Почувствуй (СИ)

— Да, но я никогда не смогу простить, что допустил это всё.
— Никто не мог знать, это случайность, и только моя ошибка. Мне не стоило заходить в его комнату, не стоило бежать домой, я могла сделать что-то, чтобы спасти себя, но я не сделала, не догадалась. Если и есть в том чья-то вина, то только моя.
— Нет, жертвой моих игр с Хасаном стала ты. Я ведь подозревал его, он казался мне странным, но я списывал это на ревность, а не стоило. Я избил его. Танер и охранники с трудом оттащили меня от него. Он даже не сопротивлялся, сделал бы тоже самое. Я бы убил его, и до сих пор хочу это сделать.
— Биркан, пожалуйста, перестань. Всё обошлось, я жива, почти здорова.
— Нет, не обошлось. Ты никогда не забудешь тот подвал, и я не забуду. Когда мы вошли, я думал, что ты мертва, но сердце не позволило мне остановиться, я бежал к тебе. Ты открыла глаза, я чуть не расплакался там, не допускал мысли о твоей смерти, но если бы это произошло… Мне не стало легче, ни на грамм, после нужно было спасать тебя.
— Ты успел. Я жива. Ничего ужасного не произошло, — продолжаю успокаивать его, с этими воспоминаниями он будто возвращается в тот день и переживает всё заново.
— Врачи не верили в твоё выздоровление, и я ничего не мог сделать. Абсолютно ничего. Я не доктор, не целитель, и божественной силой не располагаю. Оставалось только ждать и молиться. Только ты шла на поправку, как что-то происходило, и всё становилось ещё хуже. Эти два месяца, когда он похитил тебя, и эти бесконечные операции, стали самыми тяжелыми в моей жизни.
Ничего не отвечаю, в горле стоит ком, в глазах застыли слёзы. Из своей пустяковой проблемы я раздула огромную проблему, мешающую мне спокойно существовать более года, я оплакивала этого человека так, как не оплакивают покойников, хотя он сам страдал больше меня. У него была настоящая проблема, стоящие опасения, а я только усугубляла его состояние.
— Биркан, — произношу я, наконец, собравшись с мыслями. — Мне стоило выслушать тебя ещё тогда, на свадьбе Нихан и Анри, но я этого не сделала. Не прислушалась, не попыталась понять.
— Ещё не поздно всё исправить.
— Поздно, — печально ухмыляюсь я, посмотрев бывшему возлюбленному в глаза. — Прошло много времени, много событий произошло. Нельзя сказать, что мы не изменились.
— Хорошо, попробуем подойти с другой стороны, — Биркан махнул головой, и посмотрел перед собой, пытаясь найти правильные слова. — Что ты чувствуешь ко мне?
— Я уже сказала, понятия не имею, что это за чувство, — немного раздражаюсь я, эта неопределенность пугает, становится жутко надоедливой, я словно начинаю терять над собой контроль.
— Давай так, сейчас мы поедем на базу отдыха, проведем эти две недели вместе…
— Две недели? Ты с ума сошёл? — Перебиваю я, наблюдая, как закатываются его глаза. — Меня точно уволят с работы.
— Я договорюсь, это не та тема, о которой тебе сейчас нужно думать.
Как давно моими делами не занимались, не устраивали меня на работу, не прикрывали, ни решали время и место моего отпуска. Не могу сказать приятно это, или раздражает, самостоятельную Кадер это даже злит, но все мои разделившиеся мнения молчат.
— Предположим, а дальше что?
— Мы проведём эти каникулы вместе, вдали от всего, и сделаем для себя выводы. Если ты так и не придёшь к конкретному решению, или если это решение будет в сторону того, чтобы никогда не видеть меня, я обещаю, оставлю тебя в покое и больше никогда не появлюсь на твоём пути.
— Ладно, ты прав, нам нужно хорошенько подумать и только потом принять окончательное решение, — соглашаюсь я, после минутного раздумья. — Но разве это не встреча с партнерами? Вы ведь собирались подписывать какие-то контракты. Разве я не помешаю?
Биркан странно ухмыльнулся, постарался скрыть свой хитрый взгляд, заново заводя автомобиль, и когда мы вновь выехали на трассу, ошарашил меня следующей новостью:
— Мои будущие партнёры люди исключительно семейные, в своём кругу не потерпят молодых людей с разгульной жизнью, неопределёнными целями.
 
— Только не говори этого.
— Да, я тоже назвался женатым человеком, поэтому, госпожа Кадер Ташлычунар, не забывайте о своём скромном супруге на нашем маленьком отдыхе.
Он на секунду оторвался от дороги, взял мою руку и приложился к ней губами, не забыв бросить на меня хитрый взгляд миндальных глаз. Растерянно смотрю на него, не забирая руки. Почему я опять ввязываюсь в авантюру?
  
Глава 67. Биркан
 
— Ответь мне на один вопрос, почему я согласилась на это?
— Ты не умеешь отрицательно отвечать на просьбы о помощи, — весело сообщаю я, въезжая за ворота на территорию коттеджного городка.
— Это даже не было просьбой, — пытаясь собрать в голове пазл из своих рассыпавшихся чувств, говорит девушка, глядя на потолок автомобиля, откинувшись на сидение. — Опять, опять.
— Что опять? — Едва сдерживаю смех от радости, что она согласилась провести со мной эти небольшие каникулы, а так же из-за её растерянно-непонимающего выражения лица.
— Стоило мне вернуться в этот город, и я опять стала бесхребетной овцой, не имеющей своего мнения, и не знающей слова «нет». Ты плохо на меня влияешь.
— Не исключаю подобного расклада, — пожимаю плечами я. — Будем сидеть в машине, или уже выйдем?
Кадер, не сдержав тяжелого вздоха, отстёгивает ремень безопасности, устало открыв дверцу, словно это отняло последние силы, цокнув языком, вываливается на улицу.
Пока достаю чемодан из багажника, она, задрав голову, смотрит на лазурно-голубое небо и кроны хвойных деревьев. Слышно пение птиц и стрекот сверчков, где-то вдали, подавляемая общими звуками природы, верещит кукушка, словно пытающаяся перекричать соловьёв.
— И правда, лес, — задумчиво проговаривает девушка, вертя головой по сторонам, широко раскрыв глаза, горящие заинтересованностью. — А это что за звук? Вода шумит?
— Там небольшой ручей, рядом с нашим коттеджем. А в пределах полутора километров есть река.
Воздух напитан свежестью и запахом шишек и хвои, Фериде назвала бы это новогодним запахам, почти так же пахнет рождественская ель, разве что легкого морозца нет.
— Совсем не такой лес, как рядом с отцовским домом. Помнишь тот утёс? Там совсем иначе, слишком городской лесок.
— Я рад, что тебе понравилось, — улыбаюсь я, идя в след, за девушкой, не отпуская из рук её чемодана.
Мы подходим к деревянным дорожкам, разделённым на четыре части, каждая из них ведёт к коттеджам, чтобы пройти к нашему, нужно свернуть направо. Кадер останавливается, не зная куда идти, смотрит на чистое небо, больше не скрытое громоздкими деревьями, здесь их чуть меньше, чем при въезде.
Со стороны левой дорожки к нам выходит немолодая женщина, госпожа Семиха, жена одного из будущих партнеров. Заметив нас, подходит ближе, тем самым напугав ничего не подозревающую Кадер.
— Господин Биркан, вы приехали, — радушно встречает нас женщина. — Добро пожаловать.
— Благодарим вас, — ответно киваю я, подхожу ближе к девушке и приобнимаю её за плечи. — Хочу представить вам, это моя жена госпожа Кадер. А это госпожа Семиха.
— Здравствуйте, очень рада с вами познакомиться, — через секундную паузу говорит девушка, когда я назвал её женой, она странно посмотрела на меня.
— И я очень рада, госпожа Кадер, что-ж, не буду вам мешать, вы ведь только приехали, нужно обустроиться. Встретимся позже за обедом, — женщина мило улыбнулась, с некоторым одобрением взглянув мне в глаза. — Я собиралась поиграть в теннис, если захотите присоединиться, буду очень рада.
— Благодарю за приглашение. До встречи, — в ответ улыбнулась ей Кадер, и мы разошлись по разным сторонам.
Возле нашего деревянного коттеджа с большими окнами, размером почти во всю стену, протекал небольшой и неглубокий ручей, через него вёл короткий мостик, длиной всего в три шага.
На этом мосту можно было сесть и свесить ноги к прохладной воде, что и я собирался сделать сегодня вечером, пригласив с собой Кадер. Это событие виделось мне очень уютным.