Во благо государства (СИ)

— Сколько тебе сейчас лет? Тринадцать? Пятнадцать? Если повезёт, в каменоломнях проживёшь ещё столько же. Думаешь, ты тут знаешь, что такое голод и тяжёлый труд каждый день? Вот там узнаешь по-настоящему.
Нет ответа. Как бы сейчас поступил Барко? Врезал бы ему хорошенько и продолжал бы бить, пока не заговорит. Или не умрёт. Глупость. Прав Тай’нин, такие методы не для одарённых. Нарин’нэ бы так не сделала, она бы просто… Как она это называет, попросила или убедила? Кель’рин вспомнил, как он, одарённый и обученный маг, ухитрялся не замечать человека в нескольких шагах от себя. Бездарь, поди, сам себя может запытать до смерти по такой её просьбе. А уж разговорить кого подобным способом проще простого. Тай’нин говорил, что ему предстоит многому научиться, в том числе и этому, так что Нарин’нэ звать рано, нужно попробовать самому.
Для чего на допросе используются угрозы и пытки? Чтобы напугать допрашиваемого, чтобы страх пересилил причину, заставляющую его держаться.
— Корин, кто в деревне шпионит для разбойников? — спросил ещё раз Кель’рин, касаясь сознания пленника, чтобы усилить его боязнь перед возможным наказанием.
Дрожит от ужаса, грубая рубаха промокла от пота, но не говорит ничего. Боится, но молчит… Боится… Не за себя⁈
— Твой отец, к которому ты якобы шёл — это он, да? Тот, кто доносит разбойникам?
Не отвечает, но это уже и не нужно, эмоции Корина говорят за него. Почти угадал.
— Нет, твой отец состоит в этой банде, ты просто не хочешь, чтобы его поймали, так?
Да.
— Он сейчас в их лагере?
Да.
— Ты знаешь, где этот лагерь?
— Ваша мудрость! — взмолился пленник.
Получилось! Корин понял, что выдаёт информацию, даже если не раскрывает рта, и теперь собирается просить пощады.
— Пожалуйста, я буду отвечать, только не убивайте отца!
Дело сделано!
— Равс, Барко, обойдите засады! — скомандовал Кель’рин. — Собирайте всех, идём на их лагерь.
— Сделаем! — солдаты растворились в лесу.
Осталось позвать ещё двух членов отряда. Кель’рин извлёк из кошелька украшенное причудливым узором серебряное яйцо с как будто вплавленным в него сохраняющим камнем — амулет Длинной Нити — и положил на раскрытой ладони. Конечно, воспользоваться им можно было и не доставая его. Учитель в своё время и вовсе наказал бы за такое, обозвав ритуальщиком. Не то чтобы держать его в руках было необходимо, просто приятно касаться красивой и как будто живой вещицы. Хотя почему «как будто», она в некотором смысле живая и есть.
Молодой маг потянулся вдоль уходящей вдаль тонкой линии, связывающей амулет с его собратом, нащупывая чужую искру на том конце.
— Ты здесь? — мыслеречь— — не полноценный разговор, передать на такое расстояние можно только простые образы, но, чтобы понять друг друга, этого достаточно.
— Я здесь.
— Скучаю. Жду встречи.
Конечно, двусмысленно говорить такое девушке, но она должна понять правильно. Хотя если поймёт неправильно, тоже не беда.
— Беспокойна. Скучаю. Тороплюсь.
Кель’рин оборвал контакт. Нарин’нэ и отправившийся с ней солдат, Инвар, прибудут так быстро, как только смогут. А пока можно ещё раз расспросить Корина.
Новый допрос прошёл без проблем. К тому времени, как весь отряд, наконец, собрался, Кель’рин в подробностях знал состав банды (двадцать три человека, из них минимум двое — опытные воины, у пятерых есть кольчуги и шлемы), описание отца Корина (Лакис, разорившийся крестьянин, ставший бродягой и наконец разбойником) и главаря банды (Агер, невысокий, но очень широкий в плечах мужчина средних лет, весь покрытый шрамами, непревзойдённый, по мнению Корина, боец), устройство лагеря разбойников (вот сюрприз, не кучка шалашей или палаток, а целое укрепление с земляным валом, усиленным кольями, и перекрывающими единственный вход рогатками), а также располагал обещанием привести туда отряд ещё до рассвета. Бывшее же причиной такой откровенности обещание пощадить Лакиса было дано с оговоркой «если он сам не вынудит себя убить своими действиями» и, по сути, ни к чему особенно не обязывало.
 
— Итак, братья-воины, — объявил солдатам Кель’рин, — сейчас идём брать лагерь разбойников. Он укреплён, но нам это не помешает. Часовых они, скорее всего, выставили, но их я убью раньше, чем они смогут поднять тревогу. После этого атакуем, прямо в конном строю. Корн, Равс, там у них проход в частоколе перекрыт рогаткой, ваша задача — оттащить её арканами в сторону, дать дорогу остальным. Потом вы и Трогг расходитесь вокруг лагеря, смотрите, чтобы никто не сбежал. Если кто-то полезет через частокол наружу, просто пристрелите. Нарин’нэ, ты с ними. Поможешь с беглецами, если будут проблемы. Но основное для тебя — окружающая местность. Как в тыловом дозоре, сама всё знаешь. Остальные со мной, врываемся внутрь, как только освободят путь. Будут просить пощады — берите в плен. Только смотрите, чтобы в спину потом не ударили, нас всё-таки меньше почти вдвое. Если перестараетесь, не страшно, но человек пять хорошо бы сохранить, в Гнилом Омуте или Рейрии их рады будут видеть! — из строя солдат послышался смех. — И главное, их предводитель должен быть взят живым. Зовут его Агер, низкого роста, но здоровенный, с длинными усами, волосы чёрные. Весь изрубленный, наверняка опытный боец. Постараюсь заняться им сам, но, если встретите, поаккуратнее. Не убейте случайно, накажу! Всем всё ясно? Тогда по коням! Эвис! Пацана возьми к себе, будет показывать дорогу! Нарин’нэ, присмотри за ним, чтобы не передумал и не завёл не туда. Поехали! Эй, Новис! — вспомнил он о тихо стоявшем в стороне крестьянине. — Теперь точно свободен!
  
Глава 5. Разбойники
 
— Почти пришли! — негромко сказал Кель’рин, жестом давая команду остановиться.
За деревьями, шагах в пятистах впереди, ощущалась кучка тусклых искр людей. Лагерь разбойников.
— Ждите здесь, тихо! — скомандовал он. — Смотрите за лошадьми, пусть тоже не шумят. Трогг, за мной. Взглянем, что там у них.
Молодой маг спрыгнул с коня, бросил поводья ближайшему солдату и настолько тихо, насколько на это способен городской житель в лесу, двинулся вперёд. Трогг скользнул за ним совершенно неслышно.
Глядя из зарослей на открывшееся перед ним в свете восходящего солнца логово разбойников, Кель’рин проникся некоторым уважением к их вожаку. На широкой поляне расположилась уменьшенная копия армейских укреплённых лагерей, со рвом, земляным валом почти в человеческий рост и частоколом, вдоль которого прохаживался часовой — заросший длинными волосами и бородой мужик в стёганке с луком в руках, колчаном стрел на бедре и заткнутым за пояс топором. Чтобы создать всё это силами недисциплинированных и безмозглых бандитов, нужно обладать знаниями, опытом и непререкаемым авторитетом.
— Подстрелить его? — шепнул Трогг. В руках он уже держал лук с наложенной стрелой.
— Рано. Давай к Фелису, пусть все идут сюда. Передай, лагерь маленький, с конями не развернуться. Пусть все, кроме тебя, Корна, Равса и Нарин’нэ оставят их там, атакуем пешими. С ними мальчишку и одного из наших для охраны. Арканы тогда тоже отменяются, рогатку сами повалим. Пошёл!
Ожидая, пока вернётся Трогг с отрядом, Кель’рин пересчитал искры противников. Двадцать пять, две лишние, нужно будет расспросить Корина ещё раз после боя. Почти все разбойники спят, бодрствуют только трое. Кель’рин потянулся к часовому. Утомлённый дежурством человек-бездарь, чей разум был занят больше нетерпеливым ожиданием конца смены, чем поиском угрозы извне, даже не заметил, как под лёгким касанием обученного мага рассыпался его хрупкий барьер и неощутимые для слабенького дара нити проникли в грудную клетку.
— Мы готовы, господин капитан! — тихо сказал подкравшийся сзади Фелис. Остальные солдаты укрылись за соседними деревьями, сжимая в руках копья и щиты.
Порядок, теперь можно атаковать. Часовой на валу, бродивший взад-вперёд вдоль частокола, выронил лук и, судорожно хватая ртом воздух, схватился за грудь. Не дожидаясь, пока его тело рухнет на землю, Кель’рин подхватил висевший на ремне за спиной небольшой кавалерийский щит, выдернул из ножен меч и скомандовал: «Все вперёд!»