Безрассудная

Следовать за омнибусом, который тянули два тяжеловоза, было достаточно легко. Улицы были переполненными, а пешеходы — часто беспечными, поэтому ехать приходилось медленно.
Рыжеволосая девушка пересела на другой омнибус и поехала, как и подозревал Хантер, к реке. Там, конечно, прятаться было куда труднее. Хантер спешился, передал поводья Итану и велел ему оставаться на месте с лошадьми.
— Не знаю, кто из вас не в своем уме! — проворчал Итан.
Хантер засмеялся.
— Я не уверен, что сам это знаю.
Он поспешил вперед, так как девушка, покинув омнибус, торопливо шла по улицам с тесно стоящими рядом друг с другом домами и людьми, сновавшими по тротуарам и переулкам.
Это был не самый бедный район города, однако настоящее старое лондонское Сити, где сохранилась архитектура XVII века и простые дома, построенные вскоре после Большого пожара. Большинство обитателей было тяжело работающими ремесленниками, хотя район привлекал студентов, музыкантов и художников. Улицы, несмотря на бедность, были чистыми.
— Черт возьми! — воскликнула старуха, подметавшая крыльцо. — Да ведь это Кэт!
— Пожалуйста, тише, миссис Махони! — взмолилась девушка. — Папа дома?
— Сердится и жалуется! — ответила старуха. — Он попросил нескольких друзей в полиции искать тебя, малышка! Прошел слух, что тебя спасли из воды, но никто не знает, кто тебя спас и куда ты отправилась!
— О нет! — воскликнула девушка.
— А что это на вас надето, мистрис Кэт? — осведомилась старуха.
— Я должна увидеть папу, — сказала девушка и пробежала мимо старухи в маленький домик, ярко раскрашенный, с симпатичной отделкой.
Решив избежать беседы со старухой, Хантер быстро скользнул вдоль стены. Узкий переулок вел к заднему двору, и он направился туда. Ему не понадобилось идти далеко.
Открытое окно и раздвинутые портьеры позволяли отлично видеть происходящее внутри дома. Девушка, которую старуха назвала Кэт, находилась в объятиях высокого мужчины с бакенбардами. Другая девушка, также с рыжими волосами, хотя более светлого оттенка, стояла рядом. Она тоже обняла Кэт, а потом отошла в сторону.
Когда, наконец, объятия закончились, другая девушка — сестра Кэт? — осведомилась:
— Кэтрин Мэри! Что на тебе надето? Боже мой! Где ты взяла такое элегантное платье?
— Я объясню, — сказала Кэт.
— Надеюсь! — проворчал мужчина. — Я чуть ума не лишился от страха и горя. Илайза рассказала мне о безумном поступке, который ты чувствовала себя обязанной совершить, и мне осталось только убеждать себя, что ты вернешься и не останешься на дне Темзы! Полицейские ищут тебя, Кэт! Илайза, пошли Мэгги сообщить полиции, что моя девочка нашлась и нам не понадобится осушать реку!
Мужчина был в ярости, хотя явно испытывал колоссальное облегчение. Хантер чувствовал себя виноватым, как, безусловно, и Кэт. Она выглядела удрученной, словно не сознавала до сих пор, какой переполох вызвало ее отсутствие.
Илайза поспешила из комнаты отдать указания Мэгги — очевидно, служанке, подумал Хантер, несмотря на то что обитатели дома казались бедными, — но очень быстро вернулась, чтобы ничего не пропустить из происходящего.
— Бедный папа, мне так жаль, — сказала Кэт. — Я не представляла, что вызвала такую суету. Почему ты послал за мной полицию? Ты же знаешь, что я плаваю как рыба.
— Это я знаю, — с гордостью произнес мужчина. — Но ты нырнула за парнем из университета и исчезла из поля зрения! Что мне с тобой делать? Если бы твоя дорогая мать была жива!
— Кэт, где ты взяла это платье? — снова осведомилась ее сестра.
— Одолжила… Папа, все будет хорошо. Понимаешь, мне помог другой джентльмен, после того как я помогла первому джентльмену. Клянусь, я была в безопасности и в приличном месте! Понимаешь, мне нужно встретиться с Дейвидом Тернберри, первым джентльменом, который вскоре обручится с дочерью лорда Эйври, и я должна…
— Лорд Эйври! — воскликнула Илайза. — Папа, она получит большую награду!
— Мне не нужна награда, — отрезала Кэт.
— Я бы на твоем месте была счастлива! А то приходится экономить на всем.
 
— Илайза! — упрекнул ее отец, покачав головой.
Илайза быстро извинилась.
— Папа, прости меня — я знаю, как ты заботишься о нас. Но… Кэт! Это платье! Оно дорогое — откуда оно взялось? О боже! Я должна одеться, пойти с тобой и…
— Нет, — твердо сказал мужчина. — Никто никуда не пойдет. Кэтрин Мэри, ты моя дочь. И ты не будешь шляться среди молодых людей, нищих или богатых, без должного сопровождения. Без меня! — закончил он.
— Пожалуйста, папа! Я должна сама отправиться к лорду Эйври. Клянусь тебе, мне ничего не грозит. Там есть чудесная женщина по имени Эмма Джонсон — она вроде моего ангела-хранителя.
— Ты была в богатом доме у женщины? — спросил ее отец. — Почему же эти люди не проводили тебя домой?
— Папа… прости меня, но я притворилась потерявшей память. Я сказала им, что не знаю, кто я.
Мужчина опустился на стул.
— Ты стыдишься нас, — с горечью сказал он.
— О, папа, никогда! — воскликнула Кэт.
Он печально смотрел на нее.
— Мы не нуждаемся в благотворительности. И я, и все мы тяжело работаем. Но мы честно зарабатываем себе на жизнь. Ты не возьмешь никакой награды.
— Папа! — запротестовала Илайза. — Ты великий художник! Ты просто слишком быстро работаешь для тех, кто обещает, но не может платить.
— Они интересные личности, — заметил отец.
— А когда тебе попадаются богатые люди, ты отказываешься требовать столько, сколько стоит твоя работа! По-моему, многие богачи должны тебе. А если бы правда о твоей работе стала бы известна, папа, тебя возвели бы в рыцари! Так что это не благотворительность, а то, что тебе причитается, — заявила Илайза.
Он снова покачал головой:
— Жизнь человека дороже любых денег. Кэт не возьмет никакой награды.
Илайза со стоном отвернулась.
Кэт опустилась на колени, положив руки на колени отца.
— Папа, я не возьму награды. Но можно я вернусь к миссис Джонсон, чтобы встретиться с этими людьми? Клянусь тебе, я откажусь от награды. Но я бы хотела позволить этим людям поблагодарить меня. Пожалуйста, папа!
— Это трудный мир, девочка! У нас нет денег, но есть гордость. А у тебя нет приданого, но есть добродетель.
— Она не подвергнется опасности, папа, — заверила отца Кэт.
— Я боюсь упускать тебя из виду! — сказал он.
— Она влюб… — начала Илайза, но Кэт резко вскочила и повернулась к сестре.
— Возможно, если это платье никому не нужно, папа разрешит мне оставить его у себя, и ты получишь его! — В ее глазах светились мольба и предупреждение.
— Что я был бы за отец, если бы позволил тебе идти?
— Добрый и доверяющий, — ответила Кэт.
— Нет!
— О, папа, пожалуйста! Это просто глупая мечта — желать, чтобы тебя поблагодарили. И я знаю людей, богатых и бедных. Ты хорошо выучил нас. Ты использовал заработанное тяжким трудом, чтобы Илайза и я получили образование. Ты научил нас отличать правильное от неправильного. Пожалуйста, верь мне, папа!
Просьба тронула его сердце, ибо он поднялся и взял ее руки в свои.
— Я верю тебе. Но глубоко сожалею, что тебе не видать момента славы. Я бедный человек, но не торгую своей гордостью и своей ответственностью.
— Но, папа…
— Ненавидь меня, дитя, но я не отпущу тебя.
— Папа, я никогда не смогу ненавидеть тебя! — Кэт снова была заключена в его объятия.
Хантер со своего места за окном мог видеть ее лицо, когда она прижималась к отцу. Кэт любила его, но была упряма и безрассудна. Она оказалась в тупике, но нашла способ обойти его.
Что это был за способ? Хантер думал об этом, затаив дыхание.
Его интересовало, догадывается ли маленькая рыжая лисичка, что уже получила куда большее, чем деньги, титул или те дурацкие безделушки, что считаются важными атрибутами так называемой элиты, — место в сердце ее возлюбленного Дейвида.
Отец отодвинулся.
— Платье, девочка, нужно вернуть. Где ты взяла его?