Мой хозяин мира (СИ)

— Ой… — удивился он. — А правда. Нет, он со мной. — Северин улыбнулся. — А то я уже, было, подумал, что теперь не получим одежду.
Хозяин протянул номерки, взял одежду, помог мне одеться. Это было так мило.
После кафе решили прогуляться.
— А ты где живешь?
— Недалеко. С мамой квартиру снимаю.
— А почему снимаешь?
— Своей нет. Я сюда приехала учиться. Так здесь и осталась.
—  А откуда ты приехала?
— Из Панино. «Я не любила распространяться про свою деревню, но это же Хозяин».
— Испания? Как интересно! А чего ты там не осталась учиться, чего сюда приехала?
— Так там институтов нет.
— Ничего себе, в таком месте и институтов нет?
—  Ну да, —  говорю. — Нет.
— Надо же, в Европе, и нет институтов.
— Ну, это, конечно, в некотором роде, Европа —  улыбаюсь, — но не настолько же.
— Надо же, Испания, выходит, уже и не считается настоящей Европой, стало быть!
— Какая еще Испания?
— Ну ты же из Испании.
— Я не из Испании, я из Панино.
—  А, из Панино. Это что такое?
—  Деревенька, в которую мы уехали, когда папа квартиру промотал. А ты с ним после дело имел.
— Да. А твой папа в Лондоне живет?
— Не знаю, давно не видела. Может, он и в Лондоне.
— У меня там есть один крупный заказчик, клиенток мне поставляет.
— Слушай, но вот, значит, это мой папа. Лучше держись от него подальше.
— Хм. —  задумался Северин. —  А почему?
— Он всегда всех подставляет. —  Говорю.
—  Ну ладно, — говорит. — Клиенток поставляет. А вот чтобы кого-то подставлял… Я подумаю. —  его голос стал таким серьезным.
—  А ты как в наш город попал?
—  Самолетом.
«О, думаю! —  он все-таки соорудил самолет, о котором мечтал.»
—  А когда мы полетим к тебе обратно?
—  На мою родину? Хм… не думал об этом. Но, думаю, можно как-нибудь туда слетать.
—  А сейчас нет?
—  Пока нет. У меня тут дела есть.
—  Ох как хорошо! —  не удержалась я.
— Почему? —  настал его черед удивляться.
— Тоже дела надо доделать. И я погрустнела. Вспомнила и про работу, и про предстоящий развод. Конечно, последнее меня не столько расстраивало, сколько предчувствия немного тяготили. Ведь вряд ли Павлик согласится. А это мороки, ох!
— Ну дела —  они такие. Не грусти, Тина. Я справляюсь, и ты справишься.
— Северин, а тебе помощники нужны? —  вдруг спросила его я.
— Вообще-то нужны. А что ты умеешь? Моделлинг, 3д-анимация, текстуринг.
— О, мой Хозяин, это полезные навыки, чтобы создавать миры —  догадалась я, — Но я этого не умею. Зато могу готовить, стирать, убирать. Возьми меня к себе на работу.
—  Хм, даже так?! — удивился Северин.
— Ну у тебя здесь не будет столько служанок, сколько там. А такому Хозяину, как ты, обязательно нужна служанка. Или у тебя уже есть она?
— Нет.
— Вот и возьми меня к себе работать. Деньги совсем мне урезали.
Я рассказала, как мне на работе решили зарплату уменьшить. Хозяин сказал, что такие деньги найдутся, и что через два дня ждет к себе.
Мы долго обнимались и целовались на прощание, и я отправилась веселая, довольная и окрыленная домой.
Прихожу.
— Павлик, привет! — улыбаюсь, провела рукой по его плечу, поцеловала в губы.
— Привет! —  оживился он.
—  Павлик, а я развожусь. —  И повисла на нем.
— Хорошо, а с кем?
—  С мужем.
— А, ну да, —  лыбится он.
— А ты, Пашенька, пойдешь со мной в загс?
—  Ага. —  Аж светится мой муженек.  И вдруг опомнился: постой! Но твой муж это же я. Мы уже женаты. И нам не надо в загс.
— Надо, надо, Пашенька. Разводиться.
—  А почему?
— Ну я не знаю…
— Так, может, и не надо тогда разводиться?
— Надо, Паша, надо.
— Так почему же все-таки?
—  Ну ты неласковый, не нежный, безразличный, любишь одни танки.
— Разве, Тиночка? А я так не считаю. Ты, наверное, просто устала на работе сегодня. Вот выспишься. А завтра уже другие мысли будут у тебя, милая, — и поцеловал меня в лоб. Ну ладно, мне завтра рано утром нужно ехать к родителям...
— А как же загс, Пашенька?
— Я же говорю, хорошенечко поспишь сегодня, а завтра уже и не будешь об этом думать, дорогая.
 
— И все же, Паша, я настаиваю.
— Ну хочешь, сама туда иди, а мне это не нужно.
— Ну и хорошо! —  Обиделась я на него. — Все равно я схожу, и разведут даже без тебя!
  
Глава 20 ч.3
 
Утро. Павлик мрачно собирается к родителям. Я к нему сразу же с наболевшим вопросом: — Паша, может, ты потом к родителям, а сначала в загс?
— Тина, я думал, что ты отдохнешь и забудешь об этом, а ты снова затеваешься.
— Да, затеваюсь, потому что мне уже надоело это наше непонятное брачное сосуществование.
— Почему это? Очень даже все ясно у нас с тобой. Я работаю, ты работаешь и по дому все делаешь, а я внимание тебе уделяю, трахаю, так сказать. Мы, в принципе, стандартная семья, но только что детей пока нет, но долго ли, как говорится, умеючи-то, — и Павлик самодовольно ухмыльнулся.
— А вот в том-то и ключевой момент, что трахаешь только ТАК СКАЗАТЬ. А я хочу по-настоящему: с бурей эмоций, накалом нежностей, порывами сладкой всеобъемлющей страсти…
— Ну и в чем дело? У нас все это с тобой есть. Только ты снова недовольна. Потому что ты всегда всем недовольна. Ты просто не умеешь радоваться жизни.
— Да? Как интересно! А чему мне радоваться особо?! Живем на съемной квартире, и перспектив особо и не видно, чтобы купить свое жилье. А ты ведь когда соблазнял меня на брак с тобой, говорил, что сделаешь все для меня, все, чтобы я ни в чем не нуждалась. Буду, мол, в бриллиантах ходить. Буду не работать, жить в царских хоромах. Да и не в том даже дело, я повелась, скорее, на то, что ты очень ласковый, нежный, сочувствующий во всем был, когда добивался меня. На руках носил, с цветами на колени падал передо мной прямо в парке, когда мы с тобой гуляли, на глазах у всех прохожих, чтобы я только вышла за тебя замуж, потому что ты говорил, что не можешь жить без меня. Что я самая лучшая женщина на всей планете, что ты нашел свою судьбу, и никто не нужен более…
— Тина, ты все переусложняешь, да, жилья пока своего нет, но думаю, что когда-нибудь оно обязательно будет, а сейчас не то время, сейчас время творить…
— Это ты игру в свои танки имеешь в виду «творить»?
— Да хоть бы и так даже. Да и вообще, мне надо тоже расслабляться после работки…
— Вот и именно, что у тебя работка, а не работа! Сидишь там, в своем офисе, младший сотрудник. Тебя хоть самого не смущает, что ты мужик, а тебе так мало платят? И чего тебе расслабляться? Ты и не напрягаешься особо. А мне думаешь, не надо отвлекаться? Работа-готовка-уборка-стирка, а в промежутках посредственный секс...
— Тина, но ты же неделю работаешь, неделю отдыхаешь.
— Ну и что с того? Знаешь, как тяжело неделю проработать по 12 часов, а потом приходи и тебе есть готовь, убирай за тобой, а ты сидишь там за своим компом, семечек кругом накидаешь, бумажек, орехов и не подметешь даже. Да и еще неласковый, невнимательный ко мне, в сексе не стараешься совсем, все для себя…
— Тина, не выдумывай, все у нас хорошо с тобой. Ты преувеличиваешь. И вообще, мне нужно ехать к родителям…
— Ну и вали! Надоело уже все. Не хочешь меня слышать, понимать! Даже развод не можешь дать по-человечески.
— Ну да, развод не дам. Я понял одно: нам, видимо, нужно просто отдохнуть друг от друга. В общем, я, наверное, сейчас соберу часть своих вещей и поживу пока у родителей. А ты немного поостынешь, поразмыслишь…
— Значит, развод не дашь все же?
—  Нет, но если так сильно уж хочешь, то иди сама в загс.
— И пойду.
Павлик молча собрал свои вещи и вышел из квартиры со словами:
— Я не прощаюсь, Тина.
— Удачи, — сказала я уже вслед закрывшейся двери.