Вспоминая голубую Землю (ЛП)

- Если бы ты также мог приземлиться и осмотреть мониторы по периметру, а затем проверить лагерь, это было бы еще лучше.
- Одного осмотра в день будет достаточно?
Джеффри заерзал на своем сиденье. - Если это все, что ты можешь мне обещать...
- Это твой способ сказать, что ты бы предпочел, чтобы я проверял по крайней мере дважды.
Джеффри мягко улыбнулся. - Спасибо тебе, Мемфис.
- Эта твоя таинственная поездка... Ты обязательно расскажешь мне, в чем дело, когда вернешься?
- Я так и сделаю, обещаю. Не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты.
- И я тоже.
Наступило затишье. Мемфис, казалось, был готов вернуться к своей работе, поэтому Джеффри попытался встать. Но его старый наставник еще не совсем закончил.
- Теперь, когда Юнис никогда не вернется, нам следует подумать о том, что будет с ее комнатой. Она бы не хотела, чтобы ее хранили как какую-нибудь жалкую, пыльную святыню.
- В доме полно свободных комнат.
- Когда у нас много гостей - как это было во время рассеяния, - мы сильно перегружены. Если эта тема тебя расстраивает, я больше не буду ее поднимать. Но я знаю, что твоим кузенам не терпится двигаться дальше.
- Ты имеешь в виду, похоронить прошлое.
- Мы все должны это делать, если хотим продолжать жить, - сказал Мемфис.
Утром Джеффри увидел движущийся серебристый отблеск - самолет с вертикальным хвостовым оперением, низко пролетавший над деревьями. Постепенно он услышал жужжание... Он покачал головой, готовый рассмеяться над явной абсурдностью этого. По его опыту, единственной вещью, которая издавала подобный звук, была "Сессна", и "Сессна" стояла у всех на виду.
- Юнис, - тихо сказал он, - мне бы здесь не помешала помощь.
В одно мгновение она оказалась рядом с ним, как будто никогда не была дальше чем в нескольких шагах от него. - В чем дело, Джеффри?
- Нужна проверка на реальность. Скажи мне, что я не смотрю на самолет, который еще старше моего собственного.
Джеффри прикрывал глаза от солнца. Юнис повторила его жест, но в то же время - откуда, он не заметил - извлекла небольшой бинокль цвета зеленого кузнечика, который поднесла к глазам одной рукой так изящно, словно это был театральный бинокль. Она проследила за движущейся формой самолета, теперь почти нос к носу.
- Если я не очень сильно ошибаюсь, это DC-3. Есть ли какая-то особая причина, по которой DC-3 мог бы приземлиться за много миль от любого места, в центре экваториальной Восточной Африки?
- Это моя машина, - сказал Джеффри.
Юнис опустила бинокль. - Куда?
- Надеюсь, в какое-нибудь интересное место.
DC-3 опустился под линией деревьев, его двигатели сбавили обороты. Они подошли к нему навстречу.
- Они были необычайно многочисленны и долгоживущи, - сказала Юнис, когда они пробирались сквозь сухие заросли. - Их выпустили шестнадцать тысяч, и это не считая всех копий и подделок. Даже когда они были старыми, вы могли демонтировать авионику, установить новые двигатели и начать все сначала с нулевой усталостной нагрузкой. "Дакоты" все еще летали, когда я была ребенком.
- Тебе нравились самолеты?
- Обожала их. - Юнис весело топала по траве высотой по бедра, как будто ее там вообще не было. - Посмотри на это с другой стороны. Ты родился в то время, когда можно было летать по воздуху на машинах. Кто бы не влюбился в эту идею?
DC-3 сел хвостом вниз в конце взлетно-посадочной полосы. Это было поразительно красиво: великолепная гладкая вещь, такая же пышная и целеустремленная, как дельфин.
Но, как ни странно, не было никаких признаков встречающего комитета. Дверь была открыта, а ступеньки опущены, но наверху этих ступенек никто не стоял, приглашая его подняться на борт.
- Ты уверен, что это для тебя?
- Я так и думал, - сказал он, но с угасающей уверенностью.
Но что еще это могло быть, как не транспорт, обещанный Труро? Затем он увидел аккуратный маленький логотип на хвостовом оперении - спиральную галактику, окрашенную в зеленый цвет, единственную маркировку на серебристом фюзеляже с высокой светоотражающей способностью.
 
Если бы это не решило проблему, то ничего бы не решило.
Они поднялись на борт. Внутри было прохладно, сиденья и диванчики были расставлены по- домашнему, а в задней части фюзеляжа располагался бар. Отсек тянулся до самого носа: здесь не было ни кабины пилота, ни органов управления полетом, ни приборной панели, только пара дополнительных кресел для тех, кто хотел воспользоваться преимуществами переднего обзора.
Позади них ступеньки сложились обратно в плоскость, и дверь сама собой закрылась. Двигатели снова взревели, и Джеффри почувствовал, как самолет разворачивается на взлетно-посадочной полосе.
- И ты понятия не имеешь, в чем дело?
- В конечном счете, в тебе, - сказал Джеффри.
Вскоре они уже подпрыгивали на взлетно-посадочной полосе, а затем поднялись в воздух, понемногу набирая высоту, скользя над верхушками деревьев не более чем на ширину ладони.
- Что ж, это грандиозное развлечение, - сказала Юнис, властно расхаживая от окна к окну. - Я тоже все еще здесь. Кто бы ни отправил эту штуку, он предоставляет тебе полный доступ к расширению. Это обнадеживает, не так ли? Тебя никто не похищает.
- Я никогда не думал, что я такой.
Юнис вскоре надоело это зрелище, и она сама села в одно из кресел. - Так кто же послал этот самолет?
- Панспермийская инициатива. Ты знаешь о них - ты раньше тусовалась с Линь Вэй.
- Я не знаю никого по имени Линь Вэй.
- Ты должна это помнить, но какой-то части твоей жизни не хватает. Санди установила связь с Линь, но у нее недостаточно информации, чтобы заполнить остальную пустоту.
- Тогда придется поверить тебе на слово. Значит, мы собираемся встретиться с этой Линь Вэй?
- Я сомневаюсь в этом, учитывая, что она мертва. Мой контакт - некто по имени Труро.
- Кому ты доверяешь настолько, чтобы подняться на борт этого самолета?
- Я у него в долгу. На самом деле, мы все у него в долгу, но, похоже, именно от меня ожидают, что я верну долг.
- Панспермийская инициатива, - вяло произнесла Юнис, растягивая слова так, словно читала их, начертанные на небе. Она нажимала на расширение, загружая галлоны данных. - Тебе нужно понаблюдать за такими людьми. Вся эта чепуха о видовом императиве? Самовозвеличивающая лошадиная моча.
- Они думают, что мы, возможно, переживаем критический период, когда открывается окно возможностей. Если мы не воспользуемся моментом сейчас, то, возможно, никогда не выберемся за пределы системы, в более широкую галактику.
- Что автоматически было бы хорошо, не так ли?
- В свое время у тебя не было недостатка в грандиозных видениях.
Она усмехнулась. - У меня не было никаких благородных намерений по отношению к остальному человечеству. Я ввязалась в это ради себя и любого другого, у кого хватило ума согласиться со мной.
- Нет, - сказал Джеффри, качая головой. - Конечно, ты была первопроходцем и любила рисковать, но у тебя также были амбиции. Ты отправилась на Марс не только для того, чтобы оставить свой след на этой почве и снова вернуться домой. Ты хотела жить там, чтобы доказать, что это то, что мы можем сделать.
- Я и тысяча других.
- Не имеет значения - ты добралась туда так быстро, как только смогла. Но твоя проблема была в том, что ты не могла стоять на месте. Ты должна была продолжать двигаться, продвигаясь вперед. Тебе больше не нравилась идея жить на одной планете, чем реальность. Вот почему ты бросила своего мужа.
- Мы с Джонатаном отдалились друг от друга. Какое это имеет отношение к чему-либо?
- Если бы ты была жива сейчас и обладала достаточным влиянием, чтобы быть частью этого, ты была бы одной из главных движущих сил.
- Сказано с уверенностью юности. Что ж, извини, что задеваю тебя за живое, но ты когда-нибудь задумывался, почему я вернулась в Зимний дворец? Все, за что раньше выступала Юнис Экинья, начало мне безумно надоедать.