Осколки: коготь Зверя (СИ)

Мы выбрались все вместе пообедать в парке на первых выходных весенней поры Жасмина (или первых майских выходных). Элла и Ри сидели под огромным дубом, пока мы с Ленардом сидели неподалеку и периодически проверяли, нет ли поблизости еще людей.
— Я ее люблю, — вдруг прошептал Лен, убедившись, что девочки нас не слышат.
— Сочувствую, — отозвался я, заглядывая на главную аллею.
— Ты тоже думаешь, что у меня нет шансов? — почесал тот затылок, пиная камушек, так некстати оказавшийся на пути.
— Я сочувствую бедной Элле, которой придется видеть твои неловкие брачные танцы.
— … Давай создадим новые воспоминания! — ветер донес до нас обрывки возгласа Риты.
Он посмотрел в сторону поляны с невероятной болью во взгляде. Мне вдруг стало стыдно перед Леном. Да, до идеальной дружбы нам было далеко. Но ведь начать заново еще было не поздно.
Так Рири сказала.
— Прости, — положил я ему руку на плечо. — За все. Я та еще тварина.
— Ты тоже меня прости, — улыбнулся Ленард. — Мы оба тварины.
— Точно.
— Эй, слышь, ты должен был сейчас не согласиться и сказать, что я человек высоких благородных качеств!
— Решил больше не врать, прости.
— … Котятки, пироженки, Тимоти Шаламе! — Рита не отставала от Элины. — Что значит не знаешь, кто это? Я тебе щас фотки покажу!
Мы медленно направились назад. Ленард мрачно смотрел себе под ноги, тяжелыми шагами поднимая пыль вверх. Я не знал, как поддерживать правильно, но переключить его на другую тему вполне мог.
— Может, ты не влюбился, — пихнул я его под руку. — Может, это пройдет!
— Правило трех часов после Темной поры.
— Что?
Ленард остановился и ответил мне с горечью прожженного мудреца:
— Если в три часа после Темной поры ты не можешь уснуть, думая о ней, то все. Это конец. Понимаешь? Ты пропал!
— Это подтвержденная информация? — нахмурился я. — Эксперименты проводил? У коллег спрашивал?
— Да пошел ты! Между прочим, я был популярен у девушек!
— В том и дело, что был!
Ленард уже открыл рот, но нас отвлек яркий серебристый свет. Все травинки и первоцветы покрылись яркой сияющей росой. Прекрасное видение длилось меньше мгновения, а потом резко пропало.
Мы побежали к нашей поляне. Элла лежала на пледе, беспомощно моргая, а Рири суетилась вокруг нее, размахивая бутылкой с водой и причитая:
— Сильно я тебе импульса придала? Ничего, котик, в следующий раз буду помягче!
Рита не очень любила колдовать сама. Она могла вырастить яблоки на дереве, перевернуть огромный камень силой мысли и залечить раны, но никогда не использовала магию в бою, уворачиваясь от противника или используя щит. Это не нравилось ни Макрае, ни Клариссе.
— Ты должна отвечать на силу силой! — злобно передразнивала она своих наставниц. — Никому я ничего не должна, перечницы старые!
Рири ошибалась. Долг наследницы древнейшего королевского дома нарастал за ее спиной как снежный ком. И его рано или поздно нужно было отдавать.
Первое представление последней принцессы Арилии наметили на первый день весенней поры Ясеня, совместив с экзаменом Элины на титул Верховной чародейки Лефарии.
Я был несказанно рад этой дате, потому что Чудо, которое она готовила вместе с Рири, отвлекло бы их внимание от меня.
Двадцать пятое мая. Мой день рождения.
***
Стоило мне только переступить порог комнаты Элины, как в меня полетел ворох разноцветных бумажек.
— Неужели ты думал, что уйдешь от нас так просто? — промурлыкала хозяйка комнаты, одетая в нежно-голубой шелк.
— Да-да, — вторил ей Ленард, с трудом даже дышавший в сером льняном костюме. — С нарождением, дурачок!
Я стоял абсолютно ошарашенный. Настроение с самого утра было хуже некуда. Отец даже не удосужился написать хоть пару строк. А еще я не смог выспаться из-за странного холодка на шее, потому намеревался пережить день и забыться на закате до следующего дня.
 
Мне в руки запихнули тарелку с огромным куском шоколадного пирога и вилку.
— Всю ночь для тебя пекли! — гордо заявила Рита, похожая на бабочку в легком светлом платье. — Подарки получишь после экзамена, потому что мы все их забыли у меня в спальне.
— Очень полезно для здоровья! — не утихала Элла, подкрашивая глаза перед огромным зеркалом. — Сухофрукты, мука с низким содержанием углеводов…
Она вдруг ойкнула и убежала в соседнюю комнату. Ри и Лен заговорщицки подмигнули друг другу.
— Мы заменили муку, — прошептал Ленард.
— И фрукты не положили, — смущенно почесала затылок Рита. — Элина нас убьет.
— Не убьет. Она даже не знает, какая эта дрянь на вкус.
— Точно?
— Крошка, да она тащит в рот все, на чем есть пометка «Диетическое»! Не глядя!
— Ох, надеюсь пронесет. Ал, ты уже попробовал? Ал?
Я вытирал слезы кулаком и громко шмыгал носом. Меня переполняло незнакомое чувство, словно солнечные лучи пробили мою броню и растапливали тяжелое и тянущее чувство в груди, с которым я жил всегда.
— Такой большой мальчик, а ревешь! — неловко похлопал меня по плечу Ленард. — Нам сегодня сколько — восемнадцать или восемь?
Рита, которой пришлось стоять на цыпочках, гладя меня по голове, вдруг удивленно спросила:
— Сколько? Так это что выходит… Я тебя старше?
— Всего на пять месяцев, — отозвался я, потихоньку приходя в себя и даже не понимая, в какую ловушку только что попал.
По лицу Ри расползлась широкая улыбка, а в глазах засверкали дикие огоньки. Она взъерошила мне волосы и лукаво спросила:
— Ты у нас младшенький?
— Нет! — запротестовал я. — Мы с тобой одного…
— Рита, хватит издеваться над малышом! — раздался голос Эллы. — Ленард, разними деток!
— Но ведь так неинтересно! — обиженно протянул тот.
В кармане моего пиджака завибрировала панель. Это был отец, кто же еще.
Я не потрудился даже проверить оповещения. Был слишком занят.
Развлекался с друзьями.
***
Когда мы вошли в спортивный зал школы Эйлин, директрисы и сэр Персиваль уже расселись за огромным столом, обложившись бумажками как престарелые патриархи. А за ними на зрительских рядах расселись все королевские дома, что только смогли собрать.
Болезненно прямые и тошнотворно идеальные, в тяжелых тиарах и венцах и одеяниях, похожих больше на клетки. Стеклянные и фарфоровые, откровенно скучающие и не понимающие, зачем их вызвали на экзамен принцессы-пьянчужки. Решившие не жить и не дышать ради идеала.
Мы шли за Элиной и Ленардом, потому могли незаметно оглядеть всех. Как только Ри увидела людей, которым ее должны были совсем скоро представить, то замедлилась, в ужасе глядя на них.
— Страшно, — прошелестела она.
Я молча взял ее за руку и лишь приподнял уголки губ, всеми силами пытаясь показать, что бояться нечего.
— Да просто перенервничала, — поежилась Рири. — Плохо спала те два часа, что удалось урвать. Холодок такой на шее мерзкий был…
Я решил не рассказывать, что чувствовал то же самое. А стоило бы. Тогда тот день не закончился бы настолько погано.
Отец сидел в самом центре зала. Мы обменялись приветственными кивками — на большее он решил не размениваться. Рита заметила это и сжала мои пальцы своими, думая, что я расстроен.
Плевать на него. У меня есть вы.
У меня есть ты.
— Приветствую, чародейка Элина! — начала экзамен госпожа Макрая, потому мы быстро уселись в самом дальнем конце зала.
Элла стояла в центре игрового поля словно маленькая птичка под свирепым взглядом хищников. Но она отвечала им приветливо и абсолютно спокойно:
— Здравия всем, кто пришел поддержать меня в начале долгого и длинного пути хранительницы волшебства Лефарии!
— Чем ты докажешь нам и Благодетелю, что достойна его и нашего доверия? — продолжала церемонию директриса Пембрак.