Подземный город гномов (СИ)

- Зато юрький Джи совсем вирос и сьталь красоткой.
На этих словах гоблин отчего-то подмигнул Сельмо. Тот от неожиданности смутился. Пока Темная и торговец обсуждали общих знакомых, дель Пьёро размышлял о том, что сам он никогда не любил эти вот церемонии южного базара. Ему было глубоко плевать на игры между продавцом и покупателем. Он просто платил, сколько просили. Не приходилось сомневаться, что гоблин знал о достатке воровки, а та знала о том, что он знал, и всё же оба исполнили свой танец с саблями. Не ради зрителей, а поскольку этого требовал обычай. Отец не раз сетовал на то, что Сельмо вырос «упертым бараном» и не желал постигать тонкости дипломатии. Паладину были известны правила, но следовал он им исключительно в рамках необходимости. Пластичная, как глина, Джетта хранила в рукаве тысячу и один облик с разными вариантами поведения в зависимости от участников спектакля и зрителей. Она наверняка знала тонкости того, как нужно себя вести с высокопоставленным гномом и рядовым эльфом, причем в зависимости от собственной роли. Отец такого специалиста в свою агентурную сеть с руками бы оторвал. Не факт, кстати, что он не пользовался услугами воровки. Кто только ее услугами не пользовался… На этой мысли настроение Ансельмо дель Пьёро сползло ниже уровня местных катакомб. Но почему-то даже ревность не смогла остудить его решимости. А может, наоборот, ее подпитала.
Парадоксально: чем сильнее Джетта сопротивлялась предложению Паладина, тем сильнее ему хотелось видеть девушку своей женой. И тем больше он находил доводов в пользу такого развития ситуации. Даже там, где, казалось бы, искать было нечего. Например, из всей отповеди, что Паладин только что получил, он сделал совершенно неожиданный для себя вывод: Джетта, наверное, единственная его знакомая, которой не нужны ни его титулы, ни деньги, ни статус. Если она выйдет за него замуж, то не ради них, а ради него самого. А она выйдет, рано или поздно. Или он не Ансельмо дель Пьёро, сын Первого советника Императора.
Темная тем временем скупила у гоблина почти половину лавки. Некоторые амулеты были Паладину знакомы, назначение других оставалось загадкой. Но то, с какой серьезностью – теперь искренней – Джетта в них копалась, говорило о том, что товар действительно хорош, а сама наемница напугана. Дело, которое им предстояло, у Анасельмо тоже не вызывало оптимизма. Хотя в конечном итоге он был благодарен эльфу, подложившему воровке столь очаровательную свинью, что хоть целуй ее в пятачок. Теперь, после разговора по душам, кража карты и бегство Темной почему-то уже не казались столь ужасным ударом. Напротив, вопреки здравому смыслу, на душе у Сельмо стало легко. Настолько, что, отходя от прилавка зеленокожего знакомца Джетты, дель Пьёро обернулся к нему, улыбнулся и подмигнул.
Практически ощутив себя супругом Темной, - хотя в глубине души Сельмо не оставлял надежды ее перевоспитать, - Паладин испытал потребность свершить какой-нибудь мужской поступок. От слова «муж».
  - Джи, - окликнул он девушку, которая уже мчалась в сторону навеса у белобокого дома, - подожди. - Светлый поймал Джетту за руку. - Мне кажется, будет справедливо, если расходы я возьму на себя.
  - Не беспокойтесь, сеньор дель Пьёро, - официально произнесла та, высвобождая ладонь и подхватывая под локоток невесть откуда взявшегося Пусика. - Я непременно выставлю вам счет за ту часть покупок, которые предназначаются вам. - И степенно пошла дальше бок о бок с Аквилеро, будто знатная дама на променаде в Императорском саду.
  Благодушное настроение Паладина как кобыла языком слизнула. Он в три шага нагнал парочку и обернул девичью кисть вокруг своего предплечья.
- Как погоды нынче хороши, - как бы между прочим заметил он, взмахнув рукой в направлении безоблачно-синего неба.
На дворе действительно стояла пора, именуемая среди простолюдинов «бабьим летом». Осеннее солнышко из последних сил пыталось прогреть город, пока не пришли долгие, промозглые зимние ночи.
  Джетта вырвала руку из-под локтя Сельмо, но и Пусик остался ни с чем.
 
  - Чувствую себя, как под конвоем, - буркнула воровка, потирая запястье - якобы оно ныло. - Осень - лучшее время здесь, - неожиданно продолжила она. - Зима морозная, весна слякотная, лето душное. И только осень дарит покой измученной душе.
Сельмо удивленно посмотрел на спутницу.
- Так говорила мать-настоятельница, - встретилась с ним взглядом Джетта. - Имею же я право на ностальгию? Пусть в моем детстве не было коня-качалки, но детство-то у меня было!
Паладину послышался вызов. Но почему-то желания принять его не возникло. В который раз за день ему стало мучительно жаль девочку, выросшую в гномьих норах. Захотелось, чтобы кто-то ответил за это «детство». Только Сельмо не мог придумать, кто.
  - Благородные сеньоры, - Темная отвесила шутливый поклон, указывая рукой в сторону навеса, - настойчиво рекомендую вам не проходить мимо. Вы найдете здесь массу полезных вещей, которые на первый взгляд могу показаться не по сезону, но уверена, вскоре вы оцените их полезность. Сеньор Кошмарик, - обратилась она к виляющему хвостом псу, - к вам это не относится.
  - Еще бы, с такой-то шерстью, - согласился Пусик.
  - Я не собираюсь брать собаку с собой, - недовольно отреагировала Темная. - Это же не увеселительная прогулка.
  Вместо того чтобы обрадоваться промашке соперника, Сельмо ощутил обиду. Почему-то мысль, что о псине Джетта заботиться больше, чем о нем, задела. В конце концов, он же лучше собаки!
  Чтобы отвлечься, Паладин переключился на выбор теплой одежды. Темная знала толк в вещах. Если качество амулетов дель Пьёро мог оценить весьма условно, то в тканях и мехах разбирался. Собственно, решение идти с Джеттой в подземелье он принял сразу. Но утром, после разговора со стариком-эльфом, оно перешло в конкретные планы. Он хотел оставить тяжелый доспех наверху. Вряд ли внизу его поджидают полчища врагов. Маневренность там будет ценнее. Поэтому Сельмо намеревался прикупить хорошую кольчугу, - две кольчуги, вторую Джетте. А новый доспех требовал соответствующей экипировки. В итоге спутники задержались в лавке даже дольше, чем Джи у гоблина. Вызванная из дома молоденькая девушка, хихикая и строя глазки, подогнала одежду под рост клиента. Ширину удалось отрегулировать ремешками шнуровки. Результатом Паладин остался весьма доволен. Он настолько увлекся покупками, что совсем забыл про компаньонов. Однако теперь, оглядевшись, он заметил тючки у ног обоих. Джетта шепнула что-то торговцу, протянула монету, тот зычно гаркнул, и рядом показался шустрый мальчишка.
  - Он отнесет наши вещи на постоялый двор, - пояснила Темная.
  - Мне нужно к кузнецу-доспешнику, - сразу озвучил своё желание Сельмо. Он неожиданно втянулся в процесс и, уже осознав, что Джетта в плохое место не приведет, испытывал азарт предвкушения.
  - Хорошо. Это по пути, - кивнула проводница. - Заодно у вас будет возможность познакомиться с главной достопримечательностью Коразон эль Груто - Фонтаном Истины. Говорят, - Темная неспешно тронулась вперед, приглашая спутников присоединиться, - фонтан никогда не лжет. Если заглянуть в его воды в полнолуние, можно увидеть свою суть.
  Идти до местной реликвии оказалось совсем недолго. Два коротких проулка, и троица оказалась на широкой площади возле высокого здания из серого камня.
  - Это библиотека, - указала на него Джетта. - Самое старое строение в городе, если не считать катакомб. А это фонтан, - она ткнула пальцем в сторону чаши, пристроенной к библиотеке. По желобку прямо из стены в нее текла вода.
  Сельмо сделал вид, что диковина его совершенно не заинтересовала, но, проходя мимо, не удержался и заглянул в водную гладь. В воде отражался... осел. С длинными ушами, меж которых торчал хохолок жесткой гривы. Осел открыл пасть в вопле, - к счастью, беззвучном, - обнажая крупные кривые зубы.
  Спереди послышался сдавленный звук. Паладин поднял глаза, и увидел плескавшийся в глазах Джетты смех. Она сделала чуть заметное движение рукой, и осел исчез. На его месте появилось отражение Ансельмо. Темная невинно улыбнулась, будто не при делах, и пошла дальше. А отражение качнуло в приветствии ладонью с темным пятном, неясным в водной ряби. Паладин перевел взгляд на воровку, но та легкой походкой двигалась к противоположной стороне площади.