Калерия (Не)реальная невеста (СИ)

Лишь к девяти вечера мы выползли из офиса на трясущихся ногах. Мне было стыдно за свой внешний вид, но зато Яров сверкал, как медаль на груди генерала. Поскольку от моего платья и белья остались только разорванные тряпки, пришлось надевать рубашку Антона и подпоясывать ее поясом от платья. А мой Давид, директор крупнейшей архитектурно-строительной компании, вышел на улицу в пиджаке на голое тело. При этом он излучал такое довольство, что у охраны на пропускном пункте не возникло ни одного вопроса, чем мы занимались в кабинете у Ярова столько времени. Мне бы не мешало покраснеть, а лучше вообще умереть со стыда. И поверьте, в душе я именно так и поступила. Но в сложившейся ситуации, при отсутствии сил на какие-то бы ни было эмоции, я лишь крепче прижалась к обнимающему меня Антону. 
  
Глава 28
 
С днем рождения и вся фигня, 
которую при этом желают! 
© «Ванильное небо» 
День рождения. Часть 1. 
- С Днем рождения, любимая! - шепчу на ушко своей малышке и залезаю руками под одеяло, чтобы обнять обнаженное тело. 
Лера счастливо улыбается и прижимает свою восхитительно-соблазнительную попку, аккурат к моему паху. Да! Я в раю. Пожалуй после такого утра и умереть не жалко. Правда нельзя! Мне еще сегодня нужно день продержаться, да ночь простоять. Планов громадьё! 
Но несмотря на огромное количество тех самых планов, утреннее занятие любовью никто не отменял. Правда и дневное, и вечернее, конечно, тоже. Хотя, кого я обманываю, они в планы вписаны. Жирненько так. Основательно. С тех пор, когда Лера пришла в мой кабинет и отменилаэто проклятое воздержание, наши дни превратились в рай на земле. Поначалу я еще немного психовал, когда происходили непредвиденные ситуации, но после понял, что они нашей жизни больше не помеха. 
Калерия расцветала на глазах. С каждым днем она становилось более смелой, более раскрепощенной, более требовательной. Не уступающей мне ни по страсти, ни по желанию. Я чувствовал нутром, что она та самая. Одна единственная. Моя! Все меркло рядом с ней и превращалось в тлен. Любил ее до безумия. До крышесносящего одурения. До нейтронно-протонных связей. Возведя на свой личный пьедестал «абсолютной идеальности», по версии Антона Ярова. Мне хотелось к ногам Калерии положить весь мир, но она улыбалась и просила только меня. 
- Лерка, какой же я охрененно счастливый, - говорю всегда открыто, ничего не тая и не взвешивая. 
- Яров, у нас сегодня куча планов. Нам некогда, - напоминает Калерия, а сама уже выгибает спину и принимает меня. 
Стонем синхронно. Замираем. Привыкаем… А дальше - слаженные, чувственные движения навстречу друг другу. Целую ее шею, кусаю нежную кожу, а потом языком зализываю.Грудь мну, соски между пальцами пропускаю. Мы настолько в наших движениях гармоничны, словноодин единый механизм. Где винтик к винтику, деталь к детали. Идеальное скольжение. 
Калерия на короткие вздохи переходит. Лицом в подушку утыкается, на секунду замирает и наконец вздрагивает. Волна дрожи по всему ее телу проходит. Подхватываю. Меня словно разряд тока двести двадцать прошибает и прямо в член. Конечная станция! Не сопротивляюсь. Принимаю и тут же кончаю, глухо застонав ей в плечо. Дышим громко, слюну по в миг пересохшим ртам языками гоняем. Отличное начало дня. Так, пожалуй, я согласен.
Дальше душ и сборы на работу. Калерии сегодня еще в институт ехать, чтобы диплом на проверку сдать. Она молодец! За месяц все хвосты подчистила и проект доделала. Я помогал совсем немного, полностью признавая справедливость слов Анатолия Федоровича. Калерия и правда — самородок. Она настолько быстро, а главное точно вникала во все детали и нюансы, что я на полном серьезе подключил ее к проекту по торговому центру. И Лера, без ложной скромности, выдавала просто отличный результат. 
На похвалу, конечно же, не скупился, но для профилактики иногда и пропесочить мог наравне со взрослыми мужиками. Сначала она терялась. Видел, как синие глаза наполнялись слезами, а нижняя губа начинала мило дрожать. Держался! Слабину не давал ни ей, ни себе. Пожалеть хотелось, крепкообнять, по морде себе же надавать. Но лишь мысленно давал себе оплеуху и продолжал давить авторитетом, показывая, кто вожак в стае! 
 
Со временем Лера поняла мои мотивы. Научилась держать удар. А самое главное, за что я ей был безмерно благодарен, - она не переносила рабочие отношения в нашу с ней личную жизнь. На работе мы могли в хлам разругаться, но придя домой, принимали душ, переодевались и продолжали любить друг друга преданно и беззаветно, даже не вспоминая о ссоре. Правда на следующий день в офисе бой продолжался вновь, но дома был мир и порядок. Такой расклад устраивал нас обоих. 
- Антон, ты помнишь, что должен заехать в кондитерскую и забрать торт и эклеры для офиса? - кричит Лера, бегая по квартире в сборах. 
Любуюсь ей. Она такая красивая и такая вся моя. Лера на моей территории чувствует уже себя вполне комфортно, правда иногда сетует на холодность интерьера. Мне, конечно, нравится моя квартира, но она из холостяцкого логова уже давно превратилась в любовное гнездышко. Так что я готов к переменам. Вон у Романовского вся квартира в розовых пони и воздушных шарах. А ведь изначально собирались строить две мужских берлоги для реальных самцов. Ага. Мечты. Да и не актуально уже. Нафиг мне берлога, когда рядом такая крошка. Да еще любит меня, по одной ей известной причине. Так что я точно без претензий.
- Помню, конечно, - ворчу для приличия,- как же Смородинова тортиком-то не накормить. Расстроится же малыш.
Лера смеется, но молчит. Знает, что я терпеть этого выскочку не могу, но у него теперь протекция в виде моей невесты. Этот наивный лопух, единственный во всем офисе, еще не понял, что Калерия моя. Все к ней клинья подбивает. Убил бы, но Лера не разрешает. Бережет контуженного. 
- Прекрати, Яров, - с улыбкой журит меня Калерия, подходит и обнимает за шею. - Я же только тебя люблю. Ты мой один единственный на всем белом свете. 
В щеку меня целует, а я и поплыл, как растаявшая сосулька в сорокаградусную жару. После таких слов разве можно возмущаться? Обхватываю ее руками сильно-сильно и носом к шее прижимаюсь. Нюхаю ее. Фетиш у меня такой. Пока ее запах все мои обонятельные рецепторы не забьет, шевелиться не могу. А руки уже под подол лезут, но Лера со смехом шлепает по ним и отстраняется.
- Нельзя! - с показным возмущением рычит моя девочка, - у нас дела.
- Угу.
Ну какие дела, когда мой младшенький приподнялся и начинает намекать мне, что рядом вожделенная цель.
- Ты мой телефон случайно не видел? - отвлекает меня Лера своим вопросом от развратных мыслей. - Нигде найти не могу.
Смотрю на нее недоуменно, потом стучу себя по лбу ладошкой. Вот ты придурок, Яров! Достаю из ящика припасенный заранее подарочный пакет и вручаю Калерии.
- С Днем рождения, малыш, - она улыбается и осторожно заглядывает в пакет.
- Ты купил мне телефон? Это же… Еще и последняя модель. Яров, ты совсем с ума сошел! - бомбит Лера на одном дыхании и достает коробку из пакета.
- Теперь ты больше не сможешь декламировать стихи про понты, твоего любимого поэта, - посмеиваюсь над ее возмущением.
- А куда ты дел моего динозаврика? - с подозрением в голосе спрашивает меня.
- Выбросил. И динозавра, и зарядку к нему.
- С ума сошел? В нем же вся моя жизнь! - кричит Калерия и вроде уже даже начинает паниковать.
- Малыш, я все уже перенес в новый. И контакты, и фото, и приложения, и всю информацию что нашел. Вот посмотри, - и скорей достаю телефон из коробки, пока тут трагедия не случилась.
Калерия несколько минут изучает телефон быстро скользя пальцами по дисплею, и через десять минут молчаливых, но скрупулезных проверок, ее лицо озаряется счастьем. 
- Когда же ты успел? - с благоговейным шепотом спрашивает малышка.
Да! Я герой! Несите орден, а лучше мою крошку в постель. Пока я тут раздуваюсь от собственной значимости, Калерия приподнимается на носочки и, зацепившись руками за мою шею, подтягивается и целует в губы. Все-таки на работу придется опоздать. Нас простят. Сегодня можно. Приподнимаю Леру за попу и несу к столу, начиная поглаживать через платье.