По грехам нашим. В лето 6733 (СИ)

Луков было меньше, чем арбалетов, но пятьдесят точно имелось и ряд тех ратников, что впоследствии перешли на использование самострелов, имели некоторый опыт владения и более сложным в использовании древним дистанционным оружием.
Послышался крик, оповещающий, что ряд стрел, несмотря на неприцельную стрельбу, достиг своей цели. Так же я увидел, что некоторые даны сами напоролись на шипы чеснока, другие подрали себе руки, пытаясь оттянуть колючую проволоку. К чести противника, он не начал улепетывать, а, напротив пехотинцы сориентировались, стали прикрывать друг друга щитами и попытались продолжить под градом стрел свою работу.
— Гильермо, — обратился я к командиру генуэзцев, указывая рукой. — Сбей тех данов.
Я указал на группу датчан, которые споро пытались растащить рогатки, перерубить проволоку и уже расчистили свой участок от чеснока. Из укрытия стали выходить арбалетчики и уже через пару минут, на расстоянии примерно семидесяти метров стали, как в тире, расстреливать вражеских пехотинцев. На соседних с нами укреплениях повторили наш маневр и через десять минут датчане поспешно ретировались к стоящим поодаль стройным рядам пехоты.
Вообще я стал ощущать себя орком после того, как увидел построение данов. Ни дать, ни взять — гномий хирд. Подспудно словил себя на мысли, что ожидаю, когда из-за спин гномов начнут выпрыгивать эльфы.
Из забытья меня вывел оглушенный крик, который пронесся по рядам потомков викингов. Стройные колоны пришли в движение. Позади пехотинцев гарцевали конные, численность которых была явно меньше, чем пехоты. Или данный перекос в пехоте объяснялся в специфике военной тактики и искусства датчан, либо на кораблях проблематично перевозить большое количество коней, которые нужны и для обоза.
Я оказался в некоторой растерянности, так как нужно было изничтожить именно конницу, чтобы она не смогла достойно противостоять предполагаемой фланговой атаке. Сейчас конная рать, возглавляемая Филиппом должна заканчивать маневр. Но все же настроение стало повеселее. Даны могли просто уйти и заставить уже на своих условиях вести сражение при численном превосходстве. Артиллерию перемещать так же опасно, могли и отбить. А сейчас, когда у нас готовы оборонительные рубежи — проиграть можно только, если очень сильно этого захотеть.
Конница противника немного подошла ближе к нашим позициям и уже находилась на расстоянии метров пятистах, предполагая свою неуязвимость и оставляя место на разгон или другой маневр. Учитывая, что пехотинцы не смогли растащить все препятствия для конницы, противник рассчитывает захватить наши укрепления пешими воинами и тем самым проблема для захватчиков перестанет быть таковой. Отсутствие активности конницы данов может быть продиктовано и тем, что они должны осознавать присутствие где-то рядом наших «бежавших» конных.
— Клык, дай наказ быть готовым, — выкрикнул я командиру артиллеристов, который лично подбивал орудия, ориентируясь, толи на свои расчеты, толи на интуицию. Как не пытался приучить бывшего ученика кузнеца рассчитывать на бумаге, пока не получалось.
Клык поднял руку в моем направлении, демонстрируя принятия к сведению моих слов. Ему сейчас приходится тяжеловато — во время перехода, когда были дожди, он умудрился простудиться и охрипнуть. И это в мае! Нужно скормить незаменимому офицеру порцию витаминов. Есть у меня небольшой пакетик приправы гвоздики, которая содержит огромное количество витамина С, вот пусть и лекарство будет и наказание за беспечность, так как есть такое лекарство противно, не то слово.
Тем временем, Клык поднял руку с флажком — двумя линиями на красном фоне, сигнализируя, что готов, такой же флажок почти одновременно подняли и два пушечных расчета. Две белых линии означали дальнюю картечь. Я встретился глазами с Любомиром, который не вмешивался в ход боя, но сейчас явно нервничал. Ряды данов уже подошли к препятствиям и споро, не обращая внимания на обстрел стрелами, быстро растаскивали рогатки и зарывали в быстро откопанные ямы чеснок. Проблемы у пехотинцев возникли только с колючей проволокой, но и ее, царапаясь и проклиная руссов, получалось сворачивать.
 
— Любомир, — обратился я к тысяцкому. — Не запямятовал, что треба сделать?
Дождавшись кивка, я сделал еще одну паузу, высматривая расположение вражеской конницы, как увидел долгожданный знак — вдали на грани возможностей человеческого зрения появился дымок, оставляемый зажженной стрелой. Это знак от конного отряда, что он на позиции. Ну, тогда начнем.
Я поднял стяг и ощутил внимание всех воинов. Войско ждало ужаса, о котором было предупреждено, даже был сделан один холостой выстрел, но все равно данное действо страшило многих. Все закрыли уши и широко открыли рты, у многих такой вид мог вызвать приступ смеха, но я сдержался и махнул стягом.
— Бах, Бабах, — прозвучали выстрелы. Пока дальняя картечь, устремленная во вражескую конницу, летела, половина нашего войска упало на землю, стараясь вжаться в уже сухую песчаную почву. Часть начала креститься, но были и те, кто стойко перенес этот грохот. Укрепления заволокло дымом, который, впрочем, быстро уносил небольшой ветерок.
Датчане так же не были устойчивы к столь выразительным звукам, и их реакция была в разы эмоциональнее, чем нашего воинства, которое ожидало грохот. Окончательно боевой настрой противника сменился паническим страхом, когда даны увидели корчащихся от боли свалившихся с коней всадников, как ржут в предсмертных муках кони, прижавшие своих всадников собственными тушами.
— Стоять, — крикнул я сорвавшимся к датчанам группе ратников из наших укреплений, но меня не услышали.
Я взял бинокль, чтобы подробнее рассмотреть тех, кто ослушался приказов и побежал к ошеломленному врагу. Это были псковичи, которые потянули за собой по закону толпы и десятки наших пехотинцев. Человек двадцать псковичей, достаточно организовано, бежали в сторону отделившихся из строя датчан. А вот пехотинцы, которым так дотошно вдалбливали дисциплину в воинской школе, которые были отобраны для похода, были толпой.
— Поживы хотят, — прокомментировал ситуацию Любомир. — А те дурни за ними бегут.
В это время Клык поднял руку с флагом уже с одной белой полосой на красном фоне — ближняя картечь. Ударить по пехоте. Впереди находились не только враги, но и падкие до наживы псковичи и наши идиоты.
Я поднял руку со стягом и махнул.
— Ба-бах, — прозвучало и передние ряды приходящих в сознание врагов выпали из формирующегося строя.
Сложно ли мне было принимать решение о следующем залпе, который убил не только много врагов, но и часть наших ратников? Нет! Даже позже, прокручивая в памяти свои эмоции, я ни разу не подверг принятое решение сомнению.
Если армия не слушается приказов, она проиграет с любым оружием. Поэтому на офицеров всегда ложится огромная ответственность и дурак командовать не может. Оставшихся в живых из воинской школы теперь только на подсобные работы, если вообще в войске останутся.
С криком ура на дезориентированных данов обрушилась тяжелая конница русичей с рогатинами, позади которой скакали с палашами и частью еще мечам, в основном на конях туркменской породы, легкая конница.
Из укрытий начали выходить наши оставшиеся немногочисленные пехотинцы, и арбалетчики, следом за которыми слуги тянули большие щиты. Спасибо датчанам, преграды были практически разобраны и мы могли не опасаться нарваться на свои же ловушки. И пусть сражение пошло не совсем по тому сценарию, что предполагался, для нас все складывалось приемлемо, мысли о том, что картечь проредила не только противника, но и своих недисциплинированных воинов, задвигал на край сознания, сейчас не время для рефлексии.
 
Подойдя на дистанцию прицельной стрельбы, арбалетчики сделали слаженный залп, выкосив немало противника. Две сотни пехотинцев русичей влетели в толпу ошеломленных противников и стали рубить и колоть захватчиков бердышами. Сразу же обнаружилось превосходство группой работы в отрядах, от той, что продемонстрировали пехотинцы, вразнобой вломившиеся в ряды датчан, которые разбили тех русичей быстро и эффективно, достаточно быстро придя в себя после выстрела пушек. Стрелки же обеспечивали поддержку небольшому отряду пешцев, отсекая пытавшихся прийти на помощь товарищам разрозненные группы данов. С левого и правого фланга ситуация была схожей, только с меньшим числом русских пехотинцев.