Запутанное озлобленное сердце (ЛП)

Когда от Джейми не последовало ничего, кроме молчания, я почувствовала себя идиоткой, что рассказала об этом.
— Это неважно.
— Это важно. — Он покачал головой. — Ты ее лучшая подруга. Почему она так поступила с тобой?
— Не то чтобы он мне действительно нравился, — призналась я, не желая, чтобы Джейми обрушился на Лорну еще и за меня. Даже когда она ужасно вела себя со мной, я все равно защищала ее. Это сбивало с толку меня саму.
— Я просто хотела, чтобы он мне нравился. Это имеет смысл?
Джейми нахмурился.
— Тебе... тебе не нравятся парни?
Я рассмеялась над его предположением.
— Нравятся. Только не из моего класса.
Казалось, он немного расслабился.
— Что ж, это вполне справедливо. Тем не менее, Лорна думала, что он тебе нравится. Ей не следовало так поступать.
— Она меня опекает, — попыталась я объяснить причину. — Она не хочет, чтобы кто-то отвлекал мое внимание от нее.
— И ты считаешь это нормальным? Джейн, это ненормально.
Я знала это. Я вздохнула и попыталась сменить тему.
— Тебе нравится в колледже?
Он ухмыльнулся и бросил на меня понимающий взгляд. Эта ухмылка вызвала порхание бабочек в моем животе.
— Впереди четыре года учебы. Должен ли я наслаждаться?
— Да, — настаивала я. — Джейми, тебя окружают другие студенты, увлеченные литературой и писательством. Ты среди своих людей.
Его губы дернулись.
— Мои люди?
— Твои люди.
Он обдумал услышанное, кивнул, а затем спросил:
— Что ты читала интересного в последнее время?
Задайте этот вопрос книжному червю и ждите пространного ответа.
— Я нашла нового автора и помешалась на нем. Харуки Мураками. Сначала я прочитала «Погоню за дикими овцами» и только что закончила «Норвежский лес». Сейчас я начинаю «Кафку на берегу». — Я принялась воодушевленно рассказывать о прозе японского писателя и о том, как мне нравится сюрреализм созданных им миров и фаталистическое одиночество персонажей.
Когда я поняла, что увлеклась, то резко замолчала.
— Ты что? — в замешательстве спросил Джейми.
— Я слишком много болтаю.
— Нет, это не так. — Он улыбнулся мне. Опять. — Мне нужно будет познакомиться с его книгами. Что посоветуешь для начала?
— «Норвежский лес».
— Тогда я прочту ее.
Что-то в том, как Джейми это сказал, его глубокий голос, почти ласковое выражение лица, заставило меня жарко заерзать на пассажирском сиденье.
Джейми вернул свое внимание к дороге. Его взгляд метнулся к зеркалу заднего вида.
— Она следует за нами. Хорошо.
Я поняла, что мне даже не пришло в голову спросить про Лорну.
— Э-э-э? — В голосе Джейми прозвучал вопрос.
— Да?
— Я знаю, что опоздал на два года, но мне жаль, что я был козлом в тот вечер, когда ты рассказала мне, что тебя удочерили.
Мое дыхание сбилось, а щеки стали горячими. Почему он упомянул об этом сейчас?
— Я... — Джейми слегка рассмеялся. — То, что ты сказала, действительно задело меня. Я не знал, как реагировать и поступил как мудак. Прости, если задел твои чувства.
— Ты обидел. — Я не знала, кого больше удивила моя честность — его или меня.
Раскаяние смягчило его черты.
— Черт, Джейн, мне очень, очень жаль.
Что-то давно болевшее внутри меня, наконец, успокоилось.
— Ты прощен.
На мгновение между нами повисло молчание, а затем он сказал:
— Ты проучила меня тем вечером. Ты знаешь об этом?
В шоке я покачала головой.
— В каком смысле?
— Напомнила мне, что я не единственный, кто через что-то прошел. И что наличие дерьмового отца или злость на маму за то, что она умерла, прежде чем я смог перестать злиться на нее за то, что она была дерьмовой матерью, не является оправданием для того, чтобы быть мудаком.
Вау.
— Я не знаю, что сказать.
— Ты уже сказала. И я никогда этого не забывал.
Джейми выглядел нервным. Я никогда не видела его нервным. Он тяжело сглотнул, посмотрел на меня, потом на дорогу, и пальцами сжал руль.
— Я... э-э... я никогда не просил никого, кроме моих профессоров, читать то, что я написал, но... ты бы смогла? Я имею в виду, ты бы... — Он закатил глаза. — Ты бы захотела прочитать что-то мое?
 
Мне потребовалось собрать всю выдержку, чтобы не крикнуть большое, жирное «ДА» во всю мощь своих легких. Мое колотящееся сердце теперь билось со скоростью сто миль в час, а ладони стали липкими. Будь спокойна, Джейн. Будь спокойна.
— Конечно. — Я была горда тем, что звучала нормально, под контролем. Я улыбнулась, когда он снова посмотрел на меня. — Мне бы это понравилось.
Джейми выдохнул. Как будто то, что я подумаю, имеет для него значение или что-то в этом роде.
— Хорошо. Отлично.
Я попыталась сбросить улыбку и потерпела впечатляющую неудачу. Он поймал меня и ухмыльнулся. Полной широкой великолепной улыбкой. Для меня.
Что-то произошло между нами.
Что-то новое.
И захватывающее.
Святые порхающие бабочки.
Я всегда была очень внимательна к Джейми МакКенна, но в этот момент мне показалось, что он так же внимателен ко мне.
— Так что насчет тебя? — спросил он.
— Что насчет меня?
— Колледж. После лета ты станешь выпускницей, а потом начнется колледж. Какие у тебя планы?
Колледж вызывал у меня тревогу. Я знала, чего хочет мое сердце, но моя голова, и та же Лорна, говорила мне совсем другое.
— Ну, Лорна считает, что мне стоит поступить с ней на юридический факультет.
Джейми фыркнул. Сильно.
— Что? — Я нахмурилась.
Он посмотрел на меня с недоверием.
— Ты? Адвокат? Нет. Нет. Я спросил, что ты хочешь делать. А не то, чего хочет Лорна.
Ну, это, конечно, было очевидно.
— Джейми, я хочу пойти в художественную школу. Но что, черт возьми, я буду делать с дипломом художника?
— То, что сделает тебя счастливой. — Он мог бы просто сказать «да». — Джейн, ты талантлива. И слишком творческий человек, чтобы застревать на работе, которая не позволит тебе раскрыть эту твою сторону. К тому же колледж нужен для того, чтобы узнать о себе что-то новое. Иди в художественную школу. Пробуй разные направления. Делай то, что раньше не делала или что плохо получалось и посмотри, к чему это приведет.
Теперь мои ладони стали липкими по другой причине.
— А как же деньги и безопасность?
— Все это хорошо. Я не сказал, что это не так. Но не зря говорят, что за деньги счастья не купишь. — Джейми бросил на меня оценивающий взгляд. — В Дорчестере у нас был сосед. Алехандро Эльба. Он играл джаз. У него не было много денег, но была тонна пластинок. Он играл на саксофоне вместе с Майлзом Дэвисом, Чарльзом Мингусом и Херби Хэнкоком. В отличие от них, Алехандро не обрел славы. И это не имело для него значения. Он выходил на улицы Бостона и играл на саксофоне как профи. Затем собирал свою выручку за день, покупал кофе и сидел по соседству, болтая со своими друзьями и всеми, кто хотел уделить ему время.
— Он был самым счастливым парнем, которого я встречал. Он был чертовски счастливее всех богатых и знаменитых вместе взятых друзей Скай. Я никогда не буду заниматься чем-то только потому, что это принесет мне кучу денег. Моя жизнь будет посвящена тому, что я чувствую правильным.
Улыбка растянула мои губы, и я посмотрела на красивый профиль Джейми МакКенна. Бабочки, которых он вызвал в моем животе, сладкая боль в груди — все увеличилось многократно после таких слов.
Почувствовав мой пристальный взгляд, Джейми спросил:
— Что?
— Мне просто интересно, когда ты стал таким мудрым?
— Не знаю. — Он пожал плечами. — Возможно, это произошло в тот момент, когда одна симпатичная старшеклассница напомнила, что нужно видеть не только себя.
Мои щеки вспыхнули от жара. Я не могла поверить, что на Джейми так повлиял наш разговор, когда он вечером два года назад провожал меня домой.
И он только что назвал меня милой?
Это, конечно, не «секси», но я бы приняла и это.