И грянет буря (СИ)

— Такое забудешь — буркнула Лексатронам.
— Ну и славно. Дай мне руку.
Чешуйчатая девушка подчинилась и вложила свою ладонь в мою. Гектор занял привычное место в моей душе и я сам приобрёл хищные черты, а не только золотисто-огненные жгуты крыльев. А потом мы шагнули в сторону вотчины Изначального.
Авалий мне говорил, среди магов бытует мнение, что наш мир срединный. А кроме него есть так называемые нижние миры, где обитают демоны и соответственно вершние, где живут небожители. Мой опыт говорил о другом. В нави нет привычных в тварном мире направлений, они в моём восприятии скорее были привычкой разума и не более того. Нет там и верха с низом. Но вот глубина пожалуй имеется. И как известно чем дальше в лес, тем толще партизаны. Как не трудно догадаться вотчина Изначального была довольно глубоко, а кроме него рядом обитало не мало крупных рыб. Ну, насколько понятие «рядом» вообще применимо для нави. Собственно в этом была основная трудность с первым попаданием к Отцу всех стай, не зная дороги, она же конечный пункт назначения, её очень вредно для здоровья пытаться проложить на ощупь. Самого могут так пощупать, что уже никуда не пойдёшь. Причём не особо важно светлые ли или тёмные, могущественные сущности незваных гостей почему-то не любят.
Однако я четко помнил образ красно-ржавой равнины и её хозяина, к которому делал долгий шаг, а потому был спокоен. И чертовски сильно удивился попытке напасть на нас с ученицей в пути. Первым неладное почувствовал звериным чутьём на опасность Гектор, к его предостережениям я настолько привык прислушиваться, что реакция стала рефлексом. А потому удар злого духа был встречен мной ударом огненных крыльев, чье жгуты пронзили пространство, как иглы. И встретили крепкую броню, когти и клыки.
Вид моего противника был необычен, я привык к спрутам и чернильным кляксам злых духов, которых встречал раньше, а вот настоящее аморфное переплетение чешуи, пастей и конечностей с острыми наростами встретилось мне впервые. Но одно про злых духов я знал чётко. Бой с ними это всегда схватка не только мастерства, но воли и эмоций. У кого она твёрже и кто горит жаждой победы сильнее, тот обычно и побеждает. И у врага с этим всё похоже было очень неплохо, потому что меня с ученицей он стал сдвигать, накалываясь на острия жгутов, которые вязли в его плоти.
— Не дай себя схватить — крикнул я Лексатронам, которая была несколько ошеломлена нападением. Последнее было паршивым, для боя шаману нужен правильный настрой, а не растерянность ученика, впервые оказавшегося в нави.
Но всё же девушка кивнула, отпуская мою руку и давая мне возможность спокойно маневрировать, а сама отступила назад-вверх и отправила в тёмного духа огненный плевок. Противник взревел от боли и усилил напор, пытаясь передавить меня и ему это почти удалось, мои крылья выгнулись дугами, а к лицу потянулась трёхпалая конечность, покрытая острыми лезвиями наростов. И наткнулась на удар Гронда, который её сломал.
Пасти духа снова взвыли, столкновение с жаждой разрушения, составлявшей суть моего шестопёра, ему явно не понравилось. Но дурной мощи противнику было не занимать и он надавил вновь с не меньшей силой. Я же вынужден был отскочить в бок, отталкиваясь крыльями от врага и нанеся по пути ещё один удар самыми кончиками лепестков шестопёра и надеясь, что Лексатронам не будет мешкать, убираясь с пути духа. Ученица не подвела, уйдя вверх и снова плюнула огнём, а я пошёл в атаку на противника, чтобы не дать ему перехватить инициативу, тем паче атаковать драконицу, как менее опытную, а значит более уязвимую цель. Закрутилась карусель боя. Удар иглами жгутов, пару взмахов оружием, плевок Лексатронам, которая начала целится в раззявленные пасти, стремясь нанести больше урона, отход. Чистой мощью дух нас превосходил, но раз за разом повторял одни и те же действия, как безумный. Как говорится вижу цель — не вижу препятствий, прям как бык на корриде, снова и снова пытающийся пронзить рогами красный плащ тореро. А его плоть тем временем таяла под огнём и ломалась под Грондом. Сначала конечностей становилось всё меньше, а потом он начал сокрушать духовное тело противника, пока то наконец не развеялось в дым и не исчезло.
 
— Странно — задумчиво произнёс я, глядя на это.
— Что именно? — спросила у меня Лексатронам.
— Наш противник. Он был… не естественным — нашёл я правильное слово — Даже слабые злые духи адаптируются к обстоятельствам, учатся на ошибках. Не вышел один удар, они применят другой, не получилось взять жертву нахрапом, будет пытаться её истощить множеством мелких ударов, а ещё они пытаются защищаться от атак. Но не этот. Куча сил, но никакого разума, лишь прямая атака. А главное я не чувствую его аспекта. Ни гнев, ни голод, ни боль… Как будто просто некое абстрактное и общее разрушение, ничего определённого.
— Что это может значить?
— Трудно сказать — хмыкнул я. Вообще такое поведение напоминало мне кое-что. Бота из компьютерной игры, причём предельно тупого. Просто с примитивной программой «подойти и бить». Это было странно, мда — Возможно это было некое искусственное создание. Ладно, не стоит здесь оставаться, давай руку.
Обхватив ладонь девушки я снова сделал шаг в прежнем направлении, пронзая навь и на этот раз мы вышли там, где и должны были. Вокруг нас раскинулась уже привычная глазу каменистая равнина, небо над которой тонуло в дымке. Одни мы там простояли предсказуемо недолго и через пару мгновений сверху опустились три исполинских головы.
— Приветствую тебя Изначальный и прошу твоей мудрости — произнёс я, обозначив поклон.
— Приветствую, Отец — повторила мои движения девушка.
— Хм — раздалось сверху многозначительно и с каким-то едва уловимым весельем — Ты правильно подумал, маленький феникс. И правильно сделал — взгляд одной из голов переместился на девушку, а я порадовался, что не пытался дать ученице связать себя с каким-то духом обычного зверя — Давно никого из моих отпрысков не было здесь. Скажи, дитя, что ты желаешь?
— Я пришла разделить свою силу с твоей, Отец.
— Неверно — резанул по ушам резкий ответ, но дальше Изначальный продолжил уже мягче — Так сказал тебе о твоей цели твой учитель. Так действуют шаманы. Я же спрашиваю, чего желаешь ты сама.
Лексатронам на несколько секунд замялась, но затем наконец заговорила вновь:
— Силы, чтобы никто не мог отнять у меня то, что мне дорого. Силы, чтобы подчинить духов и они подняли из недр мне золота, чтобы сделали мне достойный дом из моей мелкой и сырой пещеры.
— Допустим ты получишь это. Станешь сильнее своего патриарха, будешь возлежать на горах солнечного металла в настоящем дворце и никто из сородичей не сможет отнять ничего из того, что ты считаешь своим. Что тогда, на что ты пожелаешь употребить свою силу?
Лексатронам снова замялась. Возможно ей и хотелось бы соврать, но я предупреждал, что это будет паршивым решением. Изначальный имеет фактически божественное могущество, он без всяких сомнений почует попытку навешать лапши себе на уши, тем паче от родной крови. И не нужно быть пророком, чтобы понимать, что подобное не закончится ничем хорошим, уделает как бог черепаху. А может и посуровее. Мне вдруг вспомнилось, что древние японцы верили, что их острова это выглядывающая из воды спина дракона и если так, то ему крупно не повезло. Эонами лет лежать на одном месте, чувствуя как на тебе копошатся люди и животные, подобно насекомым и лишь слегка их встряхивать землетрясениями в тщетных попытках сдвинуться с места, будучи пленником собственного тела… Я подавил в себе желание передёрнуть плечами и поймал ироничный взгляд одной из голов Изначального. Вот и думай теперь, само оно в голову пришло или местный хозяин мысль заронил. Лексатронам же наконец определилась с ответом: