Клянусь этой жизнью (ЛП)

Он развернул меня так, чтобы я была на мелководье, и направил к берегу. Я дрожала, поэтому побежала на пляж и нашла наши полотенца. Я наблюдала, как Тревор вытаскивал каяк на берег, используя левую руку и держа правую прижатой к телу, так, будто она была сломана.
Я помахала Синди и Шэрон.
— Плывите! — крикнула я.
Они развернулись и поплыли в сторону пещер.
Разочарованный Тревор подошел ко мне. Я бросила в него полотенцем. Он поймал его и начал вытираться. Мы не разговаривали. Тишину нарушало только шипение волн, обрушивающихся на берег, и стук моих зубов.
Я упала на песок, завернулась в полотенце и попыталась поймать хоть парочку лучей солнца, чтобы те согрели мое ледяное тело.
— Ты хороший парень? — в конце концов спросила я.
— Что ты имеешь в виду? — он развернулся и нахмурился.
— Почему ты так строг ко мне?
Он поднял руки вверх, защищаясь.
— Это не так. Я просто подумал, что ты справишься с этим.
— Что ж, не справилась… К настоящему времени ты должен бы знать меня лучше. Кстати, если ты не заметил, я дрожу, замерзаю и нахожусь в ошеломлении, но ты продолжаешь сидеть в пяти футах от меня?
Он подошел ко мне и неохотно закинул руку мне на плечо.
— После того, как мы разошлись прошлой ночью, я отправился в «Спот», чтобы посмотреть конец баскетбольной игры. Я остался и выпил пару бокалов пива.
Мои внутренности скрутило. Я знала, к чему он клонил.
— Ладно…
— Я видел, как вы гуляли вместе.
Я была раздавлена мыслью, что Тревору показалось, будто я строила отношения с другим парнем у него за спиной. Если бы я рассказала о встрече с Джейсом прошлой ночью, мы бы не оказались в этой ситуации. Я превратила невинную встречу во что-то преступное, скрыв это от него.
— Да, мы встретились и выпили немного. Ничего не произошло. Мы лишь немного поговорили о книге. Он отправляется в пресс-тур по двенадцати городам. Мне даже не известно, как долго его не будет. — Я нервничала, чувствуя вину за то, что не была откровенной с Тревором. Я пошла на встречу с другим мужчиной сразу после того, как Тревор попросил меня выйти за него замуж. — Извини, что так получилось, но мы просто друзья. Что тебя беспокоит, Тревор?
— Ничего. Пока я уверен, что ты не собираешься поставить точку в семилетних отношениях лишь потому, что твоя зазноба из детства вернулся в город.
Я даже не стала зацикливаться на том, как он пренебрёг тем, что было у нас с Джейсом.
— Тревор, мне кажется, что единственная причина, по которой ты так стараешься сейчас, в том, что ты чувствуешь, будто тебе бросили вызов. Я имею в виду, что ты никогда не проявлял желания тусоваться с Синди или Шэрон. И никогда не появлялся у меня дома в воскресенье утром, чтобы куда-нибудь вместе пойти, когда по телеку идет тысяча футбольных матчей.
Он не ответил. Мы просто сидели в тишине, пока Синди и Шэрон не вернулись. Я думала о том, что Тревор в основном относился ко мне как к подруге. У нас был секс на первом свидании, и тогда он показался мне уважительным и очаровательным. Он не мог держать руки подальше от меня… в начале отношений. Теперь мы стали просто приятелями, хотя я не была уверена, что даже это подходящее слово. Да, мы все еще спали, но чисто физически — в этом не было ничего романтического. Большую часть времени секс длился минут пять, и я обычно делала всю работу из-за чертовой больной руки Тревора. С Джейсом все было прямо противоположно. Мы начали с дружбы, а затем добавляли слой за слоем.
Я ненавидела себя за то, что сравнивала Тревора с Джейсом, потому что они разные. Приходилось постоянно напоминать себе, что Джейс предал меня много лет назад, а Тревор сейчас здесь, со мной.
Как только мы вернулись в квартиру, Тревор ушел, а Синди и Шэрон отправились обратно к себе домой. Кара гуляла с друзьями, так что я осталась одна, и книга так и упрашивала ее открыть…
Из «Всех дорог между нами»
В год, когда мне исполнилось пятьдесят, мой муж Дэвид погиб в автокатастрофе. Внезапно мой ничем не примечательный брак закончился, и я осталась одна в своей ничем не примечательной жизни. Я потратила взрослую жизнь, заботясь о мужчине, которого, кажется, вообще никогда не любила.
 
С тех пор, как мы с Дэвидом окончили среднюю школу в Калифорнии, мы переезжали из города в город, двигаясь по местам его распределения в армии. Его часто не бывало дома, и, так как детей у нас не было, я страдала от одиночества. Я много думала о Джексе — его милом лице и надежде, которая светилась в его глазах, когда он умолял меня оставить все в ту ночь в Огайо и быть с ним. Всю свою жизнь я прожила с чувством вины, задаваясь вопросом, смог ли он простить меня. Я молилась, чтобы он смог двигаться дальше и обрел мир на длинной грунтовой дороге.
Я не могла заставить себя позвонить ему или написать, потому что боялась, что он ненавидел меня. Если бы я узнала, что это так, то не смогла бы с этим жить. Все, на что я могла надеяться, чтобы он понял: тот ужасный поступок я совершила ради него… чтобы он смог раскрыть свой потенциал, а я не была бы для него обузой.
Позже в тот же год мой отец умер в тюрьме. Счет, который я получила за его кремацию, был моим единственным уведомлением о том, что Алко-монстр почил. Я даже не знала причину смерти, и мне было все равно. Отправив чек, я вздохнула с облегчением. Легко позволить себе стать бременем для самой себя, особенно когда собственные родители навесили на тебя этот ярлык еще до того, как ты успела сделать первые шаги. Технически я была свободна — от мужа, которого никогда не любила, и от отца, который определил мой жизненный путь. Но я не чувствовала себя свободной. Моя взрослая жизнь не была трагической, но я так и не позволила ей стать выдающейся. Мое самонавязанное покаяние удерживало меня от блаженства, которое мы с Джексом мечтали найти вместе, пока лежали на траве возле бухты много лет назад.
Я жалела, что не искала свою мать, Диану, и не попыталась помириться с ней, но больше всего на свете я жалела о жизни без Джекса. Я бы взяла на себя все трудности существования в конце грунтовой дороги, лишь бы только быть рядом с ним.
Через три года после смерти Дэвида я вернулась в Огайо, в Нью-Клейтон. Мне было еще далеко до пенсии, поэтому пришлось устроиться на работу в закусочную в городе. Я как раз была в магазине уцененных товаров в поисках пары удобной обуви для работы и проходила мимо раздела подержанных книг. Там, в первом ряду по центру полки, будто специально для меня, стояла книга с обнимающейся парой на обложке. Она называлась «Первая любовь никогда не умирает». Но что действительно привлекло мое внимание, так это имя автора. Джексон Фишер.
Внезапно мне снова стало пятнадцать. Прошло тридцать восемь лет с тех пор, как я произносила его имя вслух.
— Джексон Фишер, — прошептала я.
Дрожащей рукой потянулась к книге. Сзади на обложке поместили старую фотографию Джексона, возможно, ему тут было лет двадцать. Он опубликовался более двадцати пяти лет назад. Я чувствовала себя подавленно…
  
Глава 12. Ты сможешь найти правду
 
Я захлопнула книгу на средине предложения. Истерические рыдания не позволили мне продолжать чтение. Почему Эмерсон так сильно сожалела, если она сама сделала тот ужасный выбор? Прижав книгу к груди, я плакала, не переставая.
Джейс сказал, что написал книгу для меня, но из-за того, что он поменял важные детали, я не верила ему. Тем не менее, я не была совершенно наивной; конечно, я видела параллели в моих обстоятельствах и обстоятельствах Эмерсон. Но внутри меня жила испуганная маленькая девочка, которая не могла принять тот факт, что кто-то в самом деле любил ее достаточно сильно, чтобы написать для нее целый роман и таким образом помочь ей исцелиться.