Нина
- Про то, как ты под следствием была, знаю, Нинок, - понизив голос, сказал Егор. - Мы ситуацию контролировали. Сунули, кому надо, на кнопки нажали, процесс, пошёл. Дело твоё закрыли, перевели в больничку, и вот тут мы тебя потеряли.
- Не в больницу меня перевели, а в психушку, - спокойно поправила Нина. - Но дело прошлое. Не хочу об этом. Сейчас у меня всё в порядке. А ты что? Чем занимаешься? Тоже, я смотрю, на рынке?
- Я, в общем… как бы тебе сказать… в общем, я в нашей структуре за этот рынок отвечаю. Типа учёт и контроль. Ну, там, решаем вопросы с поставками и всё такое. Чтобы проблем не было у покупателей. Слушай, тебя этот чурка не обижает? Ты только скажи!
Нина даже руками замахала:
- Да ты что? Какой же он чурка? Тигран такой культурный человек, специалист. Он беженец. Он очень хороший, он добрый, вы его не трогайте, Егор! Прошу тебя!
- Ладно, какой базар. Раз ты о нём просишь.
Егор, снисходительно улыбаясь, откинулся на спинку стула и щёлкнул пальцами. Словно из-под земли, рядом со столиком вырос Рустам.
- Иди, скажи этому армяшке. Пусть остаётся. Аренду ему опусти в два раза. Скажи, скидка ему, как беженцу из горячей точки. Но платить будет - лично ей, - и палец Егора, украшенный толстым перстнем, нацелился в грудь Нины. - Запомни её, - и всем своим скажи. Нинок - мой человек.
- Ты что! - она почувствовала, что краснеет, и опустила лицо. - Зачем ты так! Неудобно.
Егор властным жестом припечатал ладонь к столу:
- У меня, Нинок, всё по понятиям. Порядок должен быть чётким. Вот, возьми мою визитку. Денег дать? А? Беспроцентно, на любой срок. Дать?
- Спасибо, Егор, не надо.
- Сиди, ешь, отдыхай и не торопись никуда. А мне пора. Звони, не стесняйся.
Он встал и, кивнув на прощание, вышел из шашлычной, а Рустам семенил за ним.
Нина подождала, когда они скроются из вида, и тоже поднялась из-за стола. Официантка, не говоря ни слова, мгновенно унесла обратно и зелень, и вино.
Тигран стоял за прилавком, препираясь с каким-то прилично одетым покупателем:
- У меня миллион девушек работали, а я всех не помню! Блондинка, высокая? Все блондинки, все высокие. Нина, ты блондинка? Вот, пожалуйста, ещё одна. Вы на базар зачем пришли, рыбу покупать или блондинок?
Приличный покупатель оглядел Нину и сказал:
- Рыбу, конечно, рыбу.
Тигран уступил Нине место у весов и, ворча, направился в подсобку.
- Слушаю вас, - сказала Нина, протирая прилавок. - Какой вам рыбы взвесить?
Покупатель растерянно оглядел витрину.
- Э-э… самой маленькой.
- Самая маленькая - килька.
- Да? Ну, пусть будет килька.
- Сколько?
- Э-э… ну, килограмма два.
Обычно кильку покупали строители-молдаване. У них это считалось лучшей закуской, но и они брали на целую бригаду не больше килограмма. Нина, стараясь скрыть улыбку, протянула покупателю увесистый пакет.
Когда он ушёл, второпях отмахнувшись от сдачи и держа мешок на отлёте, Тигран выглянул из подсобки и сказал:
- Не знаешь, какой сегодня день по гороскопу? Бывает день уродов ненормальных? Наверно, сегодня как раз такой. Скажи, Нина, почему все чокнутые сегодня к нам идут? То эта скандалистка в кожаном пальто, то Рустам, теперь этот… Как думаешь, если человек носит костюм за тысячу долларов, зачем ему два кило кильки?
- Ну, Тигран, может быть, у него после покупки костюма уже на другую еду денег не осталось.
- Нет, Нина, нет. Килька - это не просто так, - Тигран многозначительно поднял палец к небу. - Я старый, я знаю.
Глава 25
Два килограмма кильки пряного посола проделали путь через всю Москву в чёрном «Мерседесе». Этот ароматный пакет беспрепятственно миновал пост наружной охраны «Нефтемашбанка», пересёк внутренние турникеты и, сопровождаемый удивлёнными взглядами охранников, и снующих по коридорам клерков, добрался до двери с табличкой «Председатель правления».
У секретарши в приёмной затрепетали ноздри, реагируя на странный запах, но она привыкла сдерживать эмоции.
- Свободен? - спросил человек с килькой, кивнув на дверь председателя правления.
Секретарша кивнула и нажала кнопку селектора:
- Воронин прибыл.
Человек с килькой прошёл в кабинет и вытянулся у порога по стойке «смирно».
- Установил? - спросил председатель правления, не отрываясь от монитора, на котором медленно вырастали, обгоняя друг друга, разноцветные столбики диаграммы.
- Установил, Михаил Анатольевич, - Воронин щёлкнул каблуками. - Всё установил. Адрес, телефон, детский сад ребёнка, место работы. Рыбный отдел, второй ряд, седьмой контейнер.
- Чем это пахнет? - спросил председатель правления.
- Тюлькой. Пришлось купить, чтобы не расшифровываться.
- Тюлька, брат Воронин, осталась в незалежной Украине. А это у тебя килька. Рыбу сдай в столовую. И иди договариваться, насчёт трамвая. Машину подашь сразу после переговоров.
- Понял.
Председатель правления Нефтемашбанка Михаил Анатольевич Колесник ни под какими пытками не сознался бы, где, когда и при каких обстоятельствах он впервые увидел лицо женщины, которую по его приказу разыскивал по всем рынкам Воронин, начальник службы безопасности.
А увидел он Нину впервые года три назад, случайно глянув на экран телевизора, где шла реклама колготок. Надо сказать, что Колесник вообще не смотрел телевизор, за исключением криминальных новостей. Всю необходимую информацию он получал от своей собственной службы новостей, а если хотел посмотреть кино, то включал видеомагнитофон. Спортом он не интересовался. Новомодные ток-шоу Колесник смотрел только первые три минуты: ему надо было зафиксировать участников, чтобы следить за их перемещениями по разным уровням политической элиты. А выслушивать чужие мнения - увольте. Итак, Михаил Анатольевич практически никогда не смотрел телевизор. Исключение составляли, как уже было отмечено выше, криминальные репортажи.
Дело в том, что в последнее время Колесника весьма занимала тема заказных убийств. Его предшественник на посту председателя правления скончался тихо-мирно от неизлечимой болезни, успев передать все дела и переоформить всю собственность на родственников, чтобы им не пришлось возиться с наследственными тяжбами. Однако, навещая его в стокгольмской клинике, Колесник получил от умирающего точные данные о том, кто и как устроил ему эту «неизлечимую болезнь». Узнал он и об ответных мерах, предпринятых финансовой империей, в которую входил Нефтемашбанк. Примерно через два месяца после вступления в должность Колесник прочитал на новостной ленте, что в Ницце, на собственной яхте, скончался от острой сердечной недостаточности бывший партийный функционер. Империя нанесла ответный удар, и так был установлен мир. Хрупкий и шаткий, но этот мир длился уже несколько лет.
Естественно, об уходе столь важных фигур не сообщалось в криминальных репортажах. Телевидению доступен только самый нижний уровень, так сказать, стычки на передовой. И для Колесника уголовная хроника была чем-то вроде фронтовых донесений. Скажем, репортер сообщает: «Застрелен временно неработающий Иванов, его труп обнаружен в обгоревшем «ягуаре» неподалёку от собственного коттеджа в Подмосковье». А Михаил Анатольевич делает вывод, что корпорация Икс, которая негласно принадлежала покойному, скоро сольётся с холдингом Игрек. Следовательно, акции холдинга надо срочно скупать, пока они не подскочили в цене.
Так что, репортажи помогали принимать решения. Кроме того, сам вид трупов, крови, суетящихся оперативников - всё это немного подстёгивало кровеносную систему и не позволяло расслабиться на таком опасном рабочем месте.
Итак, однажды Колесник в компании сослуживцев оказался у включённого телевизора. Просмотрев репортаж из «криминальной столицы», он уже отвернулся от экрана, но вдруг увидел там женское лицо потрясающей красоты.
«Колготками интересуетесь?» насмешливо спросил деловой партнёр из Думы! - «Вот куда уходит наше национальное достояние, - отшутился Колесник. - Вы посмотрите, какое одухотворённое лицо. Какие глаза. А эта линия скул, а высокий чистый лоб. Типично русская красота. Ей бы Рафаэлю позировать, а она демонстрирует итальянские колготки». - «А вы бы хотели, чтобы она с такой попкой рекламировала красноярский алюминий», - съязвил думец. - «Нет, - серьёзно ответил Колесник. - Я бы хотел, чтобы эта женщина учила моих детей». - «Не знал, что у вас есть дети». - «Их и нет». - «Вот потому-то ей и приходится перебиваться рекламой колготок».