(Не)фиктивный брак (СИ)
Максим слышал достаточно, чтобы иметь полную картину отношения Влады к их браку и к нему самому. Когда он садился в машину, то винил себя только в одном: как он мог столько всего нафантазировать? В какой вдруг момент решил, что она переменилась к нему? Вчера, когда переспала с ним на пьяную голову? Да даже если бы и на трезвую, что это меняет? С каких пор он секс стал считать признанием в любви до гроба, а то и глубже? Он, всегда яро защищавший секс без обязательств, вдруг размяк и с невиданной жадностью принялся искать символизм в мимолетном перепихе… Максим слышал достаточно, чтобы понять свою роль, свое место в ее жизни. Молодой человек молча покинул поле битвы, где не считался даже пушечным мясом.
Влада отлично знала своего отца, чтобы понимать: он никогда не признает свою неправоту. Она и не надеялась на
— Счастливо оставаться! — последнюю фразу крикнула она уже на ходу.
Влада вылетела из дома отца взбешенная. Для того чтобы совладать с собственной злостью, которую она так старательно копила в душе все эти годы, ей не хватило бы и двух недель. Но эмоции — это крайне большая роскошь для каждого из нас. Немного побродив по городу, Влада пришла в себя и вернулась домой. Девушка признавала, что утром поступила с Максимом довольно грубо, а потом еще и отцу в порыве гнева представила свой брак как величайшую ошибку, которая навсегда разрушила ее жизнь. Конечно, она так не думала, ни сейчас, ни утром. Просто человек такая сволочь, что всегда ищет себе оправданий за чужой счет. Влада жутко раскаивалась за эти слова, в полной мере осознавая, что было бы с ней, если бы ее мужем год назад стал не Максим, а Железнов. Это точно был бы сущий кошмар.
Влада не раз себе представляла, какую власть над ней употреблял бы Железнов. Она с содроганием мысленно вырисовывала их совместную жизнь, а скорее беспросветное существование. Самые жуткие картины в ее сознании занимали постельные сцены. Железнов бы точно не ходил справлять нужду на стороне, по его глазам видно, что он маньяк, каких мало. Каждый раз, когда Влада представляла нависшее над ней тело Железнова, ее прошибал холодный пот. Она вдруг невольно вспомнила события сегодняшней ночи, их с Максом близость, такую естественную, такую желанную… Да, мужу она показала все свои колючки этим утром, но внутри нее разливалось такое приятное, щекотливое тепло от того, что они теперь стали по-настоящему близки.
Она вошла в прихожую и устало сбросила туфли. Ключи от машины Максима лежали на тумбочке, обувь небрежно снята в коридоре. Из гостиной доносилось громкое звучание какой-то музыкальной программы.
Влада скорчила виноватую моську и с порога окликнула мужа. Он безучастно повел взглядом, а потом снова уперся в ящик — и туда тоже безучастно. Ей было трудно начать разговор, тем более что она собиралась начать совершенно искренний и серьезный разговор. Девушка намеревалась не просто извиниться за утреннее поведение, но и озвучить два-три вопроса, ответить на которые не в состоянии в одиночку. Многое, если не все, сейчас зависело от того, что на самом деле думает Максим по поводу произошедшего этой ночью. Оставят ли они все это как минутное помутнение, или признают, что такой итог вполне мог выйти при их длительном совместном существовании под одной крышей и фамилией, но они должны были сделать этот вывод вместе. Отсюда станет уже понятнее о возможных вариантах их дальнейшей жизни.
Увидев, что Макс очень артистично вошел в режим обиженного, Влада решила для начала извиниться.
— Макс, прости за утро, за грубость…
— За что ты извиняешься, колючка? — издевательским тоном спросил он. Это так больно оцарапало ее изнутри, но ему показалось мало, тогда муж добавил: — Будто прежде ты была со мной нежна и обходительна.
— Дело не в этом…
— Понимаю, в твои планы не входило разрушать репутацию монашки передо мной, но забудь просто. Сделаем вид, что секс был, но не совместный.
«Все-таки не нужно было слишком много фантазировать. Влада, ты дура, каких мало!» — сожалела в душе девушка, убедившись, что Макс вовсе не обижен, он просто отпустил ситуацию, неловкость, которую она смакует целый день. Раз муж настолько категоричен в своем решении, может ли она сейчас говорить о своем реальном представлении того, что произошло между ними?.. Говорить может, но зачем? Чтобы выглядеть влюбленной дурой в его глазах? А разве это не то, от чего он бежал в браке? Разве не поэтому женился на той, которая имела самый ничтожный шанс среди всех женщин на планете однажды влюбиться в него?.. Именно то. Оно в чистом виде и есть. А теперь Влада должна вот так взять и заявить, что их брак отныне станет его персональной каторгой, поскольку в ее сердце вдруг вспыхнули чувства? Нет, она не будет той, кто разрушил этот союз, только не она!
Смирившись с провалом в душещипательных признаниях, она решила отложить мысли о такой трудной теме, как любовь к фиктивному мужу. Влада выдохнула и присела на спинку дивана. Макс молчал и беспечно пялился в телевизор.
Она не знала, с чего начать, да и он источал холодность, поэтому девушка просто произнесла решение, которое приняла вчера после встречи с представителем издательства:
— Я хочу издаваться.
— Что мешает? Я? — не отвлекаясь от вульгарного контента телепередачи, со всем безразличием спросил Максим.
— Нет… Просто хотела поделиться с тобой новостью…
— Безумно рад, — скосил он высокомерный взгляд, который, к слову, быстро потух до безразличного.
— Что-то не так? — нахмурилась Влада таким разительным переменам в муже. Раньше он мог поиздеваться над ней, обозвать монашкой, отпустить в ее адрес колкие пошлости, но чтоб такой ледяной пофигизм, даже пренебрежение — никогда.
— А что может быть не так? Мы же договаривались, что этот брак просто штамп в паспорте и то для предков. Твори, что хочешь, какое мне дело?! — все так же аморфно произнес он, будто пытаясь пристыдить за изобилие откровенности и внезапную зависимость от его одобрений.
— Ах точно, разве тебе может быть дело до тех, у кого ноги не от ушей и интеллект выше айкью золотого ретривера, — ядовитым тоном ответила она, бессознательно пытаясь вывести его на эмоции. Владу пугал такой Макс Фридман.
— Вот сразу видно, что у тебя айкью выше, чем у золотого ретривера. Сама все поняла. Кучу времени сэкономила на объяснениях.
— Превосходно.
— У тебя другие эмоции вообще бывают? Или ты все чувства впечатываешь в свои книжонки, что для реальной жизни не остается?! — наконец распалился Максим.
— Бывают, например, сейчас я чувствую, что ты конченый козел!
— Так разведись со мной! — прогремел он на весь дом, что даже посуда в шкафах задрожала.
Их взгляды схлестнулись в немом противостоянии. Некоторое время оба просто молча буравили друг друга глазами.
— Уверен?
Влада снова перешла на спокойный тон, если бы сейчас она позволила себе кипеть от эмоций, то боль обиды отравила бы ее потом. Она напомнила себе, что как бы ни изменились ее чувства к псевдомужу, его чувства ничем ей не были обязаны взамен. Макс вполне четко обозначил свою позицию перед их сделкой, а потому было бы глупо теперь ждать от него сантиментов.
— Никогда еще ни в чем не был так уверен!
Влада кивнула молча, повернулась и ушла в свою комнату. Собирая вещи, она оставила на прикроватной тумбочке ключи от машины, от дома, банковские карты — все, что принадлежит ее мужу и ее отцу. С одной сумкой она покинула сразу два дома, начиная новую жизнь слишком свободной, как, впрочем, и мечтала.
Глава 11
Влада шла по улице и пыталась собрать мысли в кучу. Через час у нее назначена встреча в издательстве, а в голове творится полный бардак. Она все гадала, неужели разрыв с Максимом так повлиял на ее состояние? Неужели она могла так привязаться к фиктивному мужу, что сейчас словно брошенный котенок в полной растерянности ищет укрытия?..
Как же она желала избавиться от жизни под диктовку, но как бы ни пыталась она отделаться от вечного надзора, папочка всегда был на шаг впереди. Все эти годы ее прятали за высокой каменной стеной под названием «беззаботность», наконец, стена эта пала, но за ней, помимо долгожданной свободы оказалась и некая потерянность.