Возвращение экспедиционного корпуса (СИ)
— Все же поясните…
— Потому что нас хотят уничтожить как существенную военную силу и мы не смогли вернуться домой с этой силой дабы нанести порядок. Как вы знаете, немцы в опломбированных вагонах пропустили из Швейцарии большую группу революционеров радикального марксистского толка…
Собравшиеся в штабе закивали головами. Климов и постарался, чтобы они обо всем этом узнали в подробностях.
— Но ладно, немцы наши враги и хотят нашего падения для чего решили разрушить государство изнутри руками этих революционеров. Но задайтесь вопросом, а почему этих революционеров пропустили те же англичане? Почему они не потребовали от тех стран, через которые двигались эти революционеры их задержать? Ну хорошо, не смогли… допустим. Хотя лично я в это не верю. Но ведь помимо Ленина в Россию пропустили Троцкого! А вот его «пломбированный пароход» точно могли задержать. Так что делайте выводы, господа.
Штабисты нахмурились. Дураками они тоже не являлись.
— Да, все правильно, они хотят сместить Временное правительство, что подтвердило свои союзнические обязательства и является правопреемником царского режима, а значит к нему применимы и ответные обязательства союзников по Антанте. Вы сами не хуже меня знает, что обещали царю… и конечно же никто не собирается нам всего этого отдавать и делиться прочими плодами победы. Скоро Временное правительство падет, все эти марксисты: ленинцы и троцкисты только и кричат о мире, а значит сепаратно заключат его с немцами, и Россия вылетит из числа стран-победителей. Дальше союзники разобьют Германию, ведь немцы исчерпали все свои людские ресурсы, они на последнем издыхании, в то время как у союзников еще полно возможностей, те же американцы из САСШ… они планируют перебросить в Европу больше миллиона солдат, а еще могут подтянуть очень много сил из Южной Америки, Африки, Азии, да хоть тех же китайцев в огромном количестве «купить».
Михаил окинул взором штабных, смотря все ли осознавали ситуацию, после чего продолжил:
— Так вот, наш РОД, это сила, которая в случае чего могла навести дома порядок и выбить всех этих купленных банкирами и иностранными разведками революционеров из России. Собственно думаю ни для кого из вас не секрет, что Временное правительство обеспокоенное деятельностью этих засланных к нам революционеров уже несколько раз запрашивало союзников о возвращении дивизии обратно, но союзники под разным предлогом отказывались… А все потому, что англичанам и прочим союзникам этого конечно же не надо, для чего и подставили нас под главный удар немцев. По их мнению, мы ценою своих жизней должны задержать германцев, заставить их сконцентрироваться, а они за это время подтянут силы с севера и нанесут сокрушительный удар. Вот так-то господа, нас слили в сортир как кучу дерьма.
Штабисты полыхнули возмущением гневом, но не на Климова за неприятное сравнение с отходами жизнедеятельности, а на союзников, что обрекли их на смерть. Не верить Климову причин у них не имелось. О том, что англичане могут устроить что-то подобное, тоже никто не усомнился.
Опять же, зря что ли Михаил капал им на мозги все это время подгоняя им брошюрки (активисты тайно им подбрасывали) которые можно было объединить под одним заголовком «Англичанка гадит», где расписывалась история предательства и откровенно враждебного поведения Англии. Расписывал главным образом факты поставок оружия немирным горцам из-за чего война на Кавказе полыхала столетиями, а так же о поставках оружия в Среднюю Азию, ну и конечно же расписывалось участие Англии в Русско-Японской войне, этом позоре России, не заживающей ране в самосознии военного сословия, породившей комплекс неполноценности, что только усилился после всех этих революционных пертурбаций и военных неудач на фронте.
И снова подгонялись факты так, чтобы все эти неудачи объяснялись невыполнением Англией своих обязательств по поставкам оружия, снарядов, взрывчатки и всего прочего, чтобы мы точно не победили и не взяли Берлин, хотя могли сделать это еще в пятнадцатом, но не дали снарядов и мы вынуждены были отступить. И так далее и тому подобное, Климов, как и почти любой житель двадцать первого века прекрасно знал толк в демагогии и пользовался сей способностью на всю катушку. Тем более что с имеющимися историческими фактами это сделать было легче легкого.
Климов сознательно, такими точечными ударами по «больным местам» офицерства и дворянства, фигурально выражаясь, сжимал эмоциональную пружину, чтобы она в нужный момент освободившись, ударила в ответ всей своей накопленной силой по врагу, по тому, на кого он укажет. И она высвободилась…
— И что же нам делать… — спросил капитан Маслов.
— Мстить. Они послали нас на смерть? Так пусть теперь сами отведают своей каши… Приказываю, арестовать всех французских представителей в полках и батальонах, и начать отвод всх частей дивизии на третий рубеж обороны.
Штабные неуверенно посмотрели на Климова. Как дошло до дела, то многие замялись.
— Выполнять!
Окрик ли подействовал или суровые взгляды дружинников. Что все еще находились в штабе и стояли за спиной командира РОД, но штабные наконец взялись за трубки телефонных аппаратов…
13
Одновременно с обзвоном полковых штабов, а командиры полков передавали приз в батальоны и роты Климов рассылал вестовых для сбора партактива, а так же председателей Солдатских комитетов, что за редким исключение теперь стало одним и тем же.
Пока основная масса солдат двигалась на запад ничего не понимая, собрались актив СДПР и Солдатских комитетов пред которыми Михаил так же толкнул речь:
— Товарищи, французы нас предали. Мало того, что они обманули нас и поставили на передовую, а не в резерв, как было обещано, так еще недавно выяснилось, что мы окажемся на острие главного наступательного удара германцев и это как вы понимаете не случайность. Как это ни печально осознавать, но идеи интернационализма не распространяются на русских ибо своя рубашка ближе к телу и нами решили пожертвовать…
Солдаты возмущенно загудели и Михаилу пришлось постараться, чтобы вновь установилась тишина.
— Товарищи, спокойно… Солдаты доверили мне свои жизни, выбрав меня командиром дивизии и во исполнение своих обязательств я принял решение оставить фронт и… мы возвращаемся домой.
После нескольких секунд молчания, когда солдаты, унтера и младшие офицеры неверяще смотрели на Климова, слишком резко они получили того, что все хотели, тишину в один момент поглотили крики:
— Да!
— Правильно!
— Верно! Нехай сами воюют и подыхают за свои виноградники!
— Домой!
— Хватит вшей кормить!
— Ура!
Пережидать эту бурю радостного гвалта пришлось долго, но наконец все снова успокоились.
— Товарищи, путь домой будет небыстрым и опасным. Нам такого никто не простит, как они посчитают нашего предательства и постараются наказать. Потому я прошу вас всеми силами поддерживать дисциплину в своих подразделениях, ибо надеюсь все понимают, что если мы превратимся в толпу, а на радостях от возвращения домой у солдат начнет срывать крышу, то мы не сможет пробиться до побережья.
— Понимаем товарищ полковник!
— Удержим товарищ полковник, не сомневайтесь!
— От они у нас где! — сжал пудовый кулак один из прапорщиков, что вышел из фельдфебелей. — Самых буйных сами окоротим! Все будет как надо, не сомневайтесь, товарищ полковник!
Надо ли говорить с каким бешеным ликованием встретили солдаты сообщение о том, что их сорвали с фронта не просто для передислокации на какое-то другое место, а то, что они сейчас поедут домой.
Гул от воплей стоял как в растревоженном улье, многие от избытка чувств начали стрелять в воздух, кричали «ура».
Эта свистопляска длилась где-то около часа, пока наконец младший комсостав из офицеров и унтеров не уняли своих подчиненных и дивизия вновь стала управляемой.