ребенок.
— Во графской карете сидели мы с Летти! — напевала она прокуренным кашляющим голосом и примеривала куда бы под платье спрятать хоть одну подушечку, чтобы украсть незаметно.
Их привезли в резиденцию сера основателя — лучший дом в городе, в простонародье именуемый Дворцом Арчи. Даже мэр не жил тут, только губернатор, когда приезжал в город с визитом. Разумеется, проезжим столичным аристократам выделили его.
Их проводили в комнату с мягкими креслами и растопленным камином, вышколенные слуги справились не желают ли гости чаю.
— Желаю, а как же! — тут же отозвалась старуха. — И сладкого побольше!
Глядя как она жадно уплетает графские сладости, Тереза чувствовала себя безвольной куклой. Как это все было отвратительно! Как мучительно.
— Что мне делать? — спросила она в панике. — Это правда, что болтают про оборотней? Что они отрывают головы?..
— Да не мели ерунды! — зашипела старуха, изо рта полетели крошки недоеденного пирожного. — Все это сказки глупые! Такие же мужики как и прочие!
Но Тереза отчего-то знала что эти не такие как прочие.
Они просидели часа полтора, когда на подъездной дорожке зарычал двигатель автомобиля и по окнам мазнул яркий свет фар.
Тереза содрогнулась. Она ненавидела автомобили, боялась их и цепенела каждый раз, как видела.
Забегали слуги — господа вернулись. Сердце Терезы глухо колотилось в груди.
Это все сказки. Не отрывают они головы. Просто ляжешь на спину и закроешь глаза. Просто…
Еще через двадцать минут пришел лакей и пригласил миссис Харт в кабинет.
Тереза встала, чтобы идти следом.
— Сиди тут. Я твой представитель, нечего тебе там делать, — старуха потрясла подписанной бумагой. И Тесс ничего не оставалось, как сесть в кресло и ждать.
Еще через полчаса открылась дверь, но вошла не миссис Харт. Это была графиня-оборотница.