Изгнанник на цепи (СИ)

Глубоко вздохнув, я прикрыл глаза, медленно считая про себя до десяти. А потом взглянул на стоящую с независимо-выжидающим видом женщину. Эгоистичную и до мозга костей тщеславную лгунью, которая была способна на всё что угодно ради своих сиюминутных целей.
— Скарлет, сестрица… ради нашего родства, я на краткий миг забуду твои выходки, — начал я, — Как те, из-за которых страдал весь замок Гримфейт, так и те, которые мы всей семьей разбирали на собраниях. На этот краткий миг я забуду все гадости, что ты делала мне и слугам ради собственного развлечения, забуду твои попытки удрать ради того, чтобы попасть на выпускной бал к принцу Артуру и даже забуду про то, что ты в пятнадцать лет протащила в родовое гнездо телокрада, с которым радостно теряла девственность на протяжении трех недель. Я даю тебе шанс сохранить лицо, честно ответив родному брату, что ты здесь делаешь.
Рёв Танаты и шипение Скарлет показали, что я перестарался, тыкая сестру носом в ее грешки.
— Ты! Тварь! Что ты себе позволяешь?! — брюнетка одним махом превратилась в разъяренную фурию, — Как ты смеешь мне это говорить! Как ты вообще смеешь смотреть на меня, как на равную, ты, изгой! Ты никто! Ты всегда был никем, жалкой игрушкой моего отца! Моего! Хочешь правды?! Я твой палач! Я буду следить за каждым твоим шагом, отброс! Ты будешь зависеть от каждого моего слова! Не нравится, когда с тобой по-хорошему? Значит будешь послушным псом! Моим псом!
— Заткнись, стерва.
Скарлет Монтгомери как будто ударили под дых. Ей пришлось даже опереться на спинку софы, пока она переваривала небрежно брошенное мной оскорбление. Рявкни я на нее, воспылай гневом, подними руку — да, сестричка бы с удовольствием бы спустила своего внутреннего демона вместе с Танатой с поводков. А вот так, вскользь и брезгливо…
— Мне несложно догадаться, почему ты здесь, — процедил я, не давая спектаклю идти по чужому сценарию, — Ты снова обгадилась. Это ссылка. Бедный Леопольд уже изнемог от твоих выходок, ты по-прежнему не желаешь ему родить хотя бы первенца, но сидеть спокойно тебе натура не позволяет. Поэтому тебя, сестра, сослали в самое дальнее место, куда только могли. Дальше только другие, совсем уж неприятные варианты. Ты прибыла в поместье за городом, с ужасом поняла, что это тюрьма, и… решила наведаться в гости к братцу, надеясь проломить себе с его помощью дорогу в местную светскую жизнь. Но так как просить ты никогда не умела — то решила переврать все слова пославшего тебя сюда графа Эмберхарта к своей выгоде. Не вышло. Решила запугать меня. Не вышло. Это не ты за мной будешь присматривать и отрывать голову, в случае чего, а совсем наоборот. Хотя…
Мою многозначительную паузу брюнетка прерывать не рискнула. Хоть я не особо хорошо знал каждого из членов своей семьи, но сейчас был уверен, что угадал везде и во всем. Наша светская львица решила сделать финт ушами, провалилась, оскорбилась, но нападать не будет. Очень хочет, буквально мечтает, жаждет всей душой порвать меня на лоскутки, но… это автоматически поставит крест на ней.
— …но мне плевать, — сумел я вызвать удивление красавицы, — Раз отец не удосужился со мной связаться или хотя бы позволить это сделать своим секретарям, то его намек я проигнорирую. У меня слишком много дел, чтобы я мог уделять время надзору за тобой. Так что, дорогая Скарлет, делай что хочешь! Только помни — когда ко мне придут с вопросом о нашей связи, я скажу, что мы абсолютно чужие люди.
— Ты…
— Я давал тебе шанс.
Скарлет никогда не была глупой. Природа очень щедро её оделила. Настолько, что оценить все её дары девушка не смогла. Ум, внешность, богатство, тайные знания, связи, о которых правители этого мира могут только мечтать, знакомства с теми, о ком почти никто из жителей Земли даже не подозревает… и всё это она бросила на алтарь собственного «эго». Бросила бездарно, небрежно, следуя своим желаниям и импульсам, совершенно не заботясь о последствиях. А самое отвратительное в том, что ей никто не занимался, предпочитая лишь вздыхать, выплачивая огромные суммы на покрытие выходок молоденькой сумасбродки. Леопольд же Монтгомери оказался чересчур мягким человеком.
 
— С этого момента, Алистер Эмберхарт, мы с тобой враги, — процедила девушка. Её роскошная черная грива волос как будто приподнялась, придавая ей внушительность и грозный вид, — Не ты мне давал шанс, а я тебе его милостиво предоставляла. До тебя, паршивого рыцаря, снизошла целая Леди Древнего Рода, а ты облил её оскорблениями и домыслами. Будьте добры вызвать дворецкого, который укажет мне путь из этого вертепа, сударь!
Проглотив оскорбительное «сударь», я, прищурившись, посмотрел на выжидательно застывшую около дверей сестру. Потом на севшую у её ног Танату.
…а потом достал коротконосый револьвер огромного калибра, наведя его на девушку.
— Верни мою ахейскую свечу на её законное место, Скарлет, — мягко улыбнулся я, — В пулях осколки кости ракшаса. Если я выстрелю — то даже герцог Мур потом не исправит твое лицо.
Интерлюдия
— …как видите по изображению на карте, производства остановлены на Хоккайдо. Целиком. Там обнаружено гнездо культистов размером с Гаккошиму. Префектуры Ивате, Акита, Ямагата и Фукусима тоже сейчас проходят плотную проверку, эффективность производств упала более чем на шестьдесят процентов. Дознаватели-оками прочесывают города раз за разом, каждый раз находя кого-нибудь еще.
— Что насчет хабитатов?
— С ними всё… не очень хорошо, Хинамори-сама. «Общество Терниев» было готово к реакции от империи. Его члены проникают в хабитаты, убегая из городов. Поджоги, убийства приписанных к хабитатам железнодорожников, разрушение ирригационных систем. В префектуре Мияги четыре раза повторялась одна схема — брали в заложники семью главы хабитата, заставляя того отдавать приказы о засыпании основных ирригационных каналов. Дважды это получилось, дважды приказы отказывались выполнять. Люди были убиты.
— Ясно. Теперь итог, Миязаки-кун. Передай нам выводы своих аналитиков.
— Как пожелаете, Хинамори-сама, — докладывающий поклонился, — В каждой из крупных молелен была обнаружена пустая комната с ведущими из нее коммуникационными проводами. Никаких следов аппаратуры не найдено, а слой пыли в комнатах показывает, что она была вывезена минимум полгода назад. Кроме этого, среди задержанных и казненных не было ни одного иностранца. Каждый из пойманных служителей культа рожден и вырос в Японии. Наши аналитики подтверждают слова следователей двора о том, что подготовка к подобному глобальному акту шла несколько десятков ле…
— Это мы уже слышали, Миязаки. Излагай новости! — Спрашивающий сделал широкий жест в сторону слушателей, — Не трать наше время зря!
— Покорно прошу прощения! — изможденно выглядящий мужчина, чья внешность и помятый костюм выдавали несколько суток без сна, вновь склонился в поклоне. Помедлив пару секунд, он поднял взгляд на аудиторию, продолжив окрепшим голосом, — Был сделан однозначный вывод о том, что устроенная акция преследует несколько целей. Ранее, не владея текущей полнотой информации, мы посчитали, что культисты хотят дестабилизировать обстановку в империи. Сейчас мы можем судить более полно о последствиях — это была демонстрация, совмещенная со «сбросом» тех, кто не прошел отбор.
— Демонстрация чего? — брюзгливо заметила одна из продолжавших молчать фигур, — Умения пудрить мозги крестьянам? Отбор чего?
 
— Разворачивать и координировать сеть обществ, никак не связанных с аристократией, в течение одного, а то и двух десятков лет, — начал не менее брюзгливо перечислять названный «Хинамори», совсем низкий и сутулый японец пятидесяти лет с непропорционально большой и лысой головой, — Совершить похищение, провести диверсии… это уже очень и очень незаурядно, Хиаши-сан. А вот то, что эти некто смогли так «запудрить мозги» крестьянам, что те, прячась и убегая от оками и кицуне, еще и гадили в хабитатах… впрочем, я тебе всё потом подробно объясню. Нужно много сакэ, чтобы достучаться сквозь твой толстый череп!