Почувствуй (СИ)

Мне предложили подождать, но я уже сильно обрадовалась отмене встрече, и соврала о своей занятости, узнав приемные часы для следующего раза.
Я чувствовала некоторую долю облегчения, пусть я и не поговорила с отцом, но думаю, это к лучшему, после разговоров с ним мне бывает только тяжелее. В приподнятом настроении я попросила Ферхата отвести меня в кафе.
Эти путешествия нисколько не нравились мужчине, но скорчив недовольное лицо, он старался не бухтеть себе под нос, и всю дорогу только тяжело вздыхал.
Единственное о чем я не побоялась с ним говорить, это прощение поехать домой, дорогу назад я как-нибудь найду, после этих слов на меня посмотрели как на дурочку, и молча остались ждать на парковке, остановившись на самом солнцепеке.
Сегодняшний день очень нравился мне, солнце жарило пустующую улицу, проникая в кафе «Эдер», через огромные окна, которые в это время мыла моя дорогая подруга.
Увидев меня, Нихан бросила скомканную газету и распылитель со стеклоочистителем, и бросилась в мои объятия, весело треща о том, как она рада меня видеть. В её многочисленных речах проскочила фраза:
— Этот день мне напомнил, тот момент, когда этот твой женишок впервые появился здесь.
— С чего бы? — Вопрос появился для уточнения, почему Биркан мой «женишок», но девушка подумала иначе.
— Только он умудряется ставить машину на парковке перед кафе, все остальные ставят за теми домами. Да и тогда было очень жарко. Как там твоя жизнь?
Мы разместились прямо на улице, сели на лавку под окном, жарясь под ослепительным летним солнцем.
— Всё не так плохо, в чем-то даже хорошо.
— А с этим парнем что?
— Ничего, мы почти не видимся.
— Видишь, он оказался не таким плохим человеком.
— Да, он хороший, да только суть остается прежней. Он купил меня, Нихан, неужели он сделал это, и привел меня в свой дом, ради коротких бесед, в которых я постоянно веду себя, как обиженный ребенок, и постоянно пытаюсь задеть его?
— Может, он передумал?
— Я боюсь, потом может быть ещё хуже. Кто знает, чего он потребует. Может, это большая афера. Потом он выставит мне счет, в том числе и за все дни, что я жила с ним.
— И чем же ты заплатишь, дурочка? — Чуть не засмеялась Нихан. — Думаю, он и сам понимает, что деньги ты ему не вернешь.
— А я верну, дорогая. Найду какой-нибудь способ, и верну. Всё до последней копейки.
— Думаю, он этого не ждет.
— Значит, ждет чего-то другого. Послушай. Я тут подумала. Что если он бандит? Потом попросит взять на себя какое-то преступление.
— А ты совсем в хороших людей не веришь, да, Кадер? — Нихан смотрела на меня как на глупышку. — Ты ему просто понравилась, а он не знал, как подойти к тебе. Ты же понимаешь, к тебе и подойти невозможно, ты даже на людей не смотришь, всегда взгляд в сторону.
— По-твоему это нормальное знакомство? — Не успокаивалась я.
— Нет, но с тобой иначе нельзя. Не накручивай себя, я сначала переживала за тебя, а теперь понимаю, ты ему нравишься, вот он и нашел способ привлечь твое внимание. Вспомни, он столько раз пытался это сделать, но ты лишь прогоняла и ругалась.
— Нихан, я не нравлюсь ему.
— Почему ты так думаешь? Делал бы он для тебя всё это?
— Разве я могу кому-то нравиться? Тут всё просто, ему что-то нужно от меня.
Подруга собиралась накричать на меня, её глаза гневно округлились, она тяжело вздохнула, вздох для неё, как перезарядка, секунда, и начнет сыпать словами. Опасаясь продолжения разговора, ибо я чувствовала себя стыдно и нелепо, я перебила её:
— Что там с Онуром? Когда свадьба намечается?
— Хочешь меня запутать, девочка? — Грозно свела брови девушка, но тут же улыбнулась, вспомнив возлюбленного. — Ещё пара месяцев, и мы будем вместе. Знаешь, я кольца присмотрела. Вообще это должен делать жених, но они мне так понравились, только взгляни, Кадер.
Нихан досталась из кармана фартука телефон и через секунду показала мне фотографию. Два серебряных кольца, широкие, только вместо обычной формы, серебро будто представляет собой листья, переплетенные друг с другом. Кроме ювелирных изделий на фото видно ценник. Стоят украшения совсем как хорошее золотое кольцо с мелким бриллиантом.
 
— Очень красиво, — похвалила я. — Ты Онуру их показала?
— Нет, конечно, — расстроенно протянула подруга. — Это очень дорого, получилось дороже, чем платье. Он сам их не купит. А я вот решила поработать эти оставшиеся дни без выходных, и на все банкеты выходить, и тогда куплю их. Он ведь так старается для нас, каждый день жизнью рискует, а я что же, не могу сделать ему подарок?
— Ты молодец, ему очень понравится.
— Эх, Кадер, ты бы знала, как мне здесь скучно без тебя. Очень не хватает тебя.
— А ты мне звони, как только скучно станет, так сразу. Подожди, ты сегодня одна работаешь?
— Вместо тебя в пару ставят Тюлин, а она не ходит с утра. Ты же знаешь, она приходит только в обеденный перерыв, чтобы ворковать с работниками, надеясь, что один из них окажется начальником. Одно хорошо, мы договорились, она приходит только в перерыв, а я в остальное время одна, а она потом отдаст мне часть своей зарплаты.
— Судя по её стараниям, ей деньги больше, чем нам нужны.
— Ты думаешь, она плохо живет? Ей всегда мало бывает, да и работать у неё желания нет. Куда проще выйти замуж. Ах, Кадер, она как узнала, услышала где ты теперь живешь, да увидела женишка твоего, так такой концерт устроила. Назвала тебя тихоней, говорила, что тебе это не надо, а в итоге раньше Тюлин устроилась.
— Ты же знаешь, что это не так, — обиделась я.
— Я-то знаю, но эту бестию разве остановишь? Знаешь, теперь о тебе много говорить будут, ещё и из-за неё. Ты постарайся не обращать на это внимания.
— Так и будет всегда, до конца моей жизни вспоминать будут. Приличные девушки так не поступают.
— А Тюлин, что, приличная девушка? Про её поведение все молчат, — разозлилась подруга.
— Про неё никто точно сказать не может, только догадки да сплетни, а я открыто в чужом доме, с чужим мужчиной живу.
— Кадер, если всё это закончится, и люди продолжат говорить, плевать, уедешь к нам. Мы после свадьбы уедем в Стамбул, и ты приезжай.
— Посмотрим, дорогая, — вздохнула я, положив свою руку поверх руки подруги.
Вероятно, она права, мне следует уехать, но всё же, я не смогу до конца жизни работать официанткой, нужно что-то делать и вернуться в институт. Я должна больше уделять внимание своему будущему, тем более, сейчас мне не приходится бороться и уделять все свое время настоящему.
С твердым намерением решив, что прямо сейчас я возьму все чертежные принадлежности, и дома попытаюсь сесть за работу, и если Биркан вновь предложит мне поработать, то я соглашусь, и сделаю это на максимуме своих возможностей.
Моё трудоспособное настроение прервал звонок. Это был незнакомый номер, я растерялась, но всё же ответила. Я боялась, вдруг что-то произошло с отцом, а я как раз сегодня оставила в клинике свой номер.
— Алло?
— Не узнаешь? Это Мелике.
Я вздохнула с облегчением.
— Здравствуй. Очень рада слышать тебя. Что-то случилось?
— Нет, что ты, мне захотелось встретиться с тобой. Ты можешь приехать?
Встреча была назначена в кофейне, в паре кварталов отсюда, и меня очень радовало, что это произошло не в моем кафе. Я вошла внутрь и пожалела, что не подготовилась к этой встрече тщательнее.
Не собираясь выходить в свет, я надела обычные джинсы, и легкую блузку салатового цвета с открытыми плечами. Ткань легкая, очень удобно носить в жару, но слишком простая, для моего нынешнего положения. На ногах мотаются старые, поношенные серые кроссовки.
Помимо Мелике за столиком разместились и другие девушки с помолвки. Я не запомнила их имен, и потому чувствовала некоторую неловкость присоединяясь к ним. Одна из девушек напряженно вчитывается в меню, словно в этом несуразном тексте решаются вопросы жизни и смерти.
Желание подходить к столу и начинать разговор тут же отпало, мне не нравилась эта непонятная подруга Биркана, видимо, и я не нравилась ей.