Танцующие пылинки (ЛП)

Мы оба ахнули, почувствовав, как горячий член пульсирует у моего тайного местечка.
— Скажи, что любишь меня, — потребовал он.
У меня мурашки побежали по всему телу от свирепого выражения его лица.
— Я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем кого-либо вообще в своей жизни.
Шоколадные глаза вспыхнули.
— Я везунчик.
Я хихикнула, но звук прервался вздохом, когда он вжался в меня.
— Я никого и никогда не полюблю так, как люблю тебя, — пообещал Киллиан, прошептав мне на ухо.
Жар, потребность и прилив влаги прошли через меня от этих слов.
— Войди в меня, — выдохнула я, сжимая ноги вокруг его торса.
Ответный поцелуй был долгим и медленным, смакующим. Когда мы, наконец, вынырнули на воздух, я принялась нетерпеливо извиваться в его хватке на моих запястьях. Желая его внутри себя.
— Прелюдия, любовь моя, — предупредил мучитель, удерживая. — Нужно убедиться, что ты готова.
Мои глаза распахнулись от нежности.
— Я думала, ты давно обнаружил, что я готова.
Киллиан недоверчиво поднял бровь.
— Я знаю, что хорош, но не настолько.
Губы дрогнули от желания рассмеяться, я ответила:
— У меня была интересная реакция на то, что ты сказал, что любишь. Плюс, — я дернулась, пытаясь вырвать запястья, и моя слабость вызвала еще один приступ возбуждения, стрельнувший между ног, — очевидно, мне нравится, что ты меня удерживаешь.
Похоть клубилась в его глазах.
— А если так? — пробормотал он, прижимаясь своими бедрами к моим, и коротко толкнулся в меня. Его ноздри раздулись, обнаружив, что я влажная. Член скользнул в меня глубже, и мурашки удовольствия пробежали по основанию моего позвоночника. Вышел, и я вспыхнула, как бенгальские огни.
Именно выражение лица Киллиана заставило напряжение внутри меня восхитительно растянуться. И это было что-то совершенно другое, что заставило меня жестко кончить от его толчков и выкрикнуть его имя.
Это было осознание того, что между нами было такое доверие, которое позволяло мне наслаждаться тем, как он удерживал меня, чтобы брать и доставлять удовольствие. То доверие, которое я обрела, когда мужчина, который держался так закрыто от остального мира, без страха раскрыл глубину своих чувств ко мне.
— Скайлар, — простонал он, отпуская мои запястья и хватаясь за ягодицы, затем переместился на колени и вошел в меня глубже.
С удивлением я почувствовала, что внутри вновь начало расти напряжение. С каждым толчком Киллиан попадал в волшебную точку внутри меня.
— О, боже мой. — Я сжала в кулаках подушку над головой.
Мои безудержные крики наполнили квартиру, и жар в его глазах разгорался, приближая меня к забвению. Киллиан вбивался в меня с вожделением, и я смутно услышала, как спинка кровати ударяется о стену.
— Давай, — потребовал он сквозь стиснутые зубы. — Вместе со мной.
— Черт! — закричал он, после того как мои внутренние мышцы сжались вокруг члена, требуя кульминации.
Наконец, Киллиан, почти болезненно сжал руками мои бедра и запульсировал, горячо освобождаясь внутри меня.
Его бедра задрожали. Это был самый ошеломительный оргазм у нас обоих. Киллиан застонал и рухнул на меня. Я продолжала сжиматься вокруг члена. Киллиан целовал и покачивался на мне, как будто хотел продлить удовольствие. Стук в стену позади нас, заставил его замереть, он поднял голову и посмотрел на меня.
Мои губы задрожали от смеха.
— В следующий раз постарайся не трясти спинку кровати так сильно.
Мы расхохотались. Он обхватил меня руками и перевернул нас, чтобы я легла на него сверху. Когда наш смех в конце концов стих, он сказал:
— Нам нужно съехать.
— Но у тебя хорошая квартира.
— Нет. — Он покачал головой. — Нам нужно жить там, где мы можно стучать спинкой кровати так сильно, как нам захочется.
— Наверняка твоему соседу не привыкать, — поддразнила я. — Мистер серийный моногамист.
Киллиан бросил на меня взгляд, как будто разгадал мою игру и не собирался попадаться в эту ловушку.
— Секс никогда не был для меня таким. Я пристрастился заставлять тебя кончать сильнее с каждым разом.
 
Я прищурила глаза.
— Ты слишком хорош в этом. — Его тело задрожало рядом с моим от смеха. — Что? Я всего лишь говорю правду. — Потом я заерзала от счастья и призналась: — Это было довольно впечатляюще.
— Да, — согласился Киллиан, целуя меня в лоб. — И я намерен повторять это снова и снова, так что мы поищем более уединенное место.
— Меня даже не удивляет, что мы собираемся искать квартиру, основываясь на том, где мы можем стучать изголовьем кровати о стену, не разозлив соседей.
— Почему это должно быть не так? — Киллиан зевнул, поглаживая мою руку, его тело расслабилось подо мной, готовое ко сну. — Это лучшая причина, которую я могу придумать.
Улыбаясь, я прижалась к нему, чувствуя себя еще более довольной и удовлетворенной. Правда заключалась в том, что если Киллиан хотел подыскать новую квартиру, чтобы делать такое со мной в любое время, когда захочет, я была только «за».
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. А теперь спи. У нас будет много дел, когда проснемся.
Точно. И эта перспектива наполнила меня предвкушением.
Я поняла, как это было удивительно. Просто заснуть, чтобы не вставать навстречу новому дню, надеясь просто пережить его.
Я собиралась уснуть, чтобы проснуться и по-настоящему прожить следующий день.
ЭПИЛОГ
Гул музыки вибрировал сквозь стены и отдавался в груди. Нервное напряжение вызывало безумную дрожь в моем животе.
Через такое я проходила в течение многих лет. Почему, черт возьми, я так волнуюсь?
Должно быть, я произнесла это вслух, потому что Отэм схватила мои ладони в свои и ответила:
— Потому что это другое.
Да, все было по-другому.
И это была мечта, которая, как я думала, испарилась, когда я отказалась от обычной карьеры поющего артиста.
В маленькой комнате, в которой я находилась, пахло застарелым сигаретным дымом и пивом, а стены были покрыты автографами артистов, игравших в легендарном клубе King Tut's Wah Wah Hut в Глазго.
И теперь я собиралась стать одной из них.
Дверь в VIP-комнату открылась, и вошел Киллиан.
— Ты готова?
Три месяца назад, когда мы сидели друг напротив друга за завтраком в нашей новой маленькой, но идеально обставленной квартире недалеко от Келвингроув, я никак не ожидала того, что вот-вот сорвется с его губ.
Мы с Киллианом довольно быстро нашли новую квартиру, и он смог сосредоточиться на создании собственного лейбла. Было поднято много финансовых вопросов, которые заняли некоторое время, поэтому Киллиан хотел, чтобы дело пошло своим чередом. Он не принял бы мое предложение финансовой поддержки, и я это понимала. Ему нужно было справиться самому.
Что касается меня, я арендовала студию звукозаписи и наняла группу, Киллиан помог мне с продюсированием, и мы перезаписали альбом. У нас были цифровые файлы с записями в Skyscraper, но, чтобы избежать юридических проблем, мы решили, что перезапись на мои собственные деньги будет более безопасной.
После проведения фантастического Рождества с ним и Отэм, мы сначала полетели в Лос-Анджелес, где повидались с ребятами и Гейл. А потом они поддержали меня, когда я впервые за годы вернулась в Биллингс, чтобы возложить цветы на могилу мамы. Это было нелегкое время, и я бы не справилась, если бы со мной не было моих лучших друзей.
Когда мы вернулись в Глазго, я не стала останавливаться и вернулась в студию, чтобы завершить работу над альбомом к выпуску в конце января. И я разместила его. Написала, что лично публикую запись в своих социальных сетях, и произошло нечто волшебное.
Мои поклонники купились на это.
Они действительно купились на это.
Отэм осталась в Монтане, чтобы навестить свою подругу на горнолыжном курорте на горе Уайттейл, поэтому ее не было рядом во время того, что произошло.