Девушка по имени Каламити (ЛП)

Я чувствовала себя в безопасности, потому что сомневалась, что кто-нибудь смог бы его одолеть.
Когда я поняла, что Уэстон, вероятно, участвовал в этой поездке моих мыслей, разочарование было бы слишком банальным словом для описания моих эмоций.
Я была настолько взволнована, что не продумала свои действия до конца. Кто знал, что одна простая мысль может привести к череде неудачных событий?
Я не сомневаюсь, что подслушивающий подслушивает — мне это показалось особенно громким, и я посмотрела на него. Я перехватила его спокойный взгляд и увидела, как в его глазах вспыхнуло раздражение.
— Тебе повезло, что ты женщина. Ни одному мужчине не сошло бы с рук издеваться надо мной так, как это делаешь ты.
И вот тут мое чувство самосохранения решило вздремнуть.
— Я могу справиться со всем, что ты можешь предложить.
Мой желудок сжался после того, как я это сказала. Я могла поклясться, что у моего рта был свой собственный разум. Я нервно взглянула на Уэстона, но он не смотрел на меня. Я расслабилась, пока не увидела, как уголки его губ лукаво изогнулись. Затем я вспотела. Я тяжело сглотнула, отводя от него взгляд, и от открывшегося передо мной зрелища у меня перехватило дыхание. Я никогда не думала, что увижу это в своей жизни.
Горящий город.
Голубое пламя окружило его полукругом, как будто в любой момент на него могли напасть небесные звери. Пламя двигалось само по себе, ветерок подпитывал его безумие. Город был построен на холме так, что улицы поднимались вверх. Огромный белый дворец находился в центре города на вершине холма. Я с удивлением уставилась на нее, когда мы подошли ближе, заметив холодок, который приносил с собой ветерок. Холод, который, казалось, становился сильнее, чем ближе мы подъезжали к городу.
— Мы едем внутрь? — спросила я.
— Нет.
Я разочарованно нахмурилась.
— Почему нет?
— Здесь только один вход, и он хорошо защищен. Мне не нравится быть закрытым.
— Полагаю, убийцам нужно больше, чем один план побега, да?
По какой-то причине слова просто слетали с моих губ при нем. Он не ответил, но я едва заметила, когда мы проезжали мимо Горящего города. Пламя было достаточно холодным, что я поежилась и подумала, насколько холодно будет внутри. Мы остановились на другой стороне города, достаточно далеко, чтобы холод не касался нас.
Уэстон разбил лагерь, пока я в основном разглядывала город вдалеке. Это был яркий свет в темной ночи. Я съела последний свой паек и знала, что скоро мне придется отправиться на охоту. Я не была совсем слабой; я умела охотиться. Я часто охотилась в Алжире, но предпочитала свой лук, о котором думала в последнюю очередь, пока бабушка переворачивала мою жизнь с ног на голову.
Мое сердце подпрыгнуло, когда кто-то схватил меня сзади и поднял на ноги.
Я слегка расслабилась, когда мое тело узнало в мужчине Уэстона. Возможно, я слегка взвизгнула от внезапного подъема.
Ладно, я взвизгнула. Я не гордилась этим.
Я даже не видела, как он шел позади меня, я была настолько поглощена своими мыслями. Его рука крепко обнимала меня за талию, и я представила, что он хотел начать урок на сегодняшний вечер.
От внезапного нападения у меня перехватило дыхание.
Да, это все, что было.
Его голос звучал грубо у меня над ухом.
— Продолжай, принцесса. Покажи мне свои навыки.
Прошлой ночью я много раз практиковала эту позу; сегодня вечером с этим проблем не будет. Я откинулась назад, но быстро поняла, что понятия не имею, как снять его тиски с моей талии.
— Ты не научил меня, как выйти из этого положения, — сказала я, потянув его за руку, чтобы, возможно, набрать немного воздуха в легкие.
— Я думал, что ты сможешь справиться со всем, что я тебе предложу.
Я застонала. Так вот, в чем дело.
— Я не знала, что ты такой обидчивый, — сказала я, впиваясь ногтями в его предплечье.
Это было всего лишь предупреждающее шипение. По правде говоря, это было единственное, что я могла сделать.
— Почему бы тебе не признать, насколько ты неправа, и, может быть, я решу, что мне не нужно тебе это доказывать.
 
Я хотела сказать: "Пожалуйста, не’. Но мой рот и мозг были настроены на две разные длины волн. Мой мозг был гладкой линией, в то время как мой рот выглядел как мои волосы утром. Короче говоря, кровавое месиво.
— О, у тебя комплекс из-за того, что ты не такой крутой, каким себя считаешь? — я усмехнулась.
Он сжал меня крепче.
— Ты выводишь меня из себя, соплячка. Давай, вырывайся. Давай посмотрим, насколько ты крута.
— Хорошо, я так и сделаю!
Глупый, безмозглый рот, зачем ты втянул меня в эту передрягу?
Я не знала, нормально ли это — говорить чужими устами, но я давно поняла, что нормальность не занимает большого места в моей жизни.
В тот момент я знала, что облажалась, но не смирилась с поражением. Я попыталась оторвать от себя его руку, но безуспешно. Я сбросила свой вес, но только повисла там. Я откинула голову назад и ударила его в грудь, но он даже не вздрогнул. Мое тело было прижато к его телу, и я не смогла бы ударить его в пах, даже если бы захотела.
И я хотела.
Я извивалась, но дошло до того, что я не могла сдвинуться ни на дюйм. И тогда я сдалась. С большой неохотой.
— Я не знаю, что делать! Ты счастлив? Если я не могу выбраться из этого, то это потому, что ты, черт возьми, худший учитель на свете!
— Думаю, я хочу услышать от тебя слова: ты не можешь взять то, что я могу предложить.
— Нет.
Прощай, самосохранение. Привет, упорство.
Из-за тебя меня убьют.
Он положил руку мне на живот; это обожгло мою кожу, как будто она была в огне. И когда он пошевелил ею, я была уверена, что останется отпечаток.
— Уверена, что хочешь поиграть в эту игру? — спросил он мягким, насмешливым тоном, от которого у меня мурашки побежали по коже.
Я не была уверена, в какую игру мы играли. Но если бы все, что он сделал, это положил руку мне на живот и думал, что это отпугнет меня, я могла бы рассмеяться. Однако, это не то, что он сделал.
Он скользнул своей грубой рукой вниз по гладкой коже моего живота и этим большим пальцем нарисовал круги вокруг моего пупка. От мягкого прикосновения мои внутренности разжижились и осели в животе, как расплавленная лава. Мое дыхание стало поверхностным, и мне вдруг стало не смешно.
Я неожиданно осознала каждое движение его тела у себя за спиной, в то время как туманное тепло затуманило мой разум. Я потерялась в этом. И я не думала, что меня это вообще волнует. Его рука двинулась на юг, принося с собой огонь, и остановилась на дюйм ниже моего пояса. Под моей кожей горело пламя, и я хотела, чтобы он погасил его.
— Скажи эти слова.
От его грубого голоса у меня мурашки побежали по спине, но в нем был намек на мрачность. Он злился на меня, но, похоже, мне было на все наплевать.
Я забыла, как это вообще началось, но его голос заставил реальность вернуться ко мне в полную силу. Я наслаждалась прикосновениями человека, из-за которого меня чуть не убили, и не испытывала угрызений совести. Я потянула его за руку, чтобы остановить ее опускание, но когда она опустилась немного ниже, огонь, который она принесла с собой, уничтожил все мои мысли.
Моя рука лежала на его руке, в то время как моя голова покоилась на его груди. Мое дыхание стало прерывистым, когда я подумала, какой горячей была бы его рука, если бы опустилась немного ниже.
Только чуть ниже, — подумала я, прежде чем отшатнулась, когда он отошел.
Потребовалось мгновение, чтобы мое дыхание выровнялось, а чувства вернулись, прежде чем я развернулась и ударила его по лицу. Или я бы так и сделала, если бы он не поймал мое запястье.
— Никогда больше так не делай, — огрызнулась я.
Жар под моей кожей превратился в разгневанный ад, в основном из-за того, что он зашел так далеко, но также из-за того, какой опустошенной и взволнованной я сейчас себя чувствовала.