Дети всегда правы
* * *
Утром на четвертый день после исчезновения дочери Мелани Кло и Брюно Диоре получили белый конверт стандартных размеров с пузырьковой пленкой внутри. На нем детским почерком было нацарапано имя Мелани (только ее), их домашний адрес, включая номер квартиры и этажа. Слова явно были написаны маленьким ребенком — возможно, Кимми. Стоило Брюно взглянуть на старательный почерк, как его тут же бросило в холодный пот. Едва заметив конверт, забыв обо всех предостережениях, которые им повторяли столько раз, Мелани набросилась на бандероль и разорвала бумагу.
— Не делай этого! — завопил Брюно.
Мелани проигнорировала возражение мужа и сунула руку в конверт. Внутри лежал снимок Кимми: девочку сфотографировали крупным планом, пока та сидела на полу, прислонившись спиной к белой стене. Мелани едва сдержала крик, увидев фотографию. В глубине конверта также лежал какой-то сверточек из папиросной бумаги, сложенной несколько раз и замотанной скотчем. К свертку прилагалась записка, написанная на гладкой картонке. Мелани прочитала ее содержимое и задрожала всем телом.
Брюно взял картонку и тоже прочел написанное:
ЕСЛИ ХОЧЕШЬ СНОВА УВИДЕТЬ СВОЮ ДОЧЬ, ДЕЛАЙ, КАК Я СКАЖУ.
СНИМИ НА КАМЕРУ, КАК РАЗВОРАЧИВАЕШЬ СВЕРТОК,
И ВЫЛОЖИ В ИНТЕРНЕТ.
Брюно выпрямил спину.
— Ничего не трогай!
Сжав сверток в кулаке, Мелани замерла на месте.
— Надо предупредить Седрика Берже. Может, там есть отпечатки пальцев, а мы все сотрем. Мел, нам же двадцать раз повторяли, что, если с нами свяжутся, что, если мы что-нибудь получим, нужно тут же звонить в полицию!
Его тон вдруг стал очень твердым. Брюно подошел к Мелани и попытался разжать кулак.
— Нет! Нет! — умоляла она. — Послушай! Сначала мы сделаем, что они требуют, а потом позвоним в полицию. Обещаю.
Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза.
Брюно никогда раньше не видел жену в таком состоянии: ее губы побелели, кровь от них отхлынула, а глаза совершенно обезумели.
Он сходил на кухню и вернулся с пачкой резиновых перчаток, которые Мелани иногда надевала во время уборки. Брюно достал одну пару и протянул ее жене.
Не произнеся ни слова, Мелани встала у стола и, поколебавшись с мгновение, все-таки села. Брюно принес камеру, установил ее на штатив и включил. Он убедился, что Мелани находится в центре кадра, и приготовился снимать.
Мелани натянула перчатки, глубоко вздохнула и начала разворачивать сверток.
Брюно снимал.
Когда Мелани увидела содержимое свертка — с расстояния невозможно было разглядеть, там лежало что-то крошечное, — раздался пронзительный вопль.
Мелани разрыдалась, и Брюно выключил камеру.
Он подошел к жене. Ноги подкашивались, словно потеряли всякий контакт с телом, словно решили больше не исполнять приказания мозга.
Перед тем как посмотреть на содержимое свертка, Брюно медленно присел рядом с Мелани, заранее предполагая, что увиденное способно выбить его из колеи.
Затем он склонился над розовой папиросной бумагой и разглядел на ней детский ноготь, чистый и гладкий. Явно содранный с указательного или большого пальца, если обратить внимание на размер.
Брюно захотелось ударить кулаком в стену, но он сдержался, взял телефон и набрал номер Седрика Берже.
Когда исчезают дети, о похитителе обычно говорят в мужском роде: если выйти за рамки домашнего насилия, убийства и изнасилования детей в 98,7 % случаев совершаются мужчинами. Когда речь заходит о похищении с целью выкупа, обычно напрашивается множественное число: похитители скоро обнаружат себя с конкретным предложением. Так языковые привычки вырабатываются статистикой.
Однако даже после получения конверта с фотографией Кимми Диоре и тем странным требованием следователи продолжали говорить о похитителе в единственном числе. Без какой-либо на то причины коллективное бессознательное уголовного розыска настаивало на том, что мужчина действовал в одиночку. На следующий после похищения день он бросил это письмо в один из ящиков Десятого округа, о чем свидетельствовала зеленая марка — обычное отправление. Конверт дошел до Мелани Кло через пару дней. Похититель никуда не торопился. На снимке одежда и обувь девочки выглядели ровно так же, как и в день похищения. Кимми серьезно, даже сосредоточенно смотрела в объектив, однако никаких следов побоев или связывания на ней не было. Инструкции к бандероли были написаны от руки заглавными буквами. Клара прочла и вторую записку, нацарапанную на розовой бумаге, в которую был завернут ноготь: «Не забудь выложить видео, иначе в следующий раз получишь палец».
Две записки, обе от руки. Похититель либо импровизирует, либо просто любитель. Возможно, он пытается их запутать.
— А может, тут какая-то хитрая стратегия, — заключил Лионель Тери.
Начальник не мог сдержать недоумения даже перед подчиненными.
С самого начала полицейские ждали требования выкупа. Им удалось убедить в этой гипотезе и бригаду по делам несовершеннолетних, и прокуратуру. Однако на данный момент похититель требовал только одного: чтобы Мелани выложила видео в Сеть.
— И не какое-нибудь видео, — уточнила Клара, — a unboxing, как в сотне других роликов с ее детьми.
Выдержав короткую паузу, она добавила:
— Только в этот раз посылку пришлось открывать ей.
По оценкам экспертов, фотографию сделали на следующий день после исчезновения. Полученный ноготь точно принадлежал шестилетнему ребенку, но его тщательно отчистили, что сильно препятствовало дополнительным исследованиям.
Теперь вся группа стояла перед выбором: выполнять требование похитителя или нет. Когда преступники требуют выкуп, стратегия ясна: выиграть немного времени. Однако в этот раз похититель не требовал денег. Не назначал встреч. Он требовал лишь одного: видео в Сети, которое сможет посмотреть дома или в любом интернет-кафе. И его точно невозможно будет отследить среди фанатов и любопытных пользователей, которые пересмотрят ролик несколько раз. Более того, благодаря алгоритмам, предлагающим вам видео на «Ютьюбе», он может и вовсе завируситься. Стоило ли выполнять это требование, надеясь, что похититель пришлет позже более детальные инструкции? Или же лучше просто ждать, рискуя получить другое доказательство его решимости? Мнения разделились, разгорелась настоящая дискуссия. Однако Лионель Тери принял решение: надо сделать шаг навстречу, заставить похитителя показать нос, выйти на контакт, снова объявиться.
Мелани Кло решила выполнить требование. Тут же коллеги заспорили, на какой платформе лучше выложить видео, однако тут вмешалась Клара: «Ютьюб» — идеальное место для распаковки.
Около семи часов вечера, все еще находясь на улице Бастион, так как ее компьютер проверялся полицией, Мелани Кло опубликовала снятое мужем видео на канале «Веселая переменка». Ролик длился всего сорок секунд, а в названии Мелани указала лишь дату, без всяких комментариев. На видео было видно, как она открывает сверток, кричит и закрывает лицо ладонями. Эти загадочные секундные молчаливые кадры выглядели не менее драматично, чем скрывающаяся за ними реальность. Любой, кто увидит ролик впервые, без всяких объяснений и толкований поймет, что речь идет не о пранке или постановке. Это короткое видео мгновенно погружало зрителя в трагедию происходящего. Страдания Мелани превращались в спектакль, жестокость которого непременно принесет ей миллионы просмотров и успех.
Может, именно этого и хотел похититель.
Так и случилось: стоило ролику появиться в интернете, как слухи в несколько секунд разошлись по соцсетям: Кимми Диоре похитили. Кадры с Мелани Кло копировались и комментировались до бесконечности. Большинство пользователей решило: мать получила фалангу ребенка.
* * *