Неправильно для меня (ЛП)

Воздух превращается в камень, забивая мне горло.
Четырехдюймовые коричневые туфли на каблуках лежат в ногах его кровати, чемоданы с цветочным принтом разбросаны по одеялу, которое мы испортили прошлой ночью. Моя грудь сжимается, колени слабеют, но каким-то образом мне удается повернуть голову, когда я чувствую его позади себя.
Мои брови хмурятся, когда его челюсть сжимается, по краям образуются глубокие складки, глаза такие же мертвые, какой должна быть его душа, чтобы осмелиться на это.
Он бы не стал… не стал …
Скрип двери ванной заставляет мою голову дернуться вправо.
Одетая в прозрачное платье из атласа и кружев, она прислоняется к раме, ее глаза с презрением окидывают меня, прежде чем наткнуться на мои.
Марисса, блядь, Дэниелс в моем доме.
Уголок ее рта приподнимается, а голова насмешливо наклоняется.
— Привет, соседка.
Что блять?
Алек
Я заставляю своё лицо быть нейтральным, пока Оукли стоит, замерев на долю секунды, прежде чем продолжить путь к своей комнате. Она выглядит невозмутимой, совершенно невозмутимой, но я вижу это по ее размеренным шагам, она вот-вот сорвется. И, по правде говоря, не уверен, что произойдет, когда она это сделает. Я двигаюсь вперед, ставя обе ноги перед Мариссой, которая вышла на середину зала. Она поднимает глаза, на ее губах появляется легкая улыбка.
— Муж.
— Марисса.
— Есть что-нибудь, чем ты хотел бы поделиться?
— Я собирался спросить тебя о том же самом. Довольно неожиданно, что ты появляешься вот так. — Я приподнимаю бровь.
Она напевает, подходя ближе, ее руки скользят вверх по моей груди, и я заставляю себя не оттолкнуть ее.
— Как насчет сюрприза в спальне? — шепчет она. — Это было слишком давно. Мне нужно, чтобы мой мужчина напоминал мне, на что он способен.
Я хватаю ее за запястья и отстраняю от себя.
— Нам есть о чем поговорить.
Ее язык высовывается, чтобы коснуться моих губ.
— Мы можем поговорить утром.
— Это не может ждать. — Я иду, чтобы втолкнуть ее в дверь моей спальни, но она резко отстраняется, ее глаза слегка прищуриваются.
Шестерёнки у неё в голове крутятся, и последнее, что мне сейчас нужно, это чтобы она поняла всё, поэтому я хватаю ее за переднюю часть ночной рубашки и притягиваю к себе, кусая в щеку, когда она стонет. Я обхватываю ее руками и, подхватив на руки, несу в свою комнату. Комнату, где только прошлой ночью у меня впервые была девушка моей мечты.
Я отправляюсь в ад.
— Ты права. — Я бросаю ее на кровать и возвращаюсь к двери, чтобы запереть ее. Я поворачиваюсь и нахожу всё это настолько испорченным, что даже не могу позволить себе остановиться, чтобы подумать об этом. — Мы можем поговорить завтра.
Она начинает хихикать, а затем ее ночная рубашка падает на пол, моя совесть похоронена где-то под ней.
  
Глава 19
 
Алек
Когда Марисса проскальзывает в душ, я стучу в дверь спальни Оукли, но, как и ожидалось, она не отвечает.
— Открой дверь, пока я ее не выломал.
Она знает, что я бы так и сделал, и именно тогда начинается паника, потому что с другой стороны по-прежнему не доносится ни звука. Я подкрадываюсь к своей комнате, чтобы взять нож с комода, и быстро втыкаю его в ее дверь, выламывая замок из рамы.
Ее комната блять пуста.
Я подхожу к шкафу, но не могу сказать, пропало ли что-нибудь, поэтому я открываю первые ящики, и они, черт возьми, почти пусты.
— Черт! — Я вытягиваю руки над головой, нож все еще у меня в руке. — Черт, черт.
Она ушла.
Я спешу обратно в свою комнату за телефоном и звоню брату.
Он отвечает на четвертом гудке.
— Что?
— Приведи ее задницу домой.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь…
— Не шути со мной, Роуэн. Я серьезно.
— Эй, Алек? Черт. Ты. — Я слышу, как он шуршит вокруг, прежде чем он возвращается на линию. — У тебя есть совесть, мудак.
— Она у тебя?
— Еще раз, пошел ты. Отведи свою шлюху к маме, если тебе нужно где-то перепихнуться, или еще лучше… уходи, блядь. Но, что бы ты ни делал, убирайся к черту из дома Оукли.
 
Этого достаточно для подтверждения. Она там.
Я вешаю трубку, беру ключи с тумбочки и направляюсь к двери. Прежде чем я дотягиваюсь до ручки, голос Мариссы спрашивает:
— Идешь за девушкой?
Мои пальцы сжимаются на металле, и я смотрю на нее через плечо.
— Не сейчас, Марисса.
Мой взгляд перемещается между ее глазами, и она медленно кивает, прежде чем вернуться в комнату. Затем я выхожу за дверь. Не знаю, как я сюда добрался, ведь я ехал вслепую, но не успеваю я опомниться, как останавливаюсь перед домом Роуэна. В ту секунду, когда я ставлю грузовик на стоянку, его входная дверь распахивается.
Хорошо, он ждал меня.
Он выбегает, когда я беру плату за вход, и, как я и предполагал, он замахивается. Я позволяю ему ударить меня прямо в челюсть, прежде чем опускаю плечи, обхватываю его и опрокидываю его задницу на спину. Он кашляет, хватаясь за бок, когда я перешагиваю через него и вбегаю через парадную дверь. Я осматриваю кухню и гостиную, прежде чем направиться по коридору. Дверь в ванную открыта, поэтому я проскакиваю мимо нее, пока не оказываюсь у двери в спальню Роуэна, которая тоже открыта. Я вхожу внутрь.
Длинные светлые волосы мокрые и прилипли к ее шее и плечам, вокруг тела обернуто мокрое синее полотенце. Пропущенные капли воды стекают по ее шее и груди, заставляя мой гнев закипать, когда мой член становится твердым.
Она собирается открыть рот, но закрывает его, качая мне головой, прежде чем упасть на матрас, и все встает на свои места. Тяжесть прошедшего дня, мысли о прошлой ночи. Зрелище, которое она увидела, и звуки, которые она была вынуждена слышать в своем собственном доме.
Она плачет, все ее тело сотрясается от охватившей ее беспомощности.
И я, блядь, не могу пошевелиться. Я застрял, запертый крепко, как камень, и у меня нет слов, чтобы облегчить ее в этот момент.
Это моя вина.
Роуэн врывается в комнату, его рука поднимается, чтобы ударить по двери, но он тоже замирает на месте. Мои глаза встречаются с его глазами, и я ненавижу, что он знает, что ей нужно, как и я. Он подходит к своему шкафу, вытаскивает одеяло и подходит к ней. Моя рука устремляется вперед и сжимает его плечо, оттягивая его назад. Он поворачивается ко мне лицом, его глаза сузились от ярости, но ни один из нас не произносит ни слова.
Он видит это, знает, что я не хочу, чтобы он был рядом с ней, не хочу, чтобы он прикасался к ней, но когда от Оукли доносится еще один тихий звук, еще одна брешь в ее броне, я зажмуриваю глаза.
Мои руки на ней только ухудшат этот момент.
Когда мои глаза снова открываются, часть напряжения, покидает плечи Роуэна, и он делает медленный шаг назад, прежде чем полностью повернуться к ней. Я прикусываю язык, пока знакомый металлический привкус не покрывает мои зубы, когда я готовлюсь увидеть, как его кожа касается ее. Когда он нежно убирает волосы с ее лица, она делает глубокий вдох и поднимает глаза, одаривая его легкой улыбкой, которую я хочу для себя.
Ни один из них не удостоил меня взглядом.
В конце концов, я плохой парень.
Он кивает, и она опускается на его кровать, все еще в полотенце. Он накрывает ее одеялом. Она натягивает его до самой шеи и прячет лицо, закрываясь от внешнего мира. Я заставляю свои ноги выйти из комнаты, но останавливаюсь только снаружи, чтобы прислониться к стене. Я не могу этого сделать. Не могу больше терпеть, когда она подвергает сомнению все, что узнала обо мне. Я слишком много работал, слишком долго ждал, чтобы позволить ей увидеть меня, только для того, чтобы потерять ее в одночасье.
Я планировал всё. Я хотел, чтобы это произошло в нужное время, но поселить меня под одной крышей с Оукли было все равно, что размахивать бриллиантом перед вором. В тот момент это было не в моей власти.