Пустой азарт (СИ)

— Пусть только попробуют. Мы не зря уже сотню лет держим эти земли в страхе. В завтрашнем бою они в этом не раз убедятся. — Убба зловеще улыбнулся.
— И все же… Вряд ли вы справитесь с Мареком и его драконом.
— Даже если и так. Весь Алворлинг, узнав, что клан Рагнарсонов пал жертвой предательства, объединится ради мести. Тогда можно забыть о торговле. И Культ станет меньшей из проблем северных королевств.
Послышались приближающиеся шаги. Стиг обернулся и увидел молодого человека в блестящем нагруднике и в красном развевающемся за его спиной плаще. У него были коротко постриженные русые волосы, серые глаза и немного скрюченный нос.
— Извините за опоздание! — произнес незнакомец на со-примском, языке северных королевств.
— Ничего страшного. Мы ждем еще гостей, — ответил Убба на том же языке. — Знакомьтесь! Стиг, это Люций Красс, командир легионеров из империи Титанов. Люций, это Стиг, наемник и выдающийся воин.
— Если точнее, я старший центурион, командующий пятой когортой третьего легиона, — поправил Уббу Люций.
— Как скажешь, присаживайся! Хочешь перекусить или выпить? Свен, сгоняй еще за кружками!
***
Позже за их костром собралось еще три человека, а Ролло убежал за какой-то проходившей мимо девушкой.
Одноглазый Вильям, крупный бородатый мужик средних лет, весь покрытый шрамами. Он являлся одним из капитанов наемников Бешеных Быков.
Роман Осмент, высокий и худощавый молодой человек с длинными черными волосами, собранными в хвост. Он был третьим принцем Дольши, королевства, что было расположено севернее Ареллии. Принц также являлся посредником в сотрудничестве с ограми.
Отокар Радко, тридцатилетний мужчина, среднего роста, одетый в длинную красную мантию с капюшоном, из-под которого виднелась только его приветливая улыбка и узкий подбородок. Его руки, выглядывающие из-под широких рукавов мантии, были увешаны вычурными браслетами и кольцами. Он был учеником Радомила Валдрича, верховного королевского чародея Арелии.
Убба позвал их пообщаться, очевидно, ради налаживания связей. Стиг был уверен, что они не единственные, кого пригласил лысый норманн, однако, видимо, единственные, кому стало любопытно. Каждый обладал определенной славой и влиянием, поэтому личное знакомство с ними было бы полезно.
— Странно видеть здесь вас, — сказал Роман, обращаясь к Люцию. — Насколько мне известно, в данный момент в крепости собралось высшее командование, дабы обсудить стратегию битвы. И вы, господин Красс, мне кажется, должны там быть.
Люций хотел было ответить, но его опередили:
— Ничего странного! Нашему другу не доверяют, — воскликнул Отокар. — Не так ли, господин Красс?
Имперец промолчал, пожав плечами.
— А ведь точно! — заметил Убба. — Я обратил внимание, что ваш лагерь под гораздо более пристальным присмотром, чем даже наш. С чего такое недоверие?
— Всему виной предрассудки и клевета в адрес Империи. Хотя все, что мы хотим, — это объединиться с вами в борьбе с нашей общей угрозой, — ответил Люций.
— Ха-ха! — Отокар не сдержал смешок. — Предрассудки? Клевета? О нет! На мой взгляд, опасения более чем оправданы! Взять хоть вашу агрессивную экспансию! За последние тридцать лет Империя Титанов поглотила десятки королевств на западе континента. Медленно, но уверенно ваши границы устремляются на север.
— Мы не поглощали их. Это результат долгих лет дипломатических и экономических переговоров. И в результате они все, поняв, какую выгоду несет Империя, добровольно присоединились к нам.
— Добровольно? Переговоры? Когда ваши легионы маршировали по их городам?
— Конечно же, местами, не обошлось без военных конфликтов, но у нас было на то право! Кто-то просил помощи в защите от захватчиков, кто-то в наведении порядка в их стране, а кто-то сам развязывал с нами войну. Но основная причина их присоединения к нам — это благотворное сотрудничество. Они узрели, каких высот мы добились в экономике, науке и гражданском устройстве, и решили пойти тем же путем.
— Вот только выглядело это по-другому: ситуация в тех странах рано или поздно принимала такой оборот, что у них не оставалось выбора, кроме как присоединиться к вам. Как удобно, не правда ли?
 
— На что вы намекаете?
— Ох, действительно! На что бы я мог намекать? — Отокар театрально покачал головой и дотронулся до подбородка. — Скажем так! Если бы вы все меня спросили: «Как думаете, чьих шпионов в нашем лагере больше: Культа Света или Империи Титанов?», то я бы о-о-очень сильно призадумался!
Все бросили свой взгляд на Люция, который так и оставался невозмутим.
— Вот из-за такой риторики нас и принимают за угрозу, — спокойно произнес имперец. — На деле же вы, норды, завидуете нашему успеху ну и, конечно же, боитесь! Ваш общественный строй саморазрушителен. Правители вцепились в свои титулы, боясь потерять насиженные места. А ваш народ, стоит только им осознать, насколько ущербно они живут, готовы чинить хаос и анархию!
— И вы хотите сказать, что ваш общественный строй лучше?
— Именно! В Империи каждый с рождения получает одинаковые возможности, в независимости от того, кем были его предки, и только способности и заслуги определяют его статус.
— Не смешите! Большая часть вашего населения — это рабы! Вы ставите на них магические метки, подавляющие их волю, и заставляете нещадно трудиться.
— Это не рабство! Как я и говорил чуть ранее, каждый получает по своим способностям. Если у человека лучше получается махать киркой, мы дадим ему кирку и отправим на рудники! У них всегда есть возможность доказать, что они способны на большее. А магические метки… — Люций немного оттянул нагрудник, и оттуда на груди показалась татуировка в виде глаза. — Такие метки есть у каждого, будь то крестьянин или правитель. Они помогают нам не забыть наши цели и идеалы, то, ради чего мы все трудимся — ради развития и процветания нашего общества!
— Я могу видеть формулу, которую образует эта метка! Она вплетается в вашу душу и одновременно обхватывает мозг!
— Все не так, как вам кажется. Держу пари, вы не можете ее прочитать и понятия не имеете, что она делает!
— Да тут к менталисту не ходи — все очевидно!
— Вы, раз уж чародей, то не хуже меня должны знать, что ментальная магия невероятно сложна и требует к каждому человеку индивидуальный подход. В нашей империи проживает несколько десятков миллионов человек. И вы думаете, мы способны каждому из них промыть мозги?
— Если бы Империя действительно была бы способна на это в таких масштабах, то мы уже давно стали бы ее гражданами, — заметил Стиг.
— Не думал, что наемникам близки такие тонкие науки, — скривил улыбку Отокар.
— Был печальный опыт, — сказал Стиг, ощущая, как эмоции мага влияют на его контроль маны, который, к слову, распространялся на несколько метров вокруг. — Очевидно, что эти метки не уникальны для каждого человека. А значит, о подчинении воли тут речи быть не может, по крайней мере, если мы говорим о миллионах. Так что же она, по-вашему, делает, Люций?
— В этой метке содержится голос нашего Императора. Он озвучивает нам свои законы, намерения и цели. То, как нужно жить и к чему стремиться. Этот голос звучит на периферии нашего сознания, незаметно и ненавязчиво. Но по желанию мы слышим каждое слово, — ответил имперец.
— Любопытно конечно, но откуда нам знать, что каждому метка вещает одни и те же слова? Такие, как вы, может, и слушают воодушевляющую речь, но а что другие, менее полезные граждане Империи? — не унимался Отокар.
— Знаете, есть только один способ проверить. Присоединяйтесь к нам. В Империи маги добиваются высочайших положений. Их не притесняют и не ограничивают. Вы вольны заниматься чем хотите, пока приносите пользу, конечно же! — улыбнулся Люций.
 
— Пожалуй, откажусь! Меня и здесь неплохо кормят.
— Вот как? Печально. Впрочем, данное предложение актуально для всех присутствующих… — Люций обвел взглядом своих собеседников в поисках отклика.