Девятое зеркало (СИ)

Знал бы бессмертный, что все, что я хочу рассказать Акару – как сильно ненавижу его!
– Вам нужно подробно с ним все обсудить, – настаивал Ашарес. – Вы станете его женщиной, и он должен понимать, как с вами обращаться.
Возникшее на моем лице выражение заставило бессмертного умолкнуть.
  
Глава 13
 
Массивный стол из черного камня, на отполированной столешнице которого мерцали золотые прожилки, был заставлен угощением, и я внезапно осознала, насколько сильно проголодалась. К сожалению, аппетита почти не было – отсутствие Акара заставляло меня нервничать. Возможно, именно сейчас он пытается кого-то убить.
– Откуда здесь ягоды? – удивилась я, разглядывая еду на столе.
Ашарес любезно отодвинул мне стул.
– Из Черного леса короля, конечно. Это его подношение к вашему столу. Сначала повелитель хотел отказаться, но затем решил, что вам эта еда может быть полезна.
Я села за стол, взмахивая салфеткой, и удивленно приподняла бровь.
– Лесной король принес мне еду?
– Конечно, – кивнул Ашарес, вытянувшись у моего левого плеча. – Теперь духи Зазеркалья сделают все, чтобы вы ни в чем не нуждались.
Все, кроме перемирия, конечно.
– Сколько здесь еще таких как ты, бессмертных?
– Трое.
Стоило ли их бессмертие того, чего они здесь лишились?
Я съела ровно столько, сколько нужно, чтобы утолить голод.
– Если вам захочется, многие комнаты дворца можно восстановить. Мой повелитель больше не тронет и камня, если вам не по нраву эти руины. Пожалуй, уже давно пора привести здесь все в порядок, но раньше не было повода, – произнес Ашарес, когда я скучающе скребла вилкой тарелку. – Теперь я надеюсь, все изменится.
Я бы не рассчитывала.
Напряженно обдумывая, как украсть Светоч и сбежать, фоном слушая болтовню Ашареса, я не заметила, как в столовую вошел Акар. Пока он не положил свою прохладную ладонь мне на плечо, подойдя со спины, я пребывала в полнейшей задумчивости. Теперь же содрогнулась, резко повернулась и подняла голову, разглядывая горного духа.
В горах он обретал истинную свою силу и мог по праву считаться самым великолепным мужчиной в Зазеркалье.
– Моя гостья хорошо вела себя, Ашарес? – спросил он у бессмертного, который тотчас опустился на колени и склонил голову.
– Великая госпожа была очень послушна.
Я столкнула руку Акара со своего плеча и отвернулась, пытаясь выкинуть из головы то, что так резко бросилось в глаза – Акар был безумно красив.
– Вижу, ты лжешь, – с усмешкой сказал он, – она никогда не бывает послушной.
Я намеренно на него не смотрела и не знала, что он делает, но, судя по шагам, ходит вдоль стола.
– Она поела? – спрашивает не у меня, у бессмертного.
– Да.
– Достаточно? Ей понравилось?
– Да, мой повелитель.
Возникла пауза. Я почувствовала, что Акар пытливо разглядывает меня.
– Она что-то выбрала для себя в оружейной?
– Да, короткий кинжал.
– Ты сказал ей, что ранить меня им невозможно?
– Мой повелитель, – голос бессмертного наполнился недоумением, – ваша избранница никогда не посмеет направить оружие в вашу сторону!
– Разумеется, нет, – сквозь улыбку произнес Акар.
Он приподнял кубок и заглянул в него, затем поднес к губам и сделал осторожный глоток.
Вот теперь я не могла не смотреть на него. Смотрела во все глаза, еще как! Ведь я точно знала, что еда ему не нужна.
Ашарес тоже раскрыл от удивления рот, кажется, за последние пару тысячелетий он не испытывал большего изумления.
– Странный вкус, – произнес Акар. – Сладкий.
О, Тангор! Он способен чувствовать!
Это так поражает меня, что от изумления я восклицаю:
– Ты чувствуешь вкус еды?
Он не отвечает, но смотрит на меня насмешливо.
– Что еще ты чувствуешь? Горячее и холодное? Боль? Боль ты тоже чувствуешь, так ведь? Как и человек!
Бессмертный опускается ниже, пряча лицо, замирает, будто говорить о чувствах Акара – это не просто некрасиво, это смертельно опасно.
– Ашарес, оставь нас, – спокойно говорит Акар и молча дожидается исполнения этого приказа.
 
Когда мы остаемся одни, и Акар заходит мне за спину, кладет обе ладони мне на плечи, я замираю и почти не дышу. Он склоняется к моему уху:
– Да, мне бывает больно, маленькая дева, – его голос такой тихий, проникнутый обидой и раздражением, что меня начинает потряхивать от страха, – но не тогда, когда Дерион режет своими когтями или его волки рвут мое тело, нет… мне больно, когда ты раз за разом отвергаешь меня.
Я сглатываю и тянусь к кубку, который только что поставил Акар, приникаю и судорожно делаю глотки ягодного морса, пока не допиваю все полностью.
Акар невесомо касается моих волос, погружает в них пальцы. Я точно знаю, что мои волосы ему очень нравятся.
– Я запретила тебе… – когда говорю это, его рука замирает, – гм… прикасаться ко мне без разрешения.
Он перекидывает волосы мне через одно плечо и проводит пальцами по шее. Очень нежно. Как любовник. Словно между нами нет никаких преград и все приличия давно стерты.
– Запретила? – тихо смеется. – Мне?
Я безмолвно вынимаю кинжал из ножен.
– Не потому ли ты подарил мне это? – и поворачиваюсь на стуле. – Это, наверняка, придаст веса моему слову.
Он обхватывает мое запястье, слегка сжимает и без проблем забирает кинжал. Я при этом совершенно ничего не могу сделать и тяну почти оскорбленно:
– Я просто не ожидала… Я, вообще-то, умею…
Акар снова смеется, и мне неожиданно нравится его смех, потому что в нем нет ни злости, ни прежней язвительности.
– Может, покажешь как-нибудь, что именно ты умеешь, Тея?
– Угу.
Он возвращает мне кинжал.
– Его лезвие закалено в моей кузнице.
– От кого мне им защищаться? Ты – единственное зло во всем этом мире.
– … – Акар ругается: – Мне кажется, ты несколько ко мне предвзята. Я подарил его, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Ты можешь доверять мне.
– Гм… - щуру глаза. – Интересно, но – нет.
– А кому можешь?
Он не строит предположений, не спрашивает: «Дериону? Борогану? Драгманцу?» И в эту секунду мне кажется, что никому. В полной мере – ни единой душе. Разве, что той, что спрятана в кулоне кальбена, ибо мы с ней связаны с самого детства, и последнее время она полностью покорна, хоть и очень сильна.
– Себе.
– И что же мне сделать, чтобы заслужить твое доверие? Отпустить?
– Помочь в одном важном вопросе.
– Отыскать выход из Зазеркалья? – его взгляд мрачнеет.
– Понять, кем была душа, которую я ношу с собой.
Я чувствую, как рэйкон во мне проснулся и задрожал, но не от страха, а от предвкушения, будто он сам не знал, кем был, и теперь волновался, желая услышать ответ Акара.
Тот медлил.
Снова прикоснулся к моим волосам безо всякого разрешения и наклонился к моему уху:
– Я весь день рубил псов Дериона, – услышала я его хриплый шепот, – пока от них не осталось одно лишь кровавое месиво. Я был так зол, что хотел свернуть шею лесного короля голыми руками. Я хотел убить и драгманца, о котором ты постоянно думаешь. Я был так зол, когда шел сюда… я проклинал себя за то, что дал тебе время и покорно согласился ждать. Я был так зол, что хотел содрать с тебя одежду и заняться любовью прямо на полу. Еще секунду назад я думал об этом, – я почувствовала его участившееся дыхание на своей щеке: – но теперь я скажу – да. Да. Я сделаю для тебя все, о чем попросишь. Ты еще думаешь, стоит ли доверять мне, Тея?
Я молчала, не смея говорить. Да что там – едва дышала.
Недовольный моим безмолвием, Акар развернул меня к себе вместе со стулом, на котором я сидела. Он наклонился надо мной, отчего его черные волосы упали вперед и коснулись моей щеки.
– Скажи мне, вредина, что еще я должен сделать?
Если только отпустить меня на все четыре стороны.
Будто читая мои мысли, Акар посмотрел упрямо в мои глаза.