Месть под острым соусом (СИ)
- Не волнуйтесь, я найду работу, которая не будет мешать ни учёбе, ни ребёнку. А потом, вероятно, возьму академический отпуск, так все делают.
- Вот что, милочка, – она не говорит, а шипит, как змея. И без того узкие губы превращаются в безобразные нитки. – Твою позицию я поняла. Если надеешься за наш счёт решить свои проблемы, то ты сделала неправильную ставку. Наша семья – не благотворительная организация. У Димы своего дохода нет, содержать твоего ребёнка ему не на что.
Меня накрывает такой лавиной, что я даже не могу разобрать, что чувствую сильнее: ярость, бешенство, обиду, отчаяние, разочарование или просто боль. Как же права была моя мама! В который раз убеждаюсь, что она каким-то дивным образом умеет читать недоступное мне между строк и просчитывать ситуации наперёд.
Откуда у меня берутся силы и решимость? Встаю, тем самым демонстрируя, что наш разговор окончен и Эльвире Аркадьевне пора уходить.
- Не волнуйтесь, мне от вашей семьи ничего не надо, а с Димой мы как-нибудь сами разберёмся.
Я всё ещё надеюсь, что у него окажется иное мнение, чем у матери? О том, как это глупо, я убеждаюсь уже через час, когда Дима звонит мне и сходу набрасывается с упрёками.
- Маша, что ты наговорила моей матери? У неё сердечный приступ, мы ждём скорую! Как ты могла? Зачем? Я пытаюсь отстоять перед родителями тебя и наши отношения, но ты, похоже, решила безвозвратно похоронить всё, что я для тебя делаю!
В первый момент я по привычке хочу начать оправдываться. А потом какая-то вожжа попадает под хвост, и я меняю настрой.
- Ты ошибся адресом. Это твоя мама, несмотря на то, что мне вредно волноваться, облила меня и мою семью грязью и наговорила мне всяких гадостей! Я не намерена выслушивать претензии, основанные на больных фантазиях. Ты тоже считаешь меня недостойной себя?
Он молчит. Видимо, не ожидал от меня такого напора.
- Ну же, скажи!
- Маша, перестань заниматься демагогией! Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Но не надо меня припирать к стенке!
- Дима, давай не будем обсуждать это по телефону. Мне искренне жаль, что твоя мама себя плохо чувствует, но моей вины в этом нет.
Кладу трубку и заваливаюсь на кровать в истерике.
В университете демонстративно сажусь за стол с Валей. Она смотрит удивлённо:
- Какая муха тебя укусила? Чем Димон проштрафился?
- Ой, не спрашивай…
- Что, всё так же голову тебе морочит?
- Да пошёл он. Вместе со своей семейкой.
- А что семейка?
- Мамаша его вчера ко мне приходила. Прикинь, заявилась прямо домой без предупреждения! Я как увидела её на пороге, чуть в обморок не упала. Принесла себя, такая вся расфуфыренная. Губки поджала и начала мне рассказывать, что я не смогу сама ребёнка вырастить.
- А чего хотела-то?
- Думаю, надеялась уговорить меня на аборт, другого объяснения не вижу. Вряд ли она припёрлась просто поиздеваться и поунижать меня.
- И что, так прямо и сказала?
- Неа, но рассказала весь расклад – что у меня денег не будет и учиться не смогу, а они мне помогать не собираются.
- Похоже на разведку боем.
- Мне уже это всё начинает надоедать. Выставляют меня виноватой в том, что Димочка облажался с предохранением. Бред какой-то! Мужику восемнадцать лет, а ему мамочка сопли подтирает. Понтуется, строит из себя такого крутого парня, а сам – типичный маменькин сынок. Я вообще в шоке!
На перемене Дима ко мне и просит отойти в сторону. Надо бы, конечно, ему отказать, но почему-то послушно иду за ним.
- Маша, что это за детский сад?
- Это ты мне объясни, что за детский сад происходит! Ты мне так настойчиво рассказывал, что я – совершеннолетняя и должна все решения принимать сама, игнорируя мамины установки. Что ж ты вчера мамочку свою подослал уговаривать меня отказаться от ребёнка? Знаешь что, иди ты к чёрту! Как повзрослеешь и оторвёшься от маминой юбки, так, может быть, поговорим!
Слушать звон разбитых надежд – обидно, ранить душу их осколками – больно. Развернуться и уйти от любимого с ровной спиной и высоко поднятой головой – почти невыполнимая задача. Но я с ней справляюсь. И не позволяю себе опускать голову на людях. Пока никто в университете не знает о моей беременности, просто шушукаются за спиной, выдвигая самые разные предположения о причинах нашего расставания. Раньше я бы переживала из-за этого, а теперь мне всё равно. Просто очень жаль времени, потраченного не на того человека. И горько, что мой малыш будет расти без отца.
Меня разбирает злость. Но не разрушает, а помогает собраться и вершить подвиги, словно открывается второе дыхание. С первого раза удаётся сдать вождение. Кому сказать – не поверят. Экзаменатор сам в шоке, когда я легко и уверенно сдаю задом и паркуюсь возле супермаркета.
Получив, наконец, заветные права, устраиваюсь на работу. Развозить посылки и корреспонденцию совсем не сложно. Заодно знакомлюсь с городом глазами автомобилиста. Никогда не думала, что у нас на дорогах столько нюансов. Стоит встать не в тот ряд – и всё, прямо не поехать, нужно поворачивать, а потом кружить по соседним улицам, чтобы вернуться на свой исходный маршрут. Доходы курьера копеечные, учитывая затраты на бензин. Но даже небольшой заработок, который можно отложить на малыша, для меня сейчас очень важен.
Дима ходит обиженный. Вокруг него быстро образуется стайка университетских девиц, готовых утешить несчастного парня. Меня это очень задевает. И хотя сама с собой я договорилась, что он для меня – пройденный этап, который нужно просто переступить, чтобы спокойно шагать по жизни дальше, глупое сердце упорно тоскует и всё ещё на что-то надеется. Где-то читала, что первая любовь – самая сильная, и женщина помнит своего первого мужчину всю жизнь. А если он ещё и отец ребёнка… И если маячит перед глазами каждый день в университете и никак не даёт о себе забыть…
В конце марта неожиданно резко наступает весна. Прохожие меняют унылые зимние пуховики на яркую демисезонную одежду. Солнце слепит, воздух разносит весенние ароматы, хочется улыбаться.
После занятий Дима подходит ко мне в вестибюле, берёт за руку и шепчет:
- Идём отойдём, надо поговорить.
- Я спешу на работу.
- Это не займёт много времени. Тебя подвезти?
- Нет, спасибо, я на машине.
- Ого, не ожидал, что ты так быстро получишь права.
Естественно, их семейка наверняка считает меня ни на что не способной овцой. Направляюсь к своей машине, Дима идёт следом.
- Так что ты хотел? – мы уже пришли, и времени на реверансы нет совсем.
- Маша, давай поговорим о нас.
- О ком это «о вас»? – ничего себе! Неужели в его голове мы ещё вместе?
- О нас с тобой, о нашем ребёнке.
- О моём ребёнке, ты хотел сказать? – мне бы сейчас послать его в пеший эротический тур, чтобы перестал морочить голову – и ежу понятно, чем это всё закончится, не верю я в сказку про Золушку.
- О нашем ребёнке и нашем будущем.
Нужно съязвить какую-то гадость. Показать ему средний палец и уехать поскорее. Но ноги предательски подгибаются, а сердце отплясывает чечётку.
- Маша, давай поженимся, чтобы всё было, как у людей, – это не галлюцинации?
- Ты делаешь мне предложение?
- Да. Ты согласна?
А есть какие-то варианты? Конечно согласна! Приходится приструнить себя, чтобы не завизжать от счастья на всю парковку. Но выдавить из себя что-то вроде «я подумаю» мне не удаётся. Рот открывается и произносит совершенно не то, что должен:
- Да!
- Отлично. Когда пойдём подавать заявление?
Хочется сказать: сегодня, сейчас. Куй железо, пока горячо! Вдруг завтра он передумает? Но мне нужно на работу.
- Сегодня я не могу, очень тороплюсь. А завтра можно отпроситься с физкультуры и съездить во время пары.
Глава 5
- Валюш, прикинь, мне Димка предложение сделал! – едва добираюсь до дома, как тут же хватаюсь за телефон.