Заглуши Мою Боль (СИ)

— Отнюдь, именно он. Но обстоятельства изменились, многие приказы отменены, а приоритеты пересмотрены. Ни ему, ни Куэйли ничего не угрожает, как минимум — с моей стороны. Мы предпочли сотрудничество. Сегодня чета Трэнтонов вылетела с официальным обращением к Альянсу в качестве послов доброй воли Соледара.
На мой вздох облегчения Аэрус неожиданно нахмурился.
— Да, Дана, вам не придётся исполнять эту роль. Но это не значит, что я вас отпущу.
— Нас?
— Да. Максимум, что могу предложить — свободу передвижения в пределах Столицы и под усиленной охраной. Как минимум, до голосования Консолидации. Вы продолжите исполнять обязанности Советницы, можете, при желании, продолжать разработки, начатые мужем. Данные, что вы предоставили, достаточны для начала создания блокатора, но лишь по конкретному… образцу.
— Лишь для конкретного раба. Да, заглушка будет работать только с носителем парного кристалла. С одним-единственным человеком. Но, если эта технология так уж незначительна, ради чего всё это?
— Дана, — Либрас Кэррай как-то преувеличено устало вздохнул, — это темы, относящиеся к безопасности Соледара и влиянии на него политики Альянса. Ваш доступ ограничен, несмотря на статус Советника.
— Номинальный статус.
— Да. И чтоб это не изменилось, а ваша лояльность не подверглась сомнению, ваш раб останется под юрисдикцией Тайной Службы.
— Простите, Либрас Кэррай, что происходит? — я уже ничего не понимала. Мне казалось, Аэрус относился к нам… по-человечески. Что изменилось?
— Дана, просто поверьте, что это только в целях Вашей же безопасности. За вашим мужем стояли… стоят серьёзные люди.
— Энси?
— И они тоже. Возможно, всё более серьёзно, чем мы думали. Но ни как ученым, ни как членом Совета, я вами рисковать не могу. Это не только подорвет мою репутацию, это может повлиять на расстановку сил. Вы можете сами не предполагать своей ценности — как в случае с технологией блокатора. Довели же вы её до мозгов, так, кажется, у вас говорят. Кто знает, на что вы ещё способны и что именно спровоцирует проявление этих способностей. Мы всё ещё не выяснили причины смерти вашего мужа и нюансы изменения связи с рабом через кристалл подчинения.
— Отдайте Сита!
— Нет, Дана. Пока — нет. Но мы вернёмся к этому вопросу. Смирись. Повторю — это для твоей безопасности.
— Я хочу его видеть.
— Нет. С ним всё в порядке.
— Шантажировать меня живым человеком — подло.
— Да. Но в твоём случае действенно и оправдано. Ты знаешь, что я держу слово. Я обещал неприкосновенность и безопасность вам обоим. Но никогда не говорил, что не по отдельности.
Несколько секунд я просто смотрела в глаза Третьего Советника. И ничего не понимала. Кроме того, что чувствует пешка.
Вот то, что я сейчас.
Не дождетесь.
МНЕ ТОЖЕ ЖАЛЬ
***
Аэрус бросил короткий взгляд на ожидавшего его недалеко от дверей в спальню Даны приёмного сына и, не задерживаясь, направился далее по коридору. Но, вопреки догадкам двинувшегося за ним Стража, свернул не к кабинету, а на открытую террасу. Подлетев к резным перилам, гравикресло замерло. Фигура Стража монолитом застыла недалеко от дверного проёма, не покидая тени.
Уставшие серые глаза скользили взглядом по пёстрой листве раскинувшегося сразу за ступенями террасы парка, золотившейся в робких, сдерживаемых защитным контуром Столицы, лучах закатного солнца.
Солнца, постепенно выжигавшего всё живое с Соледара. Кроме соли.
— Думаешь, я слишком жестко с ней? — спросил он воспитанника, буквально спиной ощущая его напряжение.
— Она не смирится. Раб для неё… очень много значит, — бесстрастно бросил Страж.
— Вот именно, — ещё секунду назад расслабленная рука на подлокотнике гравикресла сжалась в кулак. — Как только она его получит — мы их не найдём.
"И я ещё не до конца убедил себя, так ли уж это плохо".
Как минимум — для Тэлласа. Пока Дана недалеко, остаётся огромная вероятность, что его мальчик ослабит контроль над чувствами, которые никогда и не скрывал от своего приёмного отца. Вряд ли сам Аэрус смог бы так же держать себя в руках, имея полный контроль над своим более удачливым соперником. Родной сын вот когда-то не сумел, пусть речь тогда шла и не о женщине. Не сумел, за что поплатился жизнью, и вину за это Аэрус Кэррай никогда с себя не снимал. Возможно, в изначальной идее убрать Дану с глаз единственного оставшегося близкого человека, практически второго сына, подальше — было рациональное зерно. Но, как политик, Третий Советник не мог выпустить такой козырь. Слишком сильно засветилась эта женщина, слишком во многое втянута. Нельзя рисковать.
 
Выбирать между чувствами воспитанника и собственными интересами было неприятно. Но его интересы — на благо Соледара, как всё, что он делал.
А сыну он доверяет.
— У Либры Хоэри нет доступа к контуру.
— Тэллас, ты не настолько наивен. Она мешает большей половине Совета, но устранить её — настроить против себя Альянс, который, хоть и бросил её, спокойно возведёт в ранг мученицы и использует как повод. Им проще выкинуть её с планеты. А без своего образца она никуда не денется.
— Возможно, стоит действительно использовать её за контуром? Её принципы практически совпадают с направлением наших действий, вряд ли она сможет навредить…
— Прекрати. Дана скорее убьётся, пытаясь доказать свою самостоятельность. А нам нечем её заинтересовать. Бескорыстные люди практически не контролируемы. Её раб — всё, что у нас есть. Ты это понимаешь?
Ответа не последовало. Пальцы разжались и начали выстукивать знакомый ритм.
— Мне стоит беспокоиться? Перевести заложника в более надёжное место?
— Нет, наставник. Всё в порядке, стражи надёжны.
— Она придёт к тебе. Как только получит свободу передвижения.
— Вначале попробует увидеться с ним.
— Да. Не допусти этого. Не стоит её обнадёживать.
— Я понимаю.
— Мне жаль, что так сложилось, — голос Третьего Советника снизился и немного потеплел. — Действительно жаль. Ты бы получил моё благословение. Но сейчас я на тебя расчитываю — не подведи.
— Спасибо, наставник. Мне тоже жаль.
Когда старший Кэррай повернулся к двери, проём был пуст.
***
Когда-то я честно пыталась избавиться от использования ненормативной лексики.
Честно. Но безуспешно.
Сейчас только она помогла мне выразить всю глубину отношения к сложившейся ситуации. Мысленно. Я, в конце концов, Либра. Ещё и Советник, пусть и номинальный.
Предательство Дика было болезненным, но на фоне невозможности увидеть Сита я приняла его легко. Радмила, травница, спонсорство которой было прикрытием в моих поисках сбежавшего раба мужа и блокатора, неожиданно ставшая женой Трэнтона, прислала письмо, объяснившее мне некоторые вещи. Не все, далеко не все — но это сейчас меня мало волновало. Возможно, выбравшись отсюда, я встречусь с ними и потребую объяснений лично. А может и не встречусь. Так далеко у меня нет оснований загадывать.
Конечно же, я попыталась увидеть Сита. Конечно же, мне этого не позволили.
Возвращаться в фордштат Хоэри я не видела смысла. Заниматься кристаллами сейчас было даже болезненно, а, оставаясь гостьей Кэррая, я была ближе к Ситу.
Чтоб хоть как-то отвлечься и собрать себя в кучку, вплотную занялась делами Совета. Пусть я и марионетка, но хоть буду чувствовать нити, за которые меня дёргают.
Неожиданно это увлекло. Политика — грязная штука, но, внезапно, довольно четко структурированная. И достаточно сложная, чтоб попытаться в ней разобраться.
Стражи, приставленные ко мне Тэлласом и Аэрусом, оценили моё рвение. Мне даже личного секретаря выделили и дали прямой пропуск ко мне Кару Куэйли, принявшему полномочия моего поверенного. Надеюсь, Аэрус, которому наверняка докладывали о каждом моём шаге, тоже оценил моё рвение.
И то, что он узнает, кто именно спровоцировал очередной накал его конфликта со Вторым Советником, в результате которого старшему Кэрраю пришлось мчаться на другой конец Столицы, чтоб лично уладить инцидент, меня не пугало.