Землянка на десерт

Вот же хам! Наглый. Никакой преподавательской этики! И напрямую вроде бы ничего не предлагал. Но такая поза и двусмысленная фраза говорили сами за себя. Я не знала, что делать. Но решила прикинуться валенком. Мне все равно отступать некуда.
– Профессор! Но я подходила к Сайшену Фушигосу. Он сказал, что мне нужно обратиться к вам. Так как у него нет полномочий давать чужой студентке дополнительный увал. Я его еще не заслужила. А вы наш куратор. А значит, вы нам как отец! И обязаны заботиться о своих подопечных. Так неужели вы не поможете несчастной студентке, бабушка которой сильно заболела. Неужели вы не дадите мне увольнительную?!
Я решила надавить на жалость и совесть виса. Даже выразительно похлопала ресницами.
К концу речи меня саму пробрало на слезы. Кульвер кашлянул, прочищая горло. Моя тирада вису, естественно, не понравилась.
– Признаться, я ожидал совсем не этого… – Авенар встал и быстро подошел ко мне. – Слышал, вы работали младшим техником во время практики второго курса.
Авенар придвинулся слишком близко, нарушая личные границы. И мне, чтобы видеть его лицо, надо было либо задрать голову, либо отойти. Иначе я упиралась лицом в его голую грудь.
– Я еще довольно молод и не очень гожусь в отцы, так что прошу меня так не называть, – продолжил он. – Допустим, я понимаю ваши обстоятельства. Но вы новенькая и уже получили неуд. Где гарантия, что вы исправитесь и заработаете часы на увольнительную в будущем?!
Я пожала плечами и хотела отступить подальше. Но мужчина вдруг обхватил меня за талию и склонился к уху.
– Но ваш запах, он так и манит. Так и тянет проверить на вкус, – прошептал куратор.
Я резко обернулась и увидела, как Кульвер обнажает клыки, намереваясь пообедать мной.
Со страха я схватила куратора за руки и провернула тот прием, который отрабатывала на гохеко. Вышел он, конечно, не до конца, но профессор с грохотом влетел в стол и опрокинул его.
– Фетишист! Я вам тут десерт, что ли?! – со злости выпалила я.
Это стало последней каплей! Сначала Туссен, теперь этот.
Авенар встал, размял шею и покрутил рукой.
– Проваливай отсюда, – заорал он и швырнул в меня стаканом.
Я еле-еле успела увернуться и вылетела из кабинета.
  
Глава 11
 
Мы шли по коридору полупустого училища. Я пыталась держать себя в руках, а Рейко, следовавший за мной, возмущался:
– Согласно законодательству Альянса, данные действия можно оценивать как харассмент. Хозяюшка может обратиться в суд. Рейко все подтвердит и покажет запись.
– Если бы все было так просто! – Разозлившись, я ударила стену. После занятий в коридоре почти никого не было, поэтому я могла позволить себе проявление чувств. – Пошли к ректору или декану, Рейко.
Я была не намерена сдаваться. Рейко кивнул и привел меня к деканату. Там сидели уже известные мне преподаватели и чаевничали, обсуждая сегодняшний день.
Мое явление их очень удивило, ведь обычно все курсанты разбегались после занятий.
– Мне надо поговорить с деканом факультета борцов насчет увольнительной.
Из-за стола поднялся преподаватель со шрамом на щеке, аккуратной бородкой и добрыми карими глазами, лучиками морщин, длинными волосами, заплетенными в необычную сложную косу. Я не знала, какой он расы, но явно не авенар. Интересный, но не идеальный. Довольно высокий и хорошо сложенный. Хотя, может, просто черная преподавательская форма скрывала недостатки.
– Почему вы этот вопрос не можете обсудить с куратором? – просил он.
– Наш куратор, профессор Кульвер, отлынивает от своих прямых обязанностей, – наябедничала я.
– Не слишком ли громкое заявление для студентки, которая отучилась в академии всего пару дней? – нахмурился вис.
– У меня есть шикарные доказательства, которые я могу предоставить вам, когда мы обсудим ситуацию с моей увольнительной и в более уединенной обстановке. Прошу прощения. Просто не хочу придавать огласке такую неприятную ситуацию, – пояснила я.
 
Я понимала, что веду себя нагло. Но мне не хотелось больше быть жертвой. Если Рейко сделал запись, то пусть ее увидят декан и ректор. Я не собираюсь прятаться. И не хочу, чтобы профессор, не желающий нормально выполнять свои обязанности, сломал мне жизнь!
Мужчина поглядел на коллег и кивнул.
– Пройдемте в мой кабинет.
Вис вышел из-за стола и указал на неприметную дверь.
Я прошла к ней и увидела табличку с фотографией. Вис с бородкой и правда оказался деканом факультета борцов: Денай Коллеп.
Кабинет представлял собой небольшой закуток с маленьким окном и аскетичной обстановкой. Мужчина тут явно работал, и не более.
– Присаживайся. – Декан указал мне рукой на стул-кресло сбоку от стола.
Я воспользовалась приглашением. Села на мягкое сиденье, положила рюкзак на колени. А Рейко подлетел и нагло приземлился на край стола. Денай Коллеп даже бровью не повел, будто так и положено.
– Рассказывайте, что у вас произошло, раз вы пришли ко мне в конце рабочего дня. И почему я должен тратить на вас личное время вместо того, чтобы лететь домой к своей семье?..
Такая постановка вопроса меня не порадовала, но я не для того сделала громкое заявление, чтобы отступиться сейчас.
– Полагаю, что вам известны обстоятельства моего дела. В данный момент моя бабушка пребывает на лечении в больнице. После огласки произошедшего на практике и выхода ролика с моим участием по новостным каналам у бабушки случился сердечный приступ. И сейчас стоит вопрос об ограничении ее дееспособности. Мне позвонил врач и просил срочно явиться в больницу. Если вы хотите удостовериться, я могу вам дать контакты доктора моей бабушки.
Денай Коллеп нахмурился и спросил:
– У вас нет больше родственников, которые могли бы оформить опеку?
– Да, только младшая сестра.
– Хорошо. Я еду домой в столицу, поэтому подброшу вас. Решите вопрос сегодня же. А что с куратором?
Он сложил руки на груди и строго посмотрел на меня.
Я набрала в легкие побольше воздуха, нервно улыбнулась и ответила:
– Представляю вам моего помощника Рейко. Он покажет вам запись, которую сделал буквально несколько минут назад.
На корпусе робота открылась окошечко, из него выехала камера, которая тут же начала показывать на стене видео. А Рырков молодец. Догадался же встроить в Рейко что-то вроде проектора.
Декан смотрел и то краснел, то бледнел, отводил взгляд, а после оправил одежду и кашлянул, прочищая горло.
– Прошу не распространять видеозапись. Профессор Кульвер на самом деле неплохой вис. Думаю, это недоразумение.
Я сложила руки на груди. Меня переполнял гнев, и я, не сумев с ним совладать, взорвалась:
– Все понимаю: плохое настроение, потеря конечностей, посттравматический синдром, конец карьеры, глупая работа. Но измываться над студентами, спать в кабинете и предлагать курсантке интимную связь в обмен на увольнительную – не подходит под определение слова «недоразумение». Это могло быть им, если бы я упала, а он, подхватывая меня, нечаянно коснулся груди. А это нарушение правил, личных границ и нежелание работать. Сегодня он поставил группе четыре неуда, потому что курсанты ответили по учебнику, а профессор Кульвер хотел услышать более глубокие познания. Обвинил всех в тупости и самоустранился, оставив нас одних изучать следующую тему. Вы полагаете, у меня есть шансы сдать ему зачет и экзамен после сегодняшнего инцидента?!
Декан поправил папку, головизор, лежавшие на столе, взял ручку и покрутил ее.
– Ваши обвинения вполне обоснованы. Я возьму на контроль этот вопрос и поговорю с профессором.
Мои брови взлетели вверх, а рот приоткрылся. Я даже не знала, что сказать на это.
– Я не могу уволить профессора Кульвера, – начал объясняться декан. – Это мой племянник. И эта работа – его последний шанс. У него тяжелый посттравматический синдром и депрессия. Я прошу снисхождения. Такая ситуация больше не повторится.