Очень долгое путешествие, или Инь и Ян (СИ)

— Если ты перестанешь язвить, и включишь мозг, то, может, мы чего и придумаем.
— Мне нужно умыться и что-нибудь съесть. Пойдём, по дороге расскажешь.
Иорвет подобрал свои вещи, игриво махнул рукой охране, и мы пошли во дворец. Сзади неотрывно следовали эльфы.
  
СИНИЕ ГОРЫ. Глава 24. Расследование
 
На входе в жилое крыло мы разделились. Иорвет отправился приводить себя в порядок, назначив сбор всех скоя’таэлей у него. Я же пошла искать Мону, конвой меня не преследовал.
Комната Моны так и пустовала. Я толкнула дверь в свою. На фоне окна темнел стройный силуэт.
Я тихо прикрыла дверь, эльфийка плавно обернулась.
— Тебя не учили, что нужно просить разрешения войти, Фиона? — буркнула я.
— Мне не нужны разрешения, dh’oine, это моя долина, мой дворец, моя комната, — пропела она.
Я вздохнула и присела у сумки, мне нужно было пополнить запас эликсиров в поясе. Фиона подошла и некоторое время поверх плеча наблюдала за мной.
— Назови свою цену за него, dh’oine, — наконец, тихо произнесла она.
— Что? — обернувшись, я в изумлении уставилась на неё.
— Цену. За то, что перестанешь претендовать на него, — она откинула за спину чёрные волосы и нагнулась к моему уху. — Я следила за ним вчера, после того, как он проводил меня до комнаты и ушёл, и знаю, что ты была с ним.
Я горько усмехнулась.
— За это благодари ваши афродизиаки. Вы отравили вино, вот и результат.
— Это предназначалось не тебе.
Я пожала плечами.
— Назови свою цену, — настойчиво повторила она.
— Вот ты заладила! — я разозлилась. — Как ты себе это представляешь? Иорвет не моя собственность!
— Да, он — моя, — без тени сомнения ответила принцесса, — а я всегда получаю то, что хочу.
— А Иорвет знает, что он твоя собственность? — съязвила я.
Она повела плечами, закатила глаза.
— Мне это не важно.
Потрясённая её незамутнённостью, я поднялась с корточек и заглянула Фионе в лицо.
— Так что? — деловито продолжила она. — Поторапливайся, dh’oine!
— Cuach op arse, Фиона, — отчеканила я.
Эльфийка отпрянула:
— В следующий раз говорить со мною, dh’oine, ты сможешь, только стоя на коленях! — прошипела она, добавив изощрённое ругательство, которое я всё равно не поняла, и хлопнула дверью.
Я выдохнула, до конца не придя в себя от диалога, от которого, на мой взгляд, явственно веяло безумием. С другой стороны, кто их поймёт, этих принцесс? Может быть, для неё желать и получать что угодно и кого угодно было обычным делом.
***
В коридоре перед дверью Иорвета толпились эльфы-охранники. Незаметно я пересчитала их — да, ровно двенадцать, по трое на каждого из мужчин отряда.
В комнате собрались все скоя'таэли. По вытянувшемуся лицу Моны я догадалась, что Иорвет уже успел рассказать об ультиматуме их светлостей. Роэль и Анару были мрачны, Айвор же загадочно улыбался, как будто ему условия договора были не так уж и не по душе.
— Как вы? — кивнула я им.
— Блевать тянет, — угрюмо ответил Роэль, — только теперь не от любовного зелья, а от их больных требований.
— У нас есть зацепка. С Моной и ведьмачкой мы возьмёмся за неё, — задумчиво проговорил Иорвет. — А вам надо найти тропу к Айонантаниэлу. Вряд ли он ушёл далеко от города. Попробуем добраться до него сами, только смотрите, чтобы хвосты ничего не заподозрили.
Мужчины-эльфы покивали и вышли. Нас же ждали комнаты Францески. Отыскав Валеоса, я предъявила ему печатку короля. Дворецкий недовольно покачал головой, но сопроводил коридорами в другое крыло дворца. Изобразил поклон у резной дубовой двери и исчез.
Иорвет оглянулся на своих безмолвных охранников. Провернув ключ в замке, я пропустила вперёд Мону и Иорвета и быстро заперла дверь за собой. Ручка с той стороны задёргалась.
Мы находились в просторной гостиной, богато обставленной красной, обтянутой бархатом мебелью на изящных гнутых ножках. Тонкий слой пыли покрывал паркетный пол, предметы обстановки, мраморную каминную полку. Из гостиной несколько дверей вело в спальни.
 
Иорвет огляделся:
— И что ты хотела тут найти? Они три года как уехали отсюда вместе со всем барахлом, — язвительно обратился он ко мне.
— Я не знаю, — раздражённо ответила я. — Других зацепок нет.
Мона удивлённо переводила взгляд с Иорвета на меня. Потом прошлась по комнате, слегка касаясь пальцами мебели.
— На что хотя бы смотреть? — спросила она.
— На всё, что не местное, что могло остаться от Францески, — ответила я.
Мона кивнула и принялась выдвигать ящики комодов и открывать шкафы. Мы раскидывали подушки, переворачивали матрасы, скручивали в рулоны ковры. Через четверть часа у нас появилось несколько нильфгаардских флоренов, расчёска с запутавшимися в зубцах длинными светлыми волосами и крошечное круглое карманное зеркальце, с обратной стороны которого был выгравирован цветок маргаритки.
Я с отчаянием оглядела наш улов. Иорвет упал в кресло и, запрокинув голову, посмотрел в потолок.
— Ну давай, попробуй свою ведьмачью мумбу-юмбу. Этот хлам нам ничем не помогает.
Действительно, другого варианта не было. Опустившись на колени, вокруг я разложила на полу монетки, зеркальце, потянула пальцами волосы из расчёски и сконцентрировалась. Я чувствовала местонахождение скоя'таэлей, но кроме этого темнота не нарушалась никакими импульсами. Нестерпимо захотелось пить. Я открыла глаза, хлебнула воды из фляги.
Сконцентрировалась опять. Ничего, вот только пить захотелось снова. На третий раз, когда под угрюмый взгляд Иорвета я допила воду во фляге, я вдруг поняла, что что-то неладно.
Сосредоточилась. Единственный импульс, что заполнял меня целиком, был жаждой.
— Вода, — пробормотала я.
Мона протянула свою флягу.
— Нет, — я помотала головой, — я напилась, но когда медитирую, все мои мысли только о воде.
Распахнув окно, выходящее на озеро, я забралась на подоконник и сосредоточилась. Нет, не озеро, в сторону него импульса нет.
— Ничего не понимаю… Но мне снова хочется пить.
Повисла тишина.
— Когда ты обычно медитируешь, что ты узнаёшь? — медленно произнёс Иорвет и прикрыл глаза рукой.
— По-разному. Если бой, то куда нужно ударить. Если ищу след, то куда он ведёт. Если какой-то вопрос, то импульс подсказывает направление связанных с ним вещей. Ответов.
— А какой вопрос ты задавала сейчас?
— Ну, я думала о причинах бесплодия, думала о Францеске.
— И ответ какой? — он приоткрыл глаз и посмотрел на меня.
— Питьевая вода.
В его взгляде загорелся огонёк. Мы с Моной непонимающе ждали.
— Знаете ли вы, где берут питьевую воду в Ард Доле?
— В озере? — Мона махнула рукой в окно. — В родниках?
— Neén! Её берут из источника Гион высоко в горах. Здесь верят, что эта вода благословлена богами.
— Вода здесь вкусная, — кивнула Мона.
— Потом её накапливают в резервуаре в Малом Дворце, а оттуда по трубам отводят по всему Ард Долу.
Во все глаза мы смотрели на него.
— Нам надо попасть в Малый Дворец! — воскликнула я.
Бросив последний взгляд на находки и повинуясь внезапному импульсу, я спрятала зеркальце Францески в карман. Заперла дверь и бросилась вдогонку за Иорветом с Моной. Следом трусил конвой.
Путь пролегал позади дворца в направлении ближайшей горы. Мы бежали через сад, террасами уходивший наверх, поднимались по лестницам. Дорожки вывели к воздушному каменному павильону с гигантскими витражами между тонких колонн. Двери павильона охраняло двое эльфов. Я ткнула в них перстнем Аланнэнна. Эльфы настороженно переглянулись, но пропустили внутрь.
Мы вошли, и из уст вырвался вздох восхищения. Сквозь цветные витражи с картинами райского эльфийского сада лучилось солнце, и пространство павильона наполняли разноцветные блики.
Иорвет, не задерживаясь, зашагал к центру зала, и мы с Моной, озираясь по сторонам, двинулись за ним.