В одном из сказочных измерений (СИ)

«ГРЯЗНОКРОВКИ, ЭТО ВАШИ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ».
- Мордред… - выругался её спутник, как вдруг их окликнула декан Гриффиндора.
- Ага! Так и знала, что это ваших рук дело, мистер Малфой! – Гермиона словила выразительный взгляд Драко, и тут же почувствовала укол некоторого сожаления, что его обвиняли в том, чего парень не совершал.
А она могла быть уверена, что не совершал?
- Повторюсь в сотый раз: это не я. Я вообще только пришёл в эту часть замка.
- И кто-то может подтвердить ваши слова?
- Да, профессор, я могу, - слова вырвались непроизвольно, хотя девушка всё ещё не откинула мысль, что Малфой вполне мог всё подстроить.
- Мисс Грейнджер? – переспросила Минерва.
- Да, мы с мистером Малфоем были в… э… - Гермиона многозначительно посмотрела на Драко, ища у него поддержки: она ведь врать не умеет.
- Мы были в коридоре на третьем этаже, - начал блондин. – Я… э… упал, счесал подбородок, у меня кружилась голова, а мисс Грейнджер была настолько любезна, что согласилась сопроводить меня…
Малфой замялся, и Гермиона не нашла ничего лучшего, чем выпалить:
- …в больничное крыло…
- …в подземелья Слизерина, - решил вдруг добавить слизеринец. Бровь Гермионы дёрнулась вверх. – В больничное крыло, а потом в подземелья Слизерина.
- В общем, это не мог быть Малфой, - резюмировала Грейнджер, дойдя до такого же вывода в своей голове. Здесь была развилка, которая вела к Большому залу, и когда слизеринец впервые бросил своё это «привет», по времени ужин ещё должен был продолжаться. А это значит, что надпись бы обнаружили, если бы её сделал Малфой. Это, конечно, не исключало его подельников, но опять-таки вопрос – зачем? Слишком сложная махинация, как для белобрысого аристократа.
Она перевела взгляд на парня и увидела эмоцию ликования на его лице.
- Вы уверены, мисс Грейнджер?
- Абсолютно.
Минерва ещё что-то рассказывала, а после Малфой обошёл декана, которая начала диктовать что-то своему патронусу, и прошептал одними губами:
- Береги себя.
И от этого было ещё страннее. Эти не озвученные слова вызывали в её душе непонятный отклик – ей вдруг захотелось ему… поверить?
***
Поутру девушка снова пошла в библиотеку. В это время здесь было достаточно людно, так что бояться ей было нечего.
Грейнджер направилась к нужным стеллажам, держа палочку в руке, и начала искать необходимые книги.
Вчера вечером она нашла в книге Рона заклинание Спиритус Эванесцет и удивилась тому, насколько оно редко использовалось. Она, Гермиона Грейнджер, не знала его, а тут им владеет тот, кто точно бы не открыл такую книгу, в которой были заклинания подобные тем, что ими прогоняют земляных гномов. Чтиво не для аристократов.
Ещё одна мысленная заметка.
Она искала материалы о других измерения, о возможности так называемого попаданства. Почему-то именно эту тему девушка всегда обходила стороной, оставляя на потом, находя более реалистичные теории для изучения. И вот, теперь она взахлёб читала книгу за книгой, находя неподтверждённые истории о том, как люди заявляли, что они проживали другие жизни.
Достаточно ли этих материалов, чтоб поверить ему?
Однозначно, нет.
Но ведь было ещё вчера. Его странное поведение, речи. Заклинание, в конце концов! Да и сам факт того, что Малфой знал о других измерениях, о теории возможности перехода… Как-то всё слишком сложно.
Гермиона не знала. Она не знала! И это сводило с ума.
Девушка так погрузилась в свои размышления, что чуть не опоздала на матч со Слизерином. А ведь её друзьям нужна была её поддержка.
- Ты сегодня лучше выглядишь, - отметил Поттер, собираясь к раздевалке. – Я рад за тебя.
- Наверное, просто выспалась, - она пожала плечами. Пожалуй, так оно и было. Впервые с той самой ночи её не тревожили кошмары. Долбанное подсознание внезапно взяло и… успокоилось? Словно бы оно поверило в те безумные слова Малфоя.
Сидя на лавках болельщиков, Гермиона с каким-то напряжением всматривалась в слизеринца, который, словно озверел, влетал то в Гарри, то в Рона. Нет, агрессия его была как раз таки в стиле гадкого аристократа, но вот сейчас… Парень словно бы специально подставлялся под то, чтоб получить наказание от гриффиндорской команды.
И ещё одна противная заметка на чашу весов странного поведения Малфоя.
После игры Гермиона направилась вместе со своими друзьями, праздновать победу. Но победа была омрачена тем, что появилась новая жертва.
Потом Гарри, вспылив, накинулся на Драко, который, к слову, тоже был злым, но как-то по-другому. Он словно напоминал раненного зверя, который не кусал, но огрызался в ответ.
Слизеринец быстрым шагом направился прочь, и ноги Гермионы сами понесли её за ним.
Парень исчез за дверью туалета на третьем этаже. Девушка знала, что он нерабочий. Она остановилась возле двери и замялась. Конечно, идти за своим насильником (даже имея сомнения на этот счёт) было той ещё плохой идеей. Опять закрытое помещение, и опять они наедине.
Гриффиндорская натура взяла верх, и Грейнджер пнула дверь, ей нужно узнать правду и отпустить этот вопрос…
Тихо зайдя внутрь, Гермиона увидела, что Малфой стоит возле раковины и всматривается в зеркало.
Только вот, он был немного выше и плечистей. А ещё, насколько девушка видела со спины – у него были пшеничные волосы.
- Так ты выглядел в том измерении? – от её голоса Малфой вздрогнул и обернулся. В его взгляде застыло непонимание безумца, которое медленно уступало осмысленности.
Грейнджер с опаской наблюдала за парнем, в её руке всё ещё была палочка, которую девушка решила на всякий случай не прятать.
Её взгляд зацепился за его лицо. Оно выглядело гораздо старше, на лбу прослеживались неглубокие морщинки. На лице была столь несвойственная аристократу щетина.
Взор девушки метнулся к грудной клетке парня, которая замедляла своё движение, дыхание его выравнивалось.
На плоти Малфоя были длинные изогнутые шрамы.
- Д-да… - хрипло ответил Драко.
- Я сегодня была в библиотеке, читала о возможности наличия других измерений… Ты… - она замялась и остановилась где-то в метре от слизеринца. – Ты выше. Крупнее. И старше.
- Мне было двадцать шесть, когда я умер там.
- Именно так ты перенёсся в это измерение? – спросила Гермиона, всё ещё рассматривая взрослую форму своего сокурсника. Её взгляд остановился на шраме на ключице в виде пятиконечной звезды.