След Белой ведьмы
– Стой! – Алифанов тронул за плечо извозчика и объявил: – Дальше пешком идти надо – вон по той тропке меж соснами и вниз за озеро.
Извозчик остался караулить лошадей и сани, а они трое обрядились в снегоступы, взяли палки, лопаты, Кошкин перебросил через плечо мешок с мелкой утварью – и тронулись. В пути Алифанов попытался подобострастно, как барышне, уступить ему дорогу, что Алекса вконец разозлило:
– Прекратите, Виктор, ей-богу! Не то поссоримся!
Тот вымученно улыбнулся:
– Вы зла не держите, Алекс, я ведь не знал ничего… Мне вот-вот перед выходом от Елизаветы Львовны письмо доставили, где она объясняется за вчерашнее и пишет, что вы с нею обручены. Богом клянусь, я о том и не подозревал прежде! Ежели б знал, ни за что бы не позволил себе тот наш разговор и… остальное все.
Алекс машинально отметил, что о помолвке Лиза первым сообщила Виктору, но виду не подал. Бросил лишь:
– Пустое все. Забыто. – И попытался переменить тему: – Скажите лучше, почему люди этих мест сторонятся? Красота же вокруг!
Алифанов многозначительно хмыкнул и мотнул головой в сторону:
– Скоро сами увидите: дорога как раз мимо лежит.
– Мимо чего? – мрачно уточнил Кошкин.
Но на этот вопрос Алифанов не ответил, посоветовал меньше разговаривать, а поторапливаться.
Дальше долго шли молча: Алифанов впереди, за ним Алекс и Кошкин – замыкающим. В низине, к северу от их пешего маршрута, различалось покрытое коркой льда и засыпанное снегом озеро затейливой формы бобового плода. Шарташ – как Алекс догадался и сам. Поначалу пейзаж мало отличался от виденного прежде: снежная целина вокруг, пригорки, неглубокие овраги да вековые, искрящиеся на морозе сосны, что упирались верхушкой в лазурно-голубое небо. Однако чем дальше вел их Виктор, тем чаще стали попадаться не просто пригорки, а внушительных размеров каменные глыбы.
В глыбах [5], хоть они и были щедро припорошены снегом, отлично виднелась удивительная их структура: плоские, широкие, будто блины на Масленицу, они слоями укладывались друг на дружку. Не веря своим глазам, Алекс даже отбился от компании и подошел – варежкой из дубленой кожи отер снег с одной из глыб. Швы меж камнями оказались ровными и настолько тонкими, какими не всегда бывают в кирпичных городских домах.
– Кто это строил? – спросил он, но дождался от Виктора только сдавленного смешка.
– А там что? – Кошкин, козырьком приложив руку, глядел вдаль.
Алекс обернулся было – и на миг лишился дара речи. Посреди затянутого льдом пруда на высоком камне стояла девушка в перепачканном грязью розовом платье. Белые как снег волосы безжалостно трепал ветер.
Еще миг – и все исчезло.
Алекс в панике оглянулся на товарищей, но те, хоть и смотрели туда же, девушку наверняка не видели. Их заинтересовало другое.
Алекс и сам уже разглядел, что пруд был непростым. Со всех сторон света спускались к нему удивительно ровные лесенки, выбитые в камне. Изо льда же ввысь поднимались припорошенные снегом валуны красного с черным вкраплением цвета. Особенно выделялся один – высокий, гораздо выше остальных, с заостренной, глядящей в небо алой верхушкой. Явно рукотворный. Похожий то ли на языки пламени, то ли на…
– Каменный цветок [6], – глухо подсказал Виктор. – Его кержаки так называют.
– Кто?
– Раскольники-староверы. Село у них на той стороне Шарташа, я рассказывал.
– Так это они сотворили? Сами кержаки?
Виктор качнул головой. Обернулся к северу и указал на едва заметный дым от печных труб, поднимающийся над озером Шарташ:
– Кержаки здесь расселились еще до того, как Екатеринбург основали. Слышали, наверное: после Никоновской реформы много таких сел стало появляться и на Урале, и в Сибири. Живут они тихо, обособленно… хотя богато живут, торгуют. Березовские золоторудные шахты – их рук дело. Так вот, кержаки пришли сюда в семнадцатом веке – а каменные гряды уже здесь стояли. Бог весть сколько стояли…
– Что же это тогда? Древний город, храм? – предположил Алекс. – Британские газеты то и дело пишут о подобных находках на севере Черного континента.
– Быть может, и город, – пожал плечами Виктор. – Под снегом не видать, но здесь всюду широкие, плоские, будто нарочно отесанные плиты – словно и впрямь руины древнего города. А к самому Шарташу – озеру – то там, то тут спускаются ступени, вырезанные в камне.
Алексу трудно было представить, как выглядит озеро летом, но сейчас оно представляло собой ледяную равнину, чуть подернутую с берегов желтым известняком.
– Откуда ж такое название – Шарташ [7]? – спросил он.
Виктор пожал плечами:
– Право, я не лингвист… Знаю только, что таш с тюркских языков переводится как «камень». А шар, – Виктор вдруг рассмеялся, – может быть, именно шар и означает. Озера, что Большое, что Малое, округлой формы, и дно у них, говорят, как чаша. А кое-где, милый Алекс, здесь и валуны можно найти идеальной сферической формы. И я уж молчу про огненные шары, которые кержаки якобы видят в темные безлунные ночи восточнее озера.
– Что? – напрягся Алекс.
А Виктор снова рассмеялся, уже совершенно становясь собой.
– Об огненных шарах вам, впрочем, Елизавета Львовна расскажет, ежели будет у нее такое желание. Вы разве не знали, что родственники Елизаветы Львовны по материнской линии из кержаков и вышли?
– Не знал…
– Вот теперь знаете.
Виктор дружески хлопнул его по плечу и, трамбуя снегоступами снег, ушел вперед по одному ему видимой тропе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.