"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ)

— А если враг твой город осадил? — Елисей посмотрел на нахмурившуюся девушку, которая пыталась найти ответ и не могла. — Вот то-то и оно, что царь тогда везде первый. И на стенах, и у ворот. Александр Ярославич сам немцев да шведов бил, Иван Васильевич тоже в Москве не сидел, когда войны с Ливонией да татарами велись. Еще предки наши, Игорь, Святослав, Владимир сами полки возглавляли и потомкам своим завещали. Так нечто я хуже?
— Ты не хуже, — Василиса потянулась и потрепала мальчишку по вихрам. — Просто время другое. Когда Александр Ярославич шведов гонял, не было пищалей, только мечи, луки. Почему доспехи тогда такими были. А теперь что?
— Пробивают их, — признался мальчишка.
— Вот именно, что пробивают, — вздохнула девушка. — А теперь подумай, вот перевязывают простого стрельца, он от боли ругается как пьяный сапожник, потому что терпеть невозможно, а кричать гордость не позволяет. А тут царя ведут. И это не царапину перевязать, а сначала рану расковырять, чтобы пулю вытащить, потом обработать ее, и лишь после всего перевязывать. А царь не рядовой, ему ругаться последними словами не положено. Он может гневаться, топать ногами, обзывать бояр, но чтоб при простом народе так себя вести — никогда. Это ж какой урон репутации.
— Значит, надо что-то придумать, чтобы людям больно не было, — нашелся царевич.
— Придумать… Вот с этим топай к Яге. Я пока только учусь.
Девушка усмехнулась. Уж дай ей волю, она бы придумала. Поскольку коноплю в этом мире выращивали исключительно для производства пеньки, а о побочных ее свойствах никто и не подозревал. Возможно, жрецы и использовали ее в своих ритуальных целях, но как-то оно сомнительно. В этом мире боги не будут ждать, пока их служитель доведет себя до невменяемого состояния, чтобы сообщить свою волю. Так явятся и по голове стукнут, чтобы слышно лучше было.
Нет, лучше вспоминать, что им там про эфир вещали. Дело надежное. А с прочими препаратами она связываться не хотела бы. Ну, разве что спирт можно. Вливаешь стакан и работаешь. По окончании работы вливаешь в болезного еще стакан. И все довольны.
Василиса задумалась. Вроде как говорили, что эфир был известен уже давно. Надо будет потрясти Ягу и Кощея на эту тему. Вдруг да знают что. Ведь это какое подспорье окажется. Пусть операции она делать не сможет, в силу того, что нет оборудования подходящего. Но извлечь пулю или стрелу, зашить рану будет куда легче и врачу и его пациенту. А там, глядишь, постепенно медицинский прогресс начнется, можно и более сложные задачи решать станет. Тот же аппендицит вырезать…
— Вась, — дернул ее за рукав царевич, — ты чего не отвечаешь?
— Да я задумалась, — призналась девушка.
— О чем.
— Да о чем ты сказал, об обезболивании.
— И как успехи?
— Никак, надо будет кое-что выяснить. А потом думать, как быть дальше.
— В смысле как быть дальше?
— Учиться, — вздохнула девушка. — Причем тому, что Яга может не ведать. Вспоминать, изобретать заново то, что не знаю, в общем, пока не представляю, выйдет ли из этого что-то путное, или нет. Пока надо хоть какую-то информацию.
— То есть это все не скоро будет.
— Не скоро, конечно, — Василиса усмехнулась. Если судить по нынешним темпам развития мира, то века через полтора, не раньше. — Спи, давай. Нас завтра подымут рано, обратно поедем. Или ты с обозом хочешь, с купцами и всем почетом?
— Не, не, не, я с тобой и Горынычем, — Елисей завозился, устраиваясь удобнее. — Спокойной ночи, Вася.
— И тебе спокойной ночи, — улыбнулась девушка.
Отправлялись рано. Горыныч хотел преодолеть большую часть пути, пока торговые обозы еще собираются.
— Купцы, мужики не плохие, но живность их меня боится, — вздыхала левая голова.
— Угу… Шарахается, шумит, — поддерживала правая.
— От такой какофонии оглохнуть можно, а у нас слух, мы на праздники в хоре поем, — печально вздыхала средняя.
— Как в хоре? — удивился царевич. — Тебя же не брали, потому что не влезаешь никуда.
— Так мы ж с патриархом придумали, — расплылись в довольной улыбке все три головы, — снаружи специальный помост ставят, а мы в окно смотрим. И поем.
 
— И когда можно будет послушать? — поинтересовалась Василиса. Все-таки пропустить такое зрелище, как Змей Горыныч на церковной службе, она не могла.
— Так на Рождество и будем, — важно сообщила средняя голова.
— Только это секрет, — добавила правая голова.
— Так что никому. Тссс… — хитро улыбнулась левая.
— Обещаем, — хором произнесли Василиса и Елисей.
— Ты как хочешь, а я такое пропустить не могу, — осторожно пихнул старшую подругу локтем в бок царевич, когда они уже выбрались из города.
— Я тоже, — поддержала его девушка.
— Вот батюшка удивиться. Обычно я на всенощные не хожу, спать предпочитаю.
— А у меня не получалось.
Вася не стала уточнять, что при возможности она смотрела богослужения по телевизору, когда не была на дежурстве. Так-то смотреть не получалось. Хотя, телевизор на подстанции исправно транслировал, и, когда не было выездов, даже сотрудники мусульмане поглядывали на экран с интересом, отставив в сторону книги, нарды, и с чем там еще они коротали время между вызовами. Теперь же появилась возможность посмотреть все лично. И, девушка не сомневалась, это будет совсем не то, что дома, на диване. Да даже не то ощущение, как если бы она сама присутствовала в храме в своем мире. Тут все иначе, и славянские боги тоже будут духом своим на земле славить Спасителя. Нечто подобное уже чудилось ей, когда они с Ягой ходили в церковь на Покров. А после — на один из праздников старых богов. И вот сейчас им предстояло два крупных события подряд — день зимнего солнцестояния, а после и Рождество.
Всю дорогу путники молчали. Было о чем подумать. Елисей мечтал о проведении соревнований по лыжному бегу со стрельбой, как ему расписала Василиса, и думал, какие доводы привести отцу, чтобы тот разрешил хотя бы попытаться все это устроить. Пока умных идей подбиралось не много. Возраст, когда можно ходить за отцом и ныть, давно в прошлом. Вот только и батюшка пока серьезных поручений не дает. Может, шалости царевича так влияют, может, не доверяет пока. И что делать, не понятно. Как будто он виноват, что скучно ему без дела. А уроки делом не назовешь. Наставник еще только фразу произносит, а Елисей уже прочитал все в книге и ворон считает. Уж сколько матушку просил другого учителя — ни в какую. Как же так, он еще батюшку учил. То, что сего почтенного старца уже память подводит, ее не волнует. Как и то, что наставник большую часть занятия в кресле почивает. А, может, не с матушкой, а с отцом поговорить. Вдруг да получится что. Ну и под это дело еще и тему соревнований затронуть. Мало ли, что хорошего да выйдет.
Девушка размышляла о том, что же на самом деле хочет таинственный злоумышленник. Версия с попыткой устранения Горыныча хороша, но, разве не достаточно того, что Змей находится где-то между Москвой и Смоленском. Пусть лететь ему не очень долго, но и оказаться в городе за пару часов он не сможет. Пока почтовый голубь туда долетит, пока обратно. И где гарантия, что птичку по дороге не перехватят. Или у царя есть другая возможность с Горынычем связаться. Не понятно. Без Кощея тут не разберешься. Хотя, и разговаривать смысла нет. Все-таки ошиблись они с Елисеем. Не Горыныч врагам нужен, потому что иначе не в столицу злодей отправился бы, а туда, где дорогу строят. Мол, жалуют работникам за усердие. Много ли того жалования надо — вряд ли больше бочонка. Да что ж такое случиться должно, о чем пока им не известно. И нет ничего подходящего, чтобы головой побиться, разве что спина Горыныча. Но тут лучше не рисковать. Еще расцарапается о его шкуру, Змей расстроится. Да и Елисей будет поминать при каждом удобном случае. С него станется.
И только Горыныч резво рысил по тракту, то беспечно что-то мурлыкая себе под нос, то замолкал, чтобы не посадить голос на ветру. О чем думал герой сказок, ставший в этом мире реальным, не могли сказать ни Василиса, ни Елисей. Да и как протекает мыслительный процесс у такого создания — тоже было загадкой. И могут ли головы общаться между собой только посредством мысли. Девушка терялась в догадках, но спрашивать не спешила. Все-таки сейчас куда важнее другие дела. Это потом, когда Змея вернут в столицу, можно будет с ним на эту тему пообщаться основательно.