Стрекоза (СИ)

Он представился как Бейрулираламил Доргулаэл Амрилион Анафалионар Полудар Тремларин из Леса Серых Туманов, но под моим скептическим взглядом сократился до Бейлира. Постепенно эльф стал осваиваться, учился торговаться и видеть подвохи, но обсуждать дела в одиночку ему было еще рано. Эльфы учатся медленно — насколько я успела заметить, не от неповоротливости ума, а из-за привычки не торопиться, когда впереди тысяча лет жизни.
В первый месяц нашего совместного путешествия мы несколько раз поругались. Добыть деньги на прожитье, сварить еду, сходить к магу за восполнением кристаллов — это все Бейлир выполнял неукоснительно, понимая, что ни ужин, ни заряды ниоткуда не возьмутся. Но эльф никак не мог отучиться откладывать на потом дела, которые должны принести пользу не сразу. Для жителя Леса в будущем году — все равно, что для нас через неделю. Когда в очередной раз Бейлир отмахнулся от меня, бросив что-то вроде "я подумаю об этом завтра", у нас состоялся серьезный разговор, и я поставила его перед выбором: либо эльф учится понимать человеческий ход времени, либо он ищет другого напарника. И хотя по всеобщему календарю Бейлир был старше меня в два раза, мою правоту, как и мое главенство на этих землях он признал.
Я сгрузила сумку на скамью, махнула подавальщице и вскоре потягивала слабенький сидр. Эльфу выделили стул в хорошо освещенном углу. Кормить нас будут потом, как заработаем, это понятно. Но по поведению хозяина уже сейчас можно сказать, что он рассчитывает не на один вечер, а значит, сильно хитрить не будет.
Три дня. У нас есть крыша над головой, еда и возможность заработать на три дня. По опыту я знаю, что потом лучше уезжать — интерес публики падает, начинает захаживать народ попроще, хозяева злятся, а если еще до ночных хозяев слух дойдет, в этом городе больше не стоит появляться. Мы старались не оставлять за собой дверей, в которые нельзя войти еще раз. Поэтому нашим пределом были три дня. Пока Бейлир собирает монеты с посетителей таверны, мне предстояло подыскать работу для пары из воина-охранника с хорошими манерами и достойной госпожи, которая и присмотреть за детьми может, и обеспечить безопасность хоть дочери негоцианта, хоть благородной леди, хоть пухлого конверта с ценными бумагами.
Три дня. Только бы Бейлир-воин подольше поспал, дав Бейлиру-барду заработать для нас немножко гольденов.
На этот раз нам повезло — нам дали номер с двумя кроватями. Отдельные комнаты мы не снимали. Незачем портить хорошую легенду, а кроме того Бейлиру надоело просыпаться ночью от жужжания тревожного артефакта. Желающие познакомиться с одинокой госпожой могли очень настойчиво ломиться в дверь, и никакие мои уверения, что я и сама вполне управилась бы, на эльфа не действовали. В приличных местах такие недоразумения случались редко, но все же случались.
Последней каплей стала парочка загулявших мелких аристократов, которые возжелали моего общества в три часа пополуночи. Тот день выдался непростым, нам пришлось уходить от преследования по подворотням, чтобы доставить клиенту важные бумаги, поэтому ранний подъем вовсе не прибавил эльфу благодушия. Доставив бессознательных лордиков в траву у конюшни мой напарник постановил, что отныне, если мы едем вдвоем, то и ночуем вместе, и я могу думать об этом все, что захочу.
Если единственная кровать была к тому же еще и слишком узкой, эльф ни слова ни говоря устраивал себе лежбище на полу, но в одиночестве меня больше не оставлял.
Когда-то я мечтала о старшем брате. Похоже, что к тридцати годам моя мечта сбылась.
Только изредка, когда мы останавливались в дорогих гостиницах, эльф снимал отдельный номер. В такие дни я знала, что и ужинать мне придется одной. Мой напарник обладал истинно эльфийской изысканной красотой, и на обе его ипостаси, и на лирическую, и на боевую, находились любительницы. У меня возникло подозрение, что некоторые из этих дам стремились заполучить эльфийские крови в потомстве, на что Бейлир пожимал плечами, что он совсем не против исполнить чье-нибудь заветное желание.
 
Нынешнее место не было ни дорогим, ни гостиницей. Бейлир с мокрой шевелюрой вернулся из ванной комнаты, что была в конце коридора. Я подхватила полотенце, баночку с мылом, и отправилась приводить себя в порядок, кинув на эльфа завистливый взгляд. Волосы у него были чуть ли не длинней моих, а на мытье он тратил времени раза в два меньше. Расчесывались его пряди, кажется, сами. Если я после засады и боя выглядела так, будто провела месяц в полевом лагере гоблинов-наемников (которые водные процедуры считают баловством), то у эльфа занимало пять минут, чтоб почиститься, переплести волосы, протереть лицо, и вот он снова красавец. Это какая-то неизвестная эльфийская магия, не иначе. Иногда я его ненавидела. Любя.
Когда я вернулась, эльф еще не спал, чутко прислушиваясь, а не зову ли я на помощь. Увидев меня целой и невредимой, коротко кивнул и улегся. Я закрыла дверь на засов и последовала его примеру на соседней кровати.
 Глава 2 
— Подъем, подруга!
О нет.
— Бейлир, тебе вечером выступать.
— Предлагаешь устроить им танец с кинжалами? Я давно не практиковался, но если никто не сунется на задний двор ближайшие полчаса... Впрочем, нет, пусть сунутся. Спорим, я им срежу все пуговицы, они и вякнуть не успеют?
— Слушай, остроухий, или ты к вечеру вернешься в барды, или я тебе такой контракт найду, что сопровождение близнецов из преисподней покажется небесными садами.
— Ха-ха! Ой, ты серьезно, что ли?
— Серьезно, серьезно. Так что, иди разомнись, но чтоб к вечеру был в музыкальном настроении.
Да, путешествие трехмесячной давности мы нескоро забудем. Тяжело больная вдова наняла нас отвезти ее десятилетних двойняшек к сестре. Через неделю, когда мы сдавали пассажиров на руки новой семье, я нервно озиралась в ожидании нашествия разноцветных лягушек, призрачных змеек и умертвия из ожившего одеяла и старого горшка, а у Бейлира подозрительно дергался глазик, поскольку разнимать драки брата и сестры довелось именно ему. А дрались они все то время, которое не придумывали пакости. О том, что оба владеют зачатками редкой магии, нас предупредить забыли. О том, что они способны устроить кавардак безо всякой магии — тоже.
Угроза подействовала, мой спутник переоделся в легкие штаны и свободную рубаху и пошел прыгать за конюшней. Дожевывая завтрак я заметила оживление среди подавальщиц и кухарок. Все как обычно.
Я закрутила волосы в низкий узел, как носили горожанки средних лет, переоделась в приличные для города юбку-брюки с жакетом и достала пару туфель на небольшом, расходящемся книзу каблучке. На пояс повесила сумочку, из которой ненавязчиво торчал кончик рукояти кинжала. Довершила наряд шляпка с короткими полями и булавкой с неброским навершием. По моему виду можно сказать, что госпожа я приличная, городская, медяки не считаю, какое-никакое образование имеется, но время провожу не только в модных лавках, и чаю с подругами предпочитаю заработок в дюжину гольденов. Юбка-брюки намекает, что ради последнего я не против переместиться из города А в город Б, или даже не город. Кинжал показывает, что мне по плечу не только мирные задачи. Наряд был отработан годами и приносил мне успеха больше, чем кокетливые блузоны, скромные платья или нарочито походные штаны. Всего должно быть в меру.
Через полчаса я поворачивала бронзовую ручку на дубовых дверях одной небольшой, но известной в узких кругах конторы.
— Я хотела бы поговорить с господином Фасталком.
— Минутку, госпожа...
— Раеналд. Гарниетта Раеналд.
Вскоре секретарь вернулся и проводил меня в кажущийся скромным кабинет. Никаких украшений, никаких резных шкафов, никаких статуэток. Между стеллажами простых форм проглядывают однотонные обои. Обстановка без особых притязаний... если только не знать, что мебель сделана из кораллового дуба и лилового клена, которые выращивают только три эльфийских клана, и за цену одного небольшого письменного стола можно приобрести спальный гарнитур из обыкновенного дерева.