Убежище. Книга вторая

– Он прямо слышит тебя! Вас ещё и на горизонте нет, а он как компас – выскакивает из будки и утыкается лбом в прутья. Причём именно с той стороны, откуда ты выйдешь!
Тётка-то просто удивлялась, а Мишке стало нехорошо, когда он представил, как Тим будет его ждать, ждать, ждать…
– А я буду в проклятой школе! И могу даже не узнать, что его хозяева куда-то сбагрят!
Этих самых хозяев Мишка видал – плотный, угрюмого вида бритый налысо мужик и худощавая блондинистая тонкогубая женщина приезжали с мальчишкой чуть помладше самого Мишки. Их сын никакого внимания на скулящего Тима не обратил, а как вышел из машины, уткнувшись носом в смартфон, так и проследовал в дом, не отрываясь от какой-то бродилки.
Мишка бы с удовольствием треснул дурня, который не понимает своего счастья!
– Понимаешь, Фёдор, вот бывает такое! Есть у человека чудо, а он не соображает! – Мишка начёсывал кота, жалуясь ему на жизнь. – Мне кажется, вы бы подружились!
Фёдор не был в этом полностью уверен… – Велика честь с псами дружить! – рассуждал он. – Ну, если приведёт кого-нибудь, разберёмся, воспитаем, построим! Будет приличный воспитанный котопёс.
Почему-то в том, что он в жизни Мишки главный зверь, Фёдор ни на миг не сомневался, так что и не переживал по ерунде.
На следующее утро он, прищурившись, наблюдал за вознёй двух котят. Шустрые упитанные и весьма предприимчивые малыши возились в зарослях у дома, играя в «великую охоту» и периодически выскакивая из зарослей на «дичь» – двух белоснежных бультерьеров, развалившихся на траве.
– Фёдор, а почему они такие мааахонькие? – Крок опасливо косился на котёнка, прыгающего по его боку. – Не, ну подросли, конечно, но как-то уж очень немного!
– Это не они махонькие, а вы здоровенные! – презрительно фыркал Фёдор. – Глафира! Не отгрызай ему ухо, он тебе ещё пригодится! – кот был сторонником минимально членовредительских игр. – С собственными собаками надо обращаться бережно!
Глафира, только что собиравшаяся впиться остренькими как иголочки зубками в ухо бультерьеру Дилу, засомневалась было, только кота было лучше послушать. Фёдор был строг, скор на лапу, но справедлив. Например, когда Глафира с братом Гавриком решили поохотиться за его хвостом, настучал он им прилично. А вот за игры с хвостами бультерьеров и кота Эдика, приходившего в гости, не ругал. Справедливо? Справедливо! Правила такие! Правда, мама Маура пыталась объяснить, что и собак, и других котов терзать не стоит, но мама – кошка мягкая, её мяв можно и мимо ушей пропустить. А что? Прижали ушки к головёнкам всё мимо и пролетело!
– По-моему, с этими хулиганами только Фёдор и может управиться, – качала головой Людмила. – Ну, положим, Лизу мы спасём – Фёдор может к ним приходить и Глашку приводить в кошачье-вменяемое состояние, а вот как Лизины свёкры жить будут с Гавриком… Это я уж и не знаю!
– Мы будем Фёдора сдавать напрокат! Как профессора котовых наук! – невесело хмыкнул Мишка.
Настроение у Мишки становилось всё хуже и хуже. – Ба, а нам в магазине ничего не нужно? – уточнил он к вечеру, осознав, что больше просто не выдержит.
Он бы и раньше пристал, но Людмила была у соседей.
Бывший дом и участок Пилипенко стремительно преображались – Татьяна, мама Лизы, решила, что ремонтировать дом надо срочно. Деньги из отложенных и накопленных арендных сбережений у неё были, так что рабочие приступили к делу сразу. Работали споро, охотно. Всё, что ещё внутри оставалось после отъезда Пилипенко, было убрано, полы перестелены, окна установлены, а сейчас меняли крышу и сносили дряхлый сарайчик. Правда, при сносе не обошлось без травм – какой-то непонятного назначения штырь выпал из стены сараюшки и поранил одного из рабочих. Так что Людмила занималась профессиональной деятельностью – оказанием первой помощи. Вот Мишка и страдал печальными раздумьями. Собирался даже на велике сгонять, пока бабуля занята, но они договаривались, что он без спроса уезжать далеко не будет. Пришлось держать слово..
 
Людмиле ехать никуда не хотелось! Вот категорически. Уже и рот открыла сказать, мол, давай завтра, но сообразила, что Мишка пребывает в тоске по грядущей разлуке с Тимом. Наверное, надо было сесть и решительно с внуком поговорить о том, что нельзя приручать чужого пса. И чем меньше Тим будет Мишку видеть, тем ему же, Тиму, будет лучше! Да, это правильно, разумно, логично, по-взрослому. Только… только сейчас сидит где-то в Москве в солидном офисе её взрослый сын. Мыслит логично и разумно. Всё правильно, конечно. Но есть в этом что-то такое безнадёжно-неправильное! Холодное, обреченное и тоскливое.
– Миш, как хорошо, что ты мне напомнил! Умница ты у меня! – Людмила тихонько улыбнулась тому, как обрадовался Мишка. – Нужно! Мука у нас заканчивается. А ну как мы решим оладьи завтра сделать, а муки-то нет! Поехали?
Мишка со всех ног нёсся к знакомому проулку с пакетом мясной обрези, предвкушая, как сейчас увидит Тима! Влез в ясеневые заросли, раздвинул ветки старого куста смородины, чуть отогнул рабицу. – Тим! Тииимкааа!
Вольер был виден отлично – прямо у носа Мишки начинаются прутья. Вольер есть, а Тима там нет!
Мишка посвистел. Тим всегда слышал, когда кто-то подходил и выскакивал из будки задолго до этого. А сейчас – никого.
– Не понял. А где он? – Мишка протёр внезапно заболевшие от напряжения глаза. И тут увидел, что на проушине, где всегда висел висячий замок, запирающий вольер, когда хозяева были не дома, замка нет!
Вольер не был закрыт!
– Тииим! Тимааа! – Мишка уже в голос позвал пса. И осознавая, что случилось что-то ужасное, с силой дёрнул рабицу. – Тима! Я не успел даже попрощаться с ним! Где он? Куда его дели? Может… может выпустили?
Ему так ярко представился молодой чёрный пёс, который мечется по дорогам, на которых он никогда в жизни не был, пытаясь найти хоть что-то знакомое!
Мишка выскочил из зарослей, кинулся к дому рядом, туда, где жила соседка, жалевшая Тима.
– Как назло, её дома нет! И калитка заперта.
Звонок смартфона застал его на третьем круге метаний по посёлку.
– Миша, где ты? – Людмила поначалу ничего не поняла, когда запыхавшийся и всхлипывающий Мишка попытался объяснить, что случилось. – Погоди, я сейчас подъеду к тому дому и, если хозяева Тима на месте, попытаюсь выяснить, где пёс.
Она отлично сознавала, что эти люди имеют полное право послать её куда подальше. – Ну, и ладно, не страшно! Но куда ж они пса подевали?
Когда Мишка домчался до того дома, бабушкина машина уже стояла рядом. А сама бабуля разговаривала с вернувшейся соседкой.
– Меня сегодня весь день дома не было! Да, соседей видела рано-рано утром. Они приехали, как всегда не поздоровались – ну, это у них так водится. Только Тим был на месте! Куда ж они его дели-то?
Мишка всё рвался ещё поискать, но уже начало темнеть, а бабушка выглядела совсем расстроенной и усталой. – Ладно, поедем домой. Но я завтра сюда вернусь на велике. Хорошо?
Людмила и соседка обменялись телефонами, договорились, что созвонятся, если будет какая-то информация.
Мишка напряженно всматривался в окно машины, боясь пропустить в густых сумерках чёрного пса, возможно, бегущего по обочине.
У дома он увидел отцовскую машину и зло кривился.
– Принесло его опять!
Людмила только вздохнула. Она предвидела, что сейчас Мишка точно не сможет сдерживаться, и скандал неминуем!
– Я не понял! Куда вы делись-то? Уже звонить собрался! – Владимир шел к калитке. – Приехал и сижу с Фёдором, кукуем на крыльце.
– Володь, мы на станции были… – Людмила вышла, устало облокотившись о дверцу машины. Мишка, сидел, упрямо сжав губы и демонстративно отвернувшись от отца. Он услышал, как бабушка изумлённо ахнула, присмотревшись к чему-то, находящемуся на крыльце. – Миша! Смотри!
– Чего ещё… Ну, чего вам всем от меня… – больше Мишка не успел сказать ничего, потому что, расслышав его голос с крыльца метнулась чёрная остроухая тень, пронеслась мимо Фёдора, сидевшего на перилах, мимо Владимира, легко перемахнувшая калитку и ворвавшаяся в тесное пространство Людмилиной машины. – Тима! Тиииимкаааа!