Мы умираем за Игниум (СИ)

— Убери эту гадость!
Валентин мгновенно вскочил с кровати, а Лана со смехом швырнула в него пустую коробку.
— Потише, ребята, — попросила Мария, входя в комнату. — Вас слышно. Уже поздно, а то ещё пожалуются.
— Тебе помочь? — спросил я, заметив тяжёлую сумку в её руке.
— Нет, не надо. Спасибо, Марк.
Она освободила письменный стол и начала расставлять на него тарелки, на которые разложила какие-то пирожные и бисквиты, а потом достала кое-что поинтереснее: две бутылки вина.
— Вряд ли кто-то унюхает нас завтра, ведь рядом с нами будет Артур, — засмеялся Валентин и полез за пирожным.
— Подожди, — Лана хлопнула его по руке. — Сядем все вместе и будешь жрать.
— Я хотел пригласить Артура, — сказал Ян. — Но он отказался. Я вчера впервые его таким трезвым видел.
— Я тоже, — Валентин всё порывался добраться до стола. — Кстати, Марк, ты в курсе, кто он такой?
— Кто? Артур? Так он же учитель.
— Нет, я имею в виду, кем он был до Академии. Это же Степной Змей.
— Кто?
— Степной Змей — это его прозвище, — пояснил Ян. — Во время Великой Войны он был генералом дома Рэгвард. А Кичиро Кобаяши — Горный Змей, он служил в доме Алькарас. Когда дома были союзниками, Артур и Кичиро воевали вместе плечом к плечу. Против моего дома, кстати, — добавил он с усмешкой. — А потом, в самом конце войны, они оказались по разные стороны, но всё равно остались друзьями. А потом и война кончилась.
— Я же ходила в госпиталь, — сказала Мария. — Отнесла Жану немного пирожных. Мы же с ним дружили в детстве.
— Как он? — Ян напрягся.
— Хорошо, шутит. Нога в бинтах. Говорит, что двигатель пошёл в разнос, Жан спустился, чтобы переключить риггу на другой. А там газы игниума рванули.
— Ну хоть живой, — Ян выдохнул. — Честно говоря, думал о худшем.
— Ты всегда думаешь о худшем, — заметил Валентин. — В мыслях уже наверное речь для похорон готовил?
— А это правда, — Ян засмеялся. — Чего только себе не накрутил.
— Его завтра домой отправляют, — Мария заканчивала накрывать на стол. — Что-то случилось, Янек? Ты что-то погрустнел.
— Ничего, — Ян уже не смеялся. — А почему это вдруг домой?
— Ну директор Ульдов сказал, что морской воздух пойдёт ему на пользу. Говорят, у них на южном побережье хороший климат. А потом вернётся, в себя придёт, уже после Игр.
— Угу, — Варга потёр подбородок. — Просто странно. Мы не были дома уже больше десяти лет, а тут сразу двоих отправляют.
— Это всё твоя паранойя, — Валентин хмыкнул. — Вон, смотрите, Тиберий собрался есть, — он показал на кота, грациозно идущего к чашке. — Давайте уже возьмём с него пример.
— Мы же всё равно скоро все поедем домой, — сказала Лана. — После Сильвианских Игр. Месяц отдыха перед экзаменами. И потом домой, уже навсегда.
Она разлила вино, только не по бокалам, а по обычным кружкам, в которых пьют чай.
— КОгда игры закончатся, надо будет помочь Марку с его экзаменами, — Ян похлопал меня по плечу. — Если бы не он, вчера мы бы точно застряли в том болоте. Да мы даже не смогли бы вывести Старого Герберта из ангара!
— За Марка! — Валентин поднял кружку с вином, и все последовали его примеру. — Это он удачно в нашем классе появился.
— Чтобы мы без него делали?
— Спасибо.
— Если бы не ты…
Я немного смутился от такого внимания и кашлянул. Вино было слабоватым, но оно сильно отличалось от того, что мне доводилось пить раньше. Хотя вряд ли то, что я пил до сегодняшнего дня, можно было назвать вином, то было пойло из из перебродивших полугнилых ягод, а эта штука посерьёзнее.
— Вот, Марк, попробуй, — Мария подала мне бисквит. — Сама готовила.
Лана снова разлила вино по кружкам, и я взял свою.
— Вообще, я должен это сказать, — я покрутил кружку в руках. — Неправильно говорить, что это заслуга кого-то одного. Когда я только попал в экипаж ригги, почти пять лет назад, ей командовал первый пилот Анри Шелье. Он говорил, что важен весь экипаж. Каждый занимается своим делом, но все работают для одной цели. В бою мы сражались, чтобы выжить, а вчера мы гнали машину, чтобы победить. Анри верил, что каждый важен и стремился подружиться со всеми, чтобы мы все стали единым целым. Когда он погиб, все думали, что связь между нами оборвётся, ведь всё держалось на нём одном, но мы дошли почти до самого конца.
 
Я проморгался и торопливо отпил вина, чтобы избавиться от грустных воспоминаний.
— И вчера каждый из нас сделал что-то такое, без чего мы бы не дошли до финиша. Кто-то стрелял, кто-то ремонтировал, кто-то управлял, кто-то помог нам выбить запчасти, — я улыбнулся смутившейся Аните. — Так что правильно будет пить не за меня. За нас!
— За нас! — воскликнули все хором и чокнулись.
Всё же вино только поначалу показалось слабоватым, потому что в голове уже зашумело. Жаль лишь, что здесь сладости вместо нормальной закуски, но это мелочи.
— Кстати, я разговаривал с одним парнем из класса Жана, — сказал Валентин. — Кобаяши допустил их к большим играм, если они успеют починить свой шагоход. Жан, конечно, уже вряд ли будет участвовать.
— Жаль, — Ян отпил вино мелкими глоточками. — А я сегодня видел сестру.
— Судя по отсутствию у тебя фингала, встреча прошла хорошо.
— Необычно. Она извинилась.
— Да ладно, — удивилась Лана. — Чтобы Катарина извинилась? Эта змея… ой, прости Янек.
— Ничего страшного, я и сам это знаю, — Ян усмехнулся. — Но, с другой стороны, её надо привыкать держать свой нрав в узде. Она же будет править у нас на севере, а с её характером… Вы же знаете наших генералов. Чтобы Соколов или Ковальчук позволили так с собой разговаривать?
Засмеялись все, кроме нас с Анитой.
— Да, эти перцы такое даже ей не позволят, — сказал Валь.
— Так что извинилась она, извинился я, а Ульдов… там же был Ульдов, я вам не сказал. Он попросил, чтобы мы с Марком завтра зашли к нему после занятий. Извини, Марк, забыл предупредить.
— Для чего? — спросил я. — Из-за вчерашних гонок?
— Нет. Он говорит, что есть задание за пределами академии.
— Такое же, как тогда с Адамом? — Мария посмотрела на Яна. — Когда вы отправились на ригге?
— Почти такое же, — Ян выдохнул. — Но деталей не знаю. Объявят завтра. Но займёт пару недель, не меньше.
— Тогда будьте осторожнее, — сказала Анита, нарушая своё молчание второй раз за вечер.
— Будем.
Лана вылила остатки бутылки по кружкам и открыла следующую.
— Тогда вам предстоит куча работы, — я взял какое-то печенье и с хрустом откусил. — Нужно много чего сделать с Гербертом. Справитесь без нас?
— Нет, конечно, — сказала Мария. — Я никогда это не делала.
— Там несложно. Надо заменить синхропривод, но я постараюсь помочь вам завтра, если успею. Ещё надо повесить броню, это легко, справитесь без меня. Но когда я приеду, то перепроверю. Ещё же надо прикрутить пушки и начинать их пристреливать.
— Этим займётся Лана, — заявил Валь. — Ты бы видел, как она стреляет. Да ты и видел! Как он тот бак сорвала, одним попаданием.
— Папа учил, — с гордостью сказала Лана. — Правда, стоило мне промазать хоть раз… эх, он сразу говорил, что так не пойдёт, все снаряды должны ложиться ровно в цель, промахи не допускаются. На это у него какой-то особый бзик. Без промаха бей, он постоянно говорит.
Она засмеялась. Её кот полакал воду, посмотрел, чего это мы пьём, а потом нагло запрыгнул на мои колени и улёгся. Коготки несильно вцепились в брюки.
— Вот теперь сиди, пока он не уйдёт, — Лана засмеялась.
— Ну а куда я денусь?
Вино закончилось, но студенты, вопреки моим ожиданиям, не пошли за добавкой, а просто болтали промеж собой. Анита через несколько минут отсела, и к ней присоединился Ян. Они о чём-то тихо разговаривали. Парень что-то черкал в блокноте, похоже, что рисовал.
— Опять свои депрессивные стишки пишешь? — засмеялся Валь, ещё больше повеселевший от выпитого.
— Да иди ты, — Ян замахнулся на него блокнотом. — Да и ты задолбал со своими стишками. Я написал всего один, когда мне было тринадцать.