Я тебя завоюю (СИ)
Мне приходится отойти в сторону, когда Олеся толкает коляску вперед, на меня. В этот момент я чувствую себя здесь лишним. Ненужным, что ли. Как будто моя помощь оказалась бессмысленной, пустой.
Сильная девушка, которая может сама со всем справиться. Зачем ей мужчина, которого она больше не воспринимает всерьез?
— Андрей, — Ольга сжимает мое плечо, — как я тебе уже говорила, да ей время. Она отойдет. Оттает. Только не бросай! — добавляет она быстрым шепотом, чтобы не услышала Мартышка.
В тот момент, когда Олеся оборачивается, чтобы посмотреть, где мать, женщина уже отошла от меня на приличное расстояние.
— Здесь я, Олесь, — поднимает руку.
Я продолжаю оставаться на месте. Мне кажется, что я впервые в жизни себя сейчас чувствую по-настоящему растерянным. Не могу собраться и понять, что делать? Как быть?
Тем временем Ольга помогает Олесе забраться в машину, а потом устраивается и сама на водительском сиденье. Выезжая со стоянки, женщина машет мне на прощание, ее губы растянуты в слабой улыбке, а вот Мартышка, напротив, кажется слишком серьезной и напряженной. Чем-то ее взгляд отдаленно напоминает взгляд Руслана. Спустя миг в голове проскальзывает понимание: их связывает общая тайна.
В офис приезжаю весь разбитый и раздраженный.
С каждым часом работы мне все больше хочется на все плюнуть и послать всех к черту. Совершенно ничего не клеится. Как-то с появлением Мартышки в моей жизни открытие центра ушло на второй план. Своим присутствием в моих мыслях она вытесняет все то, что так было до этого важно для меня. Сейчас только и могу, что каждую минуту думать о том, что она делает? Чем занимается? Крутится ли возле нее этот смазливый хлыщ?
— Черт!
От бессилия вскакиваю на ноги и начинаю ходить кругами по кабинету.
— Невыносимо! — цежу сквозь зубы, сжимая голову ладонями.
— Андрей Валерьевич, — слышу тихое обращение.
Застываю на месте, оглядываюсь. Аня стоит в дверях, ошарашенно смотрит на меня.
— Надо стучать! — рявкаю на нее и тут же жалею, потому что девушка не виновата в моих проблемах.
— Я стучала, Андрей Валерьевич. Вы не отвечали. Извините, — уже более собранно отвечает секретарша, из ее взгляда исчезает страх.
— Ладно. Извини, что накричал. Что там у тебя? — Провожу растопыренными пальцами по волосам, зачесывая их назад и более-менее приводя в порядок.
— Там к вам посетитель.
— Мы же договаривались, что все встречи на вечер переносим, — недовольно кидаю.
— Она не по работе. Это ваша девушка, — последние слова говорит чуть слышно.
— Твою мать! — сцепляю зубы. Еще Юли мне не хватало!
— Мне ее пустить? — вопросительно смотрит на меня Аня поверх очков.
— Да, — киваю.
Девушка открывает дверь.
— Проходите.
Секретарша отступает в сторону, пропуская Юлю в кабинет.
— Спасибо, милая, — ласково произносит девушка, и Аня, смущаясь, выскальзывает за дверь. — Привет, Андрей, — обращает на меня свое внимание в тот же миг, когда мы остаемся одни.
— Ты не вовремя, Юль.
Присаживаюсь на край столешницы и складываю руки на груди.
— Я не сомневалась в этом. Значит, ты не изменил своего решения?
Девушка размеренно шагает в мою сторону и останавливается лишь тогда, когда подходит слишком близко.
— Нет, Юль. Мое решение окончательно.
— Н-да, а я же не поверила Руслану. Думала, он преувеличивает. Оказывается, нет. Ты реально задумал отбить у него эту дефектную? — кривит губы в легкой презрительной ухмылке Юлианна.
— В данный момент, Юль, дефектными для меня являетесь ты и этот недоумок.
— Ну конечно же, Андрей, никто в этом даже не сомневался. Ведь эту бедняжку можно прикормить дешевыми подарками. Она и этому будет рада. А на мне экономить не получится. Ведь так? — голос пропитан иронией и злобой.
— Ты чего добиваешься, Юль? — обрываю девушку.
— Хочу понять, чем она лучше? Ведь она мне в подметки не годится, Андрей! Где я и где она?! — возмущенно, с пренебрежением восклицает девушка.
— Юль, я понимаю, что расставание в твои планы не входило и у тебя на меня были свои задумки, но так уж случилось, что ты мне больше не интересна. — Вижу по лицу девушки, что вот-вот грянет буря. — Юль, я не пойму, тебе зачем все это надо? Ты что, мазохистка? Своим поведением и оскорблениями Олеси ты только больше меня от себя отвращаешь.
— Урод! Ты моральный конченный урод! — выплевывает Юлианна, и вся ее напускная мягкость вмиг улетучивается.
— Юль, дверь за твоей спиной. Не трепи нервы ни мне, ни себе. Надоело. Хочешь поскандалить? Так встань перед зеркалом и дай волю своим эмоциям, а мне не засирай мозг, — мой тон циничный, холодный.
Даже не думал, что буду так разговаривать с Юлианной. Она у меня всегда вызывала только положительные эмоции, хоть и поверхностные.
— Я ненавижу тебя. И эту… эту…!
— Юлианна, — одергиваю ее.
Нас неожиданно прерывает стук в дверь. Громо гаркаю:
— Да?!
Входит Аня с подносом, на котором находятся две кружки с кофе.
— Извините, это я. Здесь чай для девушки и кофе для вас, — с невинным видом произносит секретарша и ставит поднос на столик перед небольшим диванчиком.
— Спасибо. Невероятная любезность. Как у такого человека, как ты, может быть столь милый секретарь? Бросай его, милая. Это не человек, а бездушный циник! — обвинительным тоном произносит Юля и, круто повернувшись на каблуках, выбегает из кабинета.
— Я, наверное, не вовремя, Андрей Валерьевич. — Секретарша поднимает поднос.
— Как раз вовремя, Аня, оставьте. Я выпью кофе.
Падаю на диван и откидываю голову на спинку.
— Что-то случилось? — слышу сквозь мысли вопрос секретарши.
— Да, Аня, случилось. Знаешь, я думал, что больше никогда не смогу полюбить, но ошибся, — останавливаю взгляд на девушке.
— Ну, так это же прекрасно, Андрей Валерьевич! Любовь — это счастье, которое подвластно не всем. Вы удачливый человек, — улыбается Аня.
— Да, вот только жаль, что Юлианна не понимает этого, — бубню под нос.
— Она смирится со временем, Андрей Валерьевич. Главное, чтобы вы с выбором не ошиблись, — уже не так позитивно отзывается Аня.
— Не ошибусь, — говорю больше себе, чем ей. — Уже не ошибусь.
Глава 18
Мама с нежеланием, но все же помогает мне собрать вещи.
— Ты делаешь ошибку, дочь, — говорит серьезно она.
— Я больше не хочу обсуждать это, мам. Мне нужно побыть одной, разобраться в себе и в том, что сейчас со мной происходит. А здесь, — обвожу взглядом свою комнату, — ты не дашь. А еще я не хочу никаких сюрпризов в виде Руслана.
Я замолкаю. Молчит и мама. Я знаю, что она головой понимает, что я права, но ее сердце не желает принимать этот факт.
— Олеся, — начинает мама занудным голосом.
— Ма, ну дай мне хоть вздохнуть-то, пожалуйста! Ну хоть чуть-чуть! Я что, многого прошу? — Смотрю на нее с укором. — Мне нужен этот перерыв, пойми!
— Но я же могу быть рядом, Пал Палыч разрешил…
— Нет, — отрезаю. — И давай на этом закончим.
Я подхватываю небольшую сумку, кладу себе на колени и направляюсь к двери.
— Не кипятись, Лесёнок. — Мама открывает ее передо мной. — Вот будет у тебя свой ребенок…
— Мамуль, давай без философии? Мы прекрасно знаем обе, что у меня детей не будет…
— Не говори чушь! Ты еще молода и обязательно встретишь того, кто будет любить и уважать тебя! — пылко говорит мама.
— Ага, неистово верю, — бурчу под нос.
Вступать с мамой в конфронтацию не хочется. Ее позиция мне давно уже известна. И то, что она не совпадает с моей, маме плевать. Как, в принципе, и на мое мнение. Вот даже сегодня, когда мы оказались в кабинете Пал Палыча, я не смогла ее сдержать. Мама выложила тренеру все как есть. И ей было плевать, как при этом себя чувствовала я. А я чуть со стыда не сгорела. Тем более то, что сказал в конце тренер, было настолько позорно и в то же время ожидаемо, что я готова была сквозь землю провалиться от недальновидности мамы (ведь именно об этом я и твердила ей).