Предание Темных

– Ноэ не такой! Он не выгонит меня!
– Да, но ты забываешь одну важную деталь – теперь уже вмешивается Лео – замок-то этот Влада, а не Локида.
– А Влад уж поверь – соглашаюсь я – выразился предельно ясно относительно своего гостеприимства касательно меня и моих друзей в своем доме. Думаю, сестра так же входит в этот круг.
Наконец, мало-помалу, безумное стихийное бедствие под название «Милли» начинает утихать, и вскоре, если она не смиряется с мыслью, что нас поскудно выгнали – то хотя бы соглашается принять тот факт, что в замок мы не вернемся и до конца каникул остаемся в этом доме.
Я заношу скрученные полотна обратно в комнату Илинки, но кладу пока на кровать. Решаю, что позже придумаю, как их буду хранить –но точно не в чемодане. И что в любом случае займусь этим позже.
Сегодня, чтобы там ни было – я буду только отдыхать.
Как угодно – кушать, смеяться, веселиться, слушать забавные истории и быть может под вечер даже прокачусь с Лео по периметру села.
Но никакой работы.
Только максимальный отдых. Я давно его заслужила, и даже более – он давно мне необходим, как хотя бы небольшая передышка в этом огромном и утомительном забеге, в котором мне вновь предстоит стартовать.
Любому бегуну рано или поздно требуется перерыв, чтобы в итоге не грохнуться без чувств посреди дистанции.
-5-
Когда я просыпаюсь на следующее утро, впервые за много лет с сопящей Милли под боком, и встав, подхожу к окну – сильно удивляюсь, когда не вижу привычного тумана, который почти все те дни, что мы там жили, обволакивал двор и окрестности замка. Не припомню такого дня, чтобы я проснулась, не задавшись вопросом – сколько сейчас времени? Раннее утро, и потому так пасмурно, или уже полдень, просто над замком опять тучи, с гор опять спустился туман и поэтому лучи вновь не доходят не то, что до моей мрачной комнаты, а даже до двора замка?
Да, никакого тумана.
И никакого замка.
Я выглядываю – и вижу маленький дворик, характерный всем деревенским дворам. И этот дворик щедро освещается яркими солнечными лучами даже в этот утренний час. Если быть совсем точными – без четверти восемь утра.
Как сообщают маленькие часики на столике, которым, угадывая возраст, вряд ли можно будет ошибиться в большую сторону.
Я потягиваюсь, после чего быстро перехватываю волосы резинкой и чуть приоткрываю окно, чтобы впустить свежий воздух.
Последнюю неделю я уже точно не чувствовала себя еще такой бодрой. Сложно сказать, чем обусловлена эта бодрость. Вряд ли дело просто в том, что я хорошо выспалась.. Нет, дело точно не в длительном и обстоятельном сне, в течении которого за ночь я даже ни разу на другой бок не перевернулась.
Нет..
Я была будто бы почти до нуля разряженным устройством.. которое в последний момент успели подключить к блоку питания. И более того, успели подключить – а дали зарядиться до полна. Полная батарейка, столько энергии – что меня, кажется, разорвет, если я тот час не найду ей хоть какое-нибудь применение.
Если вновь сравнивать с забегом – то я, скорее, взяла не маленькую отдышку, при которой наскоро отхлебывают глоток воды, а пока он с горла поступает ниже, на эти несколько секунд опирают ладони о колени и делают несколько судорожных вздохов, пытаясь заполнить тот недостаток кислорода в легких.
Нет, тут я скорее уж остановилась, сошла в сторону, вытянулась на лежаке (так как заранее прилично оторвалась от остальных бегунов), взяла стакан ароматизированной прехолодной воды и, не торопясь, через трубочку выпила ее. А к тому моменту, как мои конкуренты стали подбегать к этому месту отдыха – уже совершенно бодрая и оживленная, вскочила и вновь понеслась вперед, не давая никому занять своих позиций.
На цыпочках прохожу через маленький скрипучий коридор к другой комнате, в которой осталась на ночь приоткрыта дверь. Заглядывая, и убеждаюсь, что Лео, как и Милли, все еще спит. Одна его нога свешивается из-под одеяло и покоится на весу, не достигая пола. Думаю, когда он проснется – станет удивляться, почему эта конечность у него затекла.
 
Прикрываю дверь и теперь уже, накинув кофту, выхожу во дворик..
И с удивлением замечаю, что кофта явно лишняя. Там, в замке, что днем, что утром, что вечером, был нестерпимо промозглый холод.. в прочем, вполне объяснимо, учитывая близость гор.
Здесь горы тоже недалеко, но видимо этого расстояния хватает, чтобы температуры не становились такими контрастными в сравнении с предыдущим днем или хотя бы предыдущим часом. Да, если настигает порыв ветра – то и здесь, во дворике, становится совсем не жарко.. Но в перерывах между них есть даже возможность погреться в солнечных утренних лучах.
Я подхожу к ограде, облокачиваюсь о нее.. и слышу позади какой-то, характерный готовке, шум. Что-то звенит, мерно постукивает. Периодически звякает, как если ударяются друг о друга ложки и вилки, или что-то дается из кучи чего-то. Обычно, когда готовит мама, она так же не обходится без этих звуков.
По ним, еще раньше чем по запаху, я в детстве понимала, что скоро будет что-то вкусное… ну или просто «что-то будет».
Оборачиваюсь и понимаю, что звуки идут из открытого окошка кухни в основном домике. Очевидно, Сандра или Илинка уже не просто встали, а принялись что-то приготавливать. Это действительно удивительно, учитывая, что вчера мы легли все примерно одинаково. Не раньше полуночи.
Весь день дурачились, наготовили каких-то кулебяк, которые, попробовав, единогласно решили отправить в мусорку. Потом все вместе (только Илинка не захотела) отправились с Лео колесить по селу. Он даже включил какую-то дурацкую музыку, благодаря чему мне не составило труда представить нас какой-то безбашенной компанией, которая в тачке отца кого-то из друзей решила рвануть в Лос-Анджелес. Звучит, как начало типичной комедийной мелодрамы, которая заканчивается парой возлюбленных, парой трагедий, и обязательно «изменением всего в лучшее», ну или, на худой конец «ожиданием всего лучшего в будущем».
Но у нас вчера закончилось даже еще лучше. Мы встретили местных подростков, которые гоняли на старых (скорее всего еще дедовских) мотоциклах с прицепом – и устроили (точнее Лео, как водитель, устроил) с ними небольшие гонки. Учитывая качество «дорог» села и в принципе скорость тех драндулетов – это были скорее детские карусельки, но мы кричали, галдели, смеялись и подстегивали друг друга до потери пульса.
В общем, когда мы рухнули с Милли в кровать, я четко поняла, что уже долгие-долгие годы так не веселилась. Если вообще когда-нибудь так веселилась.
Захожу в домик, так же на всякий лучший не шумя (мало ли, если проснулась только одна из сестер) и на кухне обнаруживаю Сандру. Она стоит у стола, что-то по-хозяйски помешиваю в большой миске. Увидев меня, с улыбкой подмигивает и приставляет палец себе к губам:
– Тс-с, Илка еще спит.
Я дурачливо прикладываю себе к губам палец в ответ и, забежав на кухню, прикрываю за собой деревянную дверку, чтобы точно избежать ненужных шумов.
– Ты, походу, поспорила вчера с самим солнцем? – усмехаюсь, подойдя к ней и заглядывая в миску – ну, что подскочишь раньше него? Ставлю пари, ты победила.
Подруга смеется, и подает мне миску, предлагая попробовать тесто. Впрочем, обманываясь тем, что некоторые теста (от шарлоты, например) бывают достаточно-таки вкусными и сладкими, я совсем неприлично тыкаю туда пальцем и облизываю его.
Но тут же под приглушенный смех Сандры бегу к раковине и тщательно полощу рот, отплевываясь:
– Ну и гадость – утираю его полотенцем – горькое.
– Конечно, это же тесто для блинов –добавив еще щепочку чего-то, она продолжает деловито помешивать все это – я задумывала сюрприз, но раз ни я одна «поспорила с солнцем» – будешь со мной в сговоре.
– Значит, готовим блины? – уточняю я, пытаясь пристроиться рядом, чтобы успеть добавить хоть что-нибудь в это дело, пока она не отправить тесто на сковородки.