Солнечная ртуть (СИ)

Так что вместо своих покоев Агата направилась, оглядываясь и напрягая слух, именно сюда. На то были серьёзные основания: девочка хотела проследить за ведуном.
Она благополучно прошмыгнула в чулан и тут же устремилась к потайному ходу. Миновав единственную незапертую дверь, взобралась по винтовой, покрытой паутиной лестнице. Надо было спешить: её отсутствие скоро заметят. А уже испачканное платье всё равно планировалось сменить к вечеру.
Ступени вывели в галерею, аккурат над Малым залом. Массивные, квадратные, потемневшие от времени деревянные колонны давали прекрасное укрытие. Через них открывался отличный вид на происходящее внизу, а самому шпиону требовалось только не спотыкаться, не орать, и не высовываться наружу.
Агата навострила уши.
Это называлось аудиенцией, хотя для такого понятия тут находилось, пожалуй, слишком много людей.
Первыми к королеве прибыли фьёлы. Они явились вдвоём: князь захватил с собою ведуна, за которым Агата установила слежку, хотя каким боком «знахарь» относится к дипломатии, девочка не поняла. Саму правительницу как обычно сопровождал Нердал, что для иностранцев, наверное, казалось странным. Зато свои уже давно привыкли: дракон был второй тенью королевы, а значит, всегда находился поблизости. Кто-то даже воспринимал их как одно целое.
Помимо этих лиц, расположившихся на простых деревянных стульях, в Малом зале присутствовали советники. Они устроились на скамьях, в небольшом отдалении от основной четвёрки, но принимали активное участие в разговоре — за исключением тех моментов, когда королева и её гости понижали голос. Самую кипучую деятельность развели лорд-адмирал и канцлер, неповторимая парочка при дворе.
Агата пришла сюда по одной простой причине: она не знала, где ей потом искать ведуна, поэтому следовало сразу проследить, куда он пойдёт после аудиенции. Ну и конечно же, она любила шалости. Принцесса пока не представляла, что станет делать с полученными сведениями, но на то, чтобы выяснить их другими способами, ушло бы много времени и сил. Кто из слуг отвечает за размещение гостей, она не знала. А если расспрашивать всех подряд, это не останется незамеченным. Да и вообще, девочка была рада лишней возможности воспользоваться своим потайным лазом и проникнуть на закрытое собрание. Дух авантюризма проснулся в ней и всячески её подбадривал. Конечно, было бы проще подождать где-нибудь у выхода из Малого зала, но при таком раскладе она опять-таки привлечёт внимание. Да и не так этот путь интересен.
Вначале Агата просто озиралась вокруг, вертя головой. Тишина, пыль и паутина здесь, наверху, и оживлённый гомон там, семью метрами ниже — всё это составляло восхитительную декорацию. Может быть дело в древности зала, который видел не один судьбоносный момент истории. Или в самой ситуации — пожалуй, более преступных шалостей Агата себе ещё не позволяла. В любом случае, сначала она просто наслаждалась тем, как ловко всё провернула, и только потом начала прислушиваться. "Если я буду в курсе, это мне только на руку. На любой вопрос матери я смогу ответить увереннее, и тогда меня будут воспринимать всерьёз" Угрызениям совести просто не оставили шансов.
— Пушки на кораблях должны быть мощнее. Вы же не хотите, чтобы скельтры подумали, что их просто ужалила оса?
Мать говорила холодно и раздельно. "В смысле, что ещё пушки?" — поразилась Агата. Зато фьёлы, очевидно, поняли всё хорошо.
Она подалась чуть вперёд, стараясь как можно лучше разглядеть лица присутствующих.
На каждом отпечаталась усталость, за исключением, разве что, Нердала — его волевое лицо выражало иронию и любопытство. На столе перед фьёлами лежали чертежи, менее всего напоминающие схемы торговых судов. Это походило скорее на конструкцию машины. Ведун увлечённо объяснял принцип действия пушки, причём говорил неожиданно просто и складно. Никаких вычурных оборотов. Если его побрить, подстричь и переодеть в гвардейский мундир — вышел бы вполне приличный генерал. Для Агата открытие было невероятным.
 
А вот королева не удивлялась. Её интересовали сроки и расходы. Сейчас женщина держалась свободнее, чем на официальном приёме. Сохраняя каменное выражение прекрасного лица, она сидела, закинув ногу на ногу и запустив пальцы в свои золотисто-медные волосы. Короткие мелкие кудри лежали идеально под тройным слоем лака. В присутствии своих советников она позволяла себе так выглядеть, но при иностранных послах мать обычно до конца изображала статую. Выходит, этих людей она знает лучше, чем думала Агата.
Девочка продолжала наблюдать и слушать. По спине прошёлся холодок. Не может быть. Не далее, как два часа назад Сиена смеялась над подозрениями скельтров и заверяла их в полной безобидности фьёлов. И что теперь? Теперь она отчитывает последних за медленный темп строительства вооружённого до зубов флота.
Агата почесала в затылке. Чего она не понимает? Должно быть что-то, что она упустила из виду. Матушка всегда держала обещания. Она могла схитрить, как и любой политик, но никогда не шла на столь откровенный обман. На секунду девочка даже забыла, зачем сюда пришла, а аудиенция тем временем продолжалась. Одно предположение в голове принцессы сменялось другим, её мысли текли как ртуть. Мимолётная паника отступила, и девочка пришла к мудрому решению: раз она пока она не может разгадать эту загадку, значит, лучше про неё забыть. Наверняка тут есть разумное объяснение. Пройдёт несколько лет, и Агата будет сидеть там, внизу, вместе с матерью и советниками. Со временем она всё поймёт. Ей это обещали.
Кое-что другое поразило её: Сиена не просто обманывает, она нарушает правила. А ведь свою дочь заставляет следовать им беспрекословно. И раз уж так поступала королева, это значило одно: наследница тоже имеет право на это. Агате стало весело тем особенным злым весельем, которое возникает у людей, которым случайно развязали руки, дали возможность сделать наконец по-своему и назло. Принцесса хорошенько запомнила это чувство. И пообещала себе не забывать то, как разочаровалась в матушке сегодня.
На душе сразу стало легче. Куда важнее сейчас для Агаты было выполнить то, что она задумала. С радостной улыбкой человека, только что решившего сложную задачу, принцесса двинулась вперёд, и неловко пнула ногой мелкий камень.
Она зажмурилась.
Булыжник навёл шороху. Он докатился до самого конца галереи, отметив на своём пути все неровности разнузданной чечёткой. Внизу стало тише. Несколько советников по-прежнему продолжали спорить и бубнить себе под нос, но некоторые принялись рассеянно оглядываться, не понимая, откуда раздался звук. Агата видела это краешком глаза, почти полностью спрятавшись в тени, за колонной. Она перевела взгляд на королеву. Сиена нахмурилась, но ничего не сказала, продолжая вникать в то, что наперебой вещали ей фьёлы. Те и глазом не повели, увлечённые чертежами и подсчётами. А вот Нердал… глядел прямо на Агату. Драконы обладали острым зрением и слухом. Возможно, только благодаря последнему он безошибочно установил источник звука, но увидеть её, как от всего сердца надеялась Агата, не мог. Как хорошо, что здесь нет Эрида! Он бы моментально определил нахождение своей торитт. Девочка вжалась в стену и сползла вниз. Если мать узнает, что она подсматривала за аудиенцией, то ей влетит так, как никогда ещё не влетало.
"Пусть они подумают, что это мыши! Пусть они подумают, что это мыши!!!"
На самом деле, самыми страшными наказаниями, которым она подвергалась, была боль других существ. Маленький мальчик из её детства, лицо которого уже стёрлось из памяти — он кричал и плакал, и это было ужасно. Когда Эрид попал в темницу — чужая боль сводила с ума. Хотя тут девочка была совершено не причем и просто пала жертвой связующего их с драконом проклятия. Теперь в качестве наказания Сиена могла снова выбрать этот путь. Агата заранее жалела дракона, но себя ещё больше. Она не хотела испытать подобное ещё раз.
 
Принцесса выждала пару мучительных минут и боязливо выглянула за колонну. Опасность миновала, Нердал деловито читал какие-то бумаги, отданные на подпись Сиене, а заодно что-то считал на бумаге — делил и умножал. В столбик. Вероятно, фьёлы скоро покинут Малый зал, чтобы уступить место скельтрам. Агата угадала: ведун уже собирал со стола чертежи и проекты, пока его князь произносил напыщенную, однако в меру, речь. Девочка на цыпочках пошла к выходу. Теперь она была предельно осторожна, смотрела под ноги, по сторонам и, на всякий случай, глянула наверх.