Ты мое безумие (СИ)

Глупая олениха…
Сморгнув навернувшиеся слёзы, которые порядком поднадоели, я встала и решительно направилась к шкафу. Достала спортивную сумку, а затем принялась закидывать в неё вещи. Брала только самое необходимое. Несколько платьев для повседневной носки, спортивные штаны, пару футболок, джинсы для беременных и нижнее белье. После отправила туда же косметические принадлежности и средства гигиены.
Оставаться в этой квартире не имело для меня никакого смысла и желания. Даже ради собственного ребёнка.
Если сейчас не поставить окончательную точку, то превращусь в вечно жующую сопли неврастеничку. А мне это не нужно. Как и видеть Бушманова каждый долбанный день. Видеть и умирать от душевных мук, наблюдая, как он наслаждается своей жизнью, в которой нет места для меня.
Всё, хватит уже, я не настолько больная. Как нибудь справлюсь. Встану на ноги, рожу, воспитаю.
Без него!
Это изначально была бредовая затея совместного проживания. Меня сюда привели не материальные ценности, а надежда на его чувства.
Ну что ж, не получилось, не вспыхнуло ничего у Паши. Ни его вина и не моя. Это просто жизнь. Так бывает.
Одно лишь ясно— обратного пути нет. Сегодня я в этом убедилась окончательно.
Не совсем понимая что делать дальше, я вышла из квартиры. Очутившись на улице, села на лавочку и думала, думала, думала. В последнее время только этим и занимаюсь.
А толку-то.
Ничего стоящего в моей голове не происходит. Как будто опустело там всё, атрофировалось. Лишь сердце ноет без остановки.
Вчера мне удалось почувствовать себя хоть на долю счастливой. Сегодня всё как обычно. Паша обозначил между нами границу, которая неприятно давит, а я разбита.
Повседневная хрень.
В кармане пуховика завибрировал телефон. Взглянув на экран, сердце застучало сильнее. Это был Бушманов.
Сбрасываю. Но звонок повторяется снова. А потом ещё и ещё и так восемь раз подряд.
Я сижу, не двигаюсь, порывы холодного ветра заставляют морщится. Щеки горят от холодна и пальцы ног начинает пощипывать.
Паша больше не звонит, а я ловлю себя на мысли, что сижу и жду этого чертового звонка.
Зачем он звонил? А вдруг что-то случилось…Вряд ли он случайно набрал мой номер, столько-то раз. Может позвонить самой? Боже, эта зависимость сводить с ума, а ещё мне сводит зубы.
Поднявшись, решаю зайти в подъезд, чтобы не превратится в ледышку. Пристроившись у батареи, чувствую, как тепло окутывает тело и расслабляюсь.
Звоню Верке, потому что она единственная, кто может приютить меня, пока я не придумаю дальнейший план.
—Алло, Поль, привет, что-то срочное? — Запыхавшимся голосом отвечает Вера.
—Привет, а ты где? — Решаю пойти издалека.
—Эмм, нууу, я с парнем — тихонько шепчет в трубку. — Так что, срочно или ты просто поболтать?
—Да нет, то есть да, я просто решила узнать как твои дела, но судя по голосу всё отлично. Ладно, не буду отвлекать, созвонимся позже.
Не дождавшись ответа я сбрасываю вызов и уперевшись затылком о бетонную стену закрываю глаза.
Это провал. Нет, я безусловно рада за подругу, но вот как быть мне. К Дашке я ни за что не поеду, поэтому даже звонить ей не хочу. Она точно потащит к себе домой, а там Костя и мне немного не по себе в присутствии бывшего начальника. Да и нет желания скидывать на Чернову ворох своих проблем.
Это провал в квадрате.
Молодец, Барсукова ничего не скажешь. Вещи собрать ума хватило, а придумать где жить нет. И денег у меня тоже нет. Есть Пашина карточка, но я оставила её на журнальном столике в гостиной рядом с подарочным телефоном.
Я точно дура.
—Полина? — Ушей касается удивлённый голос Пашки и я вздрагиваю. Распахнув глаза, первым делом замечаю в руках парня обсыпанного с головы до ног снегом алую розу.
 Глава 34 
Озадаченно гляжу на необычайной красоты цветок и лёгкие сковывает не позволяя пробиться кислороду наружу. Я не знаю что и думать. В голове рой жужжащих мыслей, а передо мной любимый мужчина, от одного только присутствия которого трясутся поджилки и подгибаются колени.
 
—Что ты здесь делаешь? — Всё тем же растерянным тоном сетует он. — Ещё и с вещами. Что происходит, Полина?
Перевожу взор на Пашу и улыбаюсь, только вот мне ни капли не радостно. Внутри горит адское пламя состоящее из злости и боли, а ещё эта чертова роза режет глаза.
—А ты подумай. Включи мозги и пошевели там винтики.
—Неужели сбежать решила?
Сбежать? Скорее освободится от этих безумных оков.
—Побег — это когда тайно, а я вроде как стою здесь, перед тобой. И скрывать мне нечего. Если тебе это так важно, то я решила съехать. Мне душно находится в твоей компании.
—Не понимаю — Паша хмурится, словно и правда поддался размышлениям, а когда его взгляд отчётливее озаряет моё лицо в глазах что-то происходит. Они становятся как будто чёрными, словно чернилами измазали и кажется злее, чем минуту назад. Инстинктивно хочу сделать шаг назад, но идти некуда, там сплошной холодный бетон.
Скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то отгородится и снова улыбаюсь.
—Всё ты понимаешь, Пашенька, только прикидываешься постоянно. Не понятно правда зачем. Я не глупая идиотка и вижу тебя на сквозь.
В моём голосе столько уверенности, что я сама верю в то, что говорю. Когда на самом деле ничего из сказанного для меня не является правдой. Я не умею читать людей, и что творится в голове у Бушманова, сплошная тайна.
Но мне нужно выиграть время, чтобы придумать повод уйти. Не поддаваться объяснениям и не выглядеть при этом влюблённой дурочкой, которую скинули за борт.
Связавшись с Пашей я напрочь растеряла всю уверенность, и кажется самоуважения во мне с горошину.
Вздохнув, Паша взъерошивает свой короткий ёжик и покачав головой делает шаг, минимизировав между нами расстояние до каких- то сантиметров. Держать невозмутимость на лице всё труднее, как и оставаться спокойной. Но я пытаюсь, изо всех сил заставляю себя не поддаваться и не стучать сердце сильнее обычного. Кто бы знал, каких трудов это стоит.
—Меня не было всего несколько часов — стиснув зубы заявляет он — что ты успела придумать за это время?
—Нечего придумывать, Пашенька. — с горечью заявляю я и замолкаю, когда его нос касается моего. Дыхание перехватывает, и я, как перепуганная ослиха смотрю в родные, но в тоже время чужие глаза. Все слова как ветром сдуло. Чувствую мятное дыхание на своих губах, шлейф терпких духов и внутри словно что-то щёлкает. Я перестаю себя контролировать, желание прикоснутся к нему сильнее всех внутренних установок, которые сама же для себя и обозначила.
—Ты слишком близко — скулю, борясь с собой.
Хочу чтобы он ушёл.
Хочу чтобы поцеловал и никогда не отпускал.
Хочу исчезнуть.
Просто хочу….
Я точно сумасшедшая.
—А по-моему вполне — Шепчет и проведя носом по скуле оставляет лёгкий поцелуй на моих губах. Я вся покрываюсь мурашками и ноги окончательно перестают держать. Хватаюсь за широкие плечи, как за спасательный круг, Паша же пользуясь моментом, что я отодвинулась от стены, обвивает мою талию руками и вновь тянется к губам.
Разум кричит бежать, но сердце, глупое сердце, требует продолжения.
Мы целуемся не так как вчера, а более нежно, будто изучаем друг друга. По венам растекается тепло и я позволяю себе забыться, отдавшись порыву эмоций.
—Всё ещё хочешь сбежать? — разорвав нашу связь усмехается Паша. Мой разум затуманен и думать я могу только о наших сплетенных языках, поэтому просто тянусь за новой порцией ласк. Но Бушманов уже отстранился и даже отошёл на несколько шагов назад, чем вызвал бурю негодования и протеста.
Хочется застучать ногами как маленькая девочка и требовать, требовать, требовать. Но вместо этого, я задаю не менее интересующий меня вопрос,
—Зачем ты поцеловал меня?
—Потому что захотел, это же очевидно. — На лайте отвечает он.
—Нет, Паш, ты не понял. Какую роль я играю в твоей жизни?