Проблема выбора (СИ)

– Творит лорд Дэшвуд страшные богохульные вещи, – уж о клубе «Адского пламени», наверное, хоть раз, но слышали все. – Но мы сейчас говорим вовсе не о его бесчинствах. У нас жалко, что нет таких вот кружков, где знатные господа вместе и иностранцами могут говорить, о чем душе угодно, за бокалом вина, или за игрой в карты, или в кости, – я выразительно посмотрел на него.
– Я, кажется понимаю, к чему вы клоните, ваше высочество, – Ушаков наклонил голову. – И как именно вы хотите все организовать?
– Это будет роскошно, тайно, немного греховно и очень дорого, – Я уже прямо видел один из дворцов в котором организован мужской клуб, куда дамы допускались только в виде веселых девок. – Что бы кто не говорил, а в нас, в мужчинах есть определенная тоска по домострою, по месту, куда женщина войти не сможет. Мой дед Петр Алексеевич забил последний гвоздь в крышку гроба этому пережитку, но не побеспокоился о том, чтобы создать такого рода отдушину, приятную сердцу любого мужчины. Доходы, чтобы позволить нанять прекрасных поваров, закупить отменные вина, будут поступать в виде ежегодных взносов членов клуба. К тому же, можно ввести в правила, что любая не сыгравшая в игре ставка уходит клубу. Все предельно тайно, можно даже ввести в правила, что члены клуба обязаны находиться в клубе в масках. Новые члены клуба могут рассчитывать на членство только после того как их кандидатуру утвердит большинством голосов, так называемый, совет правления. Ну и по мелочи, несколько тайных спален, несколько постоянных шлюх в штате прислуги. Пара новых игровых забав, – вот что я за человек такой, а? Любой нормальный попаданец пытается заниматься прогрессорством, делать новые винтовки и ускорять появление тех же паровозов, а я хочу ввести в этот мир рулетку и все-таки заставить кого-нибудь сшить мне теплые домашние тапки.
Но, может быть, во мне сказывается недостаток знаний и умений, может быть надо мной все же довлеет юное тело, но ничего другого для быстрой организации полноценной слежки за всей той иноземной шоблой, что заполонила обе столицы Российской империи, я придумать так и не смог. Нет, в итоге я добьюсь и четкого разделения Тайной канцелярии на подразделения со своим функционалом и выученным штатом. Но это будет потом, потому что на такие преобразования уйдут годы, а получать информацию нужно уже сейчас. Особенно, учитывая те данные, которые мне удалось извлечь из письма Марии. А еще меня уже просто трясет от количества иностранцев, занимающих ключевые посты. При этом, я далеко не уверен, что эти господа такие уж преданные своей «новой Родине» и не стучат со скоростью звука своим настоящим повелителям. Да что далеко ходить, тот же генерал Кейт, к которому имеет предписание граф Брюс. Я в упор не помню такого генерала в Российской армии, а вот в Прусской – вполне. Так же, как и некто Кейт, находящийся в больших чинах приблизительно в этот период времени, нет-нет да мелькал в сериалах, посвященных Англии. Могу ли я с уверенностью сказать, что часть военных секретов в итоге не оседает у джентльменов и у того же Фридриха? Вот странно, почему я сейчас не могу сказать, что да, абсолютно уверен?
– Это очень интересное на самом деле предложение, ваше высочество, – Ушаков задумчиво принялся вертеть трость. – Моя отставка это вопрос скорого времени, как ни крути. И вы, ваше высочество, не сможете повлиять на это решение ее величества. Я только надеюсь, что вы сумеете убедить Елизавету Петровну в том, чтобы моя должность досталась кому-то более достойному, нежели Шувалов. Теперь вернемся к вашей идее, я думаю, что старому греховоднику вроде меня будет, чем заняться на старости лет, организовав этот притон для благородных и просто богатых промышленников. Ну и иноземцев, куда уж без них. Все одно игорные дворы будут существовать, как с ними не борись, а этот клуб, как вы его назвали, все же уменьшит их количество, потому что все будут стремиться получить заветное членство. У меня и дворец подходящий есть на примете. А про новые игровые забавы вы мне потом расскажете, ваше высочество, когда посмотрите, что получилось.
 
– Договорились, – я слабо улыбнулся. – Вам нужны будут деньги на первичное убранство?
– Я скажу, ежели они мне понадобятся, – Ушаков встал, тяжело опираясь на трость. – Если позволите, я, пожалуй, пойду, ваше высочество. Мне надо как следует все обдумать.
– Идите, Андрей Иванович, идите, – я проследил за ним взглядом. – Турок, выползай уже из-под кровати, нечего пол там собой вытирать, – я чуть повысил голос, когда дверь за Ушаковым закрылась. Немного сконфуженный Турок появился из-за балдахина и подошел ко мне поближе. – Садись и рассказывай подробно, что иноземцы, чьи разговоры ты слышал, говорят о России. Да, как ты их понимал? Или они специально для тебя по-русски изъяснялись?
– По-немецки они изъяснялись. А немецкий я немного знаю, так что почти все было мне понятно, – огрызнулся вор, садясь на самый краешек стула, выдвинутого из-за стола. – Те, которые не достоинства наших женщин обсуждали и не способы выкачать поболее денег из казны, говорили почти все об одном и том же, как сместить Бестужева. Видимо, вице-канцлер у многих иноземцев поперек глотки стоит.
– Да, получается, что так оно и есть, – я задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Причем, почему-то его хотят утопить не только прусаки с французами, но и австрийцы, за которых он, вроде бы, выступает. И это совершенно не объяснимо. Хочется-не хочется, а идти к вице-канцлеру придется. – Я поднялся из-за стола. Что бы он обо мне не думал, пришла пора объясниться. Бестужев сейчас слишком мощная фигура, чтобы можно было его отбросить в сторону за ненадобностью. К тому же, мне все еще нужны были сведения о происходящем в мире, чтобы не сунуться прямо в пасть льва во время, казалось бы, практически родственного визита в Гольштинию. С этими мыслями я направился к выходу из спальни, чтобы попытаться найти Бестужева, который в это время всегда работал во дворце, где ему были выделены помещения.
  
Глава 8
 
С Бестужевым мне встретиться так и не удалось. Просто таким образом сложились обстоятельства, которые были изначально не в мою пользу. Настроен я был весьма решительно, но, когда подошел к кабинету, то остановился, с удивлением прислушиваясь, потому что за плотно закрытыми дверьми кипела ссора. Спорщики так громко орали, что их брань проникала сквозь тяжелые двери, отражаясь от стен небольшой комнаты, которая выполняла роль приемной при кабинете вице-канцлера. Стоящий на страже возле дверей гвардеец покосился на меня, но ничего не предпринял для моего удаления из приемной, чтобы я не слышал разговор, невольным свидетелем которого стал.
Судя по всему, с Бестужевым ругался Александр Иванович Румянцев, отец Петьки, которого я видел пару раз, да и то мельком. На коронации Елизавета пожаловала ему табакерку, которую мне было поручено вручить, вот и все знакомство. Но голос я его запомнил, и теперь без труда узнал.
– Нельзя во всем потакать Готторпам, пойми, Александр Иванович! Надо брать от шведов то, что они вообще могут отдать, не подавясь при этом! – за этими словами последовал гулкий звук удара, словно взбешенный вице-канцлер саданул кулаком по столу.
– Но ее величество ясно дала понять, что договор должен включать имя того наследника, которого мы сами изберем, и тебе, Алексей Петрович, более, чем кому-либо другому должно быть известно о том, как важно иметь дружественного правителя! К тому же ее величество думает, что шведы все еще имеют виды на Петра Федоровича, поэтому решила подстраховаться, включив этот пункт в договор!
– Да плевать, кто в итоге шведский трон займет! Пусть даже Великий князь в итоге передумает, вернется к кирхе и уедет в Стокгольм! Шведы никогда нам друзьями не будут! Никогда!
– А кто будет нашим другом? Кто, Алексей Петрович? Может бриты твои? Думаешь, я не знаю, что английский посол постоянно твой погребок обновляет? Так, может быть, Англию видишь ты в наших друзьях?