Род Корневых будет жить! (СИ)

Вся надежда была на Деда Мороза и на его посох. Но надежда не оправдалась. Пришлось учиться делать взрыватели. Это когда берётся гвоздь на 150-200 и тетрадный лист. Лист протыкаем, чтобы сделать оперение, как у дротика у дартса. А на острый конец гвоздя крепим пластилином капсуль от охотничьего патрона. Запускаешь этот дротик с последней парты, и урок сорван! Отца вызывают в школу и появляется возможность хоть немного поговорить с ним.
Но в школу чаще всего ходила мама. И я перестал верить в чудо. Даже не помню когда. Просто в какой-то момент перестал ждать.
И вот сейчас я опутывал своей ци скипетр, и ци блестела, как мишура.
Я смотрел на эту маленькую ёлочку с золотистой звёздочкой на макушке, и вспоминал о том, как когда-то ждал Деда Мороза с блестящим посохом. Мне казалось, что стоит трижды ударить посохом об пол и всё сбудется.
И что же мне, и сейчас ждать что ли? Вот придёт Дед Мороз и создаст защитное поле. И снова будут летать голубые мотыльки, а местные твари — держаться подальше. 
Ага! Держи карман шире!
Я ведь уже не маленький, и понимаю: Деда Мороза не существует. Это переодетый сосед или воспитательница в детском саду. Разве могут они защитить нас? Да им дела до нас нет никакого!
Если хочешь чуда, возьми и сделай его сам! Всё! Других вариантов нет!
И я скорее по наитию, чем по какой другой причине открылся скипетру, впустил его в своё сознание, как учил дед Радим. Просто не стал бороться, а убрал все преграды и всё.
Я не просил ничего, не приказывал, не давил. Просто открыл сознание.
И вдруг увидел, что передо мной сидит маленький мальчик. Он испуган и одинок. И он нуждается в защите. И только я могу эту защиту ему дать. Потому что отец мальчика или на рыбалке с мужиками, или в гараже с ушастым запорожцем. Или вообще чёрт знает где!
А я взрослый и сильный, хоть и в теле шестнадцатилетнего пацана. Но я по любому сильнее этого мальчишки, а потому даже мериться силой с ним не буду. Это глупо и не имеет смысла.
А вот защитить мальца и поиграть с ним, чтобы ему не было страшно и одиноко — это нужно сделать! Так что, я для начала просто защищу его. 
И я почувствовал, как моя ци — и золотая, и чёрная, смешиваясь потекли к ёлочке с золотистой звездой, напитывая её и превращая в волшебный посох Деда Мороза.
Я отдавал всю силу без остатка и сожаления. Потому что дети должны жить в безопасности.
И когда ёлочка засверкала праздничными огоньками, я трижды ударил волшебным посохом и пожелал, чтобы у ребёнка была самая надёжная и крепкая защита.
Едва я это пожелал, как сияние начало растекаться, заполняя пространство золотистым светом. 
И я вдруг подумал, что мотыльки теперь будут не голубыми, а золотистыми. И это здорово! Потому что золотистый цвет — это цвет солнца. А ещё цвет моего основного ядра.
Когда купол начал растекаться, я задумался: до какой границы ставить его.
А потом решил, что пусть защитное поле будет в тех же границах, что и раньше. Я к ним уже привык.
Можно, конечно, и больше сделать, но я решил, что не надо — пусть будет как было. Незачем смущать других людей.
Когда я открыл глаза, сияние почти погасло.
Демонические волки стояли около меня — двое рядышком, и мне показалось, что они стали ещё больше. Во всяком случае зубы Умки, когда он начал улыбаться мне, были такими, что в случае чего он легко сможет раздробить руку. Ну или ногу…
И что ещё интересно, я не чувствовал себя опустошённым. Как будто, открывшись скипетру и отдав ему свою силу, я тем самым получил всю его мощь! 
В тот момент, когда наши сознания объединились, наша сила стала общей. Да так и осталась общей, несмотря на то что все видения исчезли, и скипетр перестал сиять, как новогодняя ёлка или посох Деда Мороза.
Мо Сянь сидел на диване с закрытыми глазами и медитировал. А оба волка подошли ко мне и только что головы мне на колени не сложили.
Но едва я открыл глаза и посмотрел на них, как Умка разулыбался и начал теснить Шилань. Так, что серому волку пришлось отступить. Он даже огрызнулся, но Умка продемонстрировал ему свою широкую улыбку, и Шилань пошёл к китайцу, и со вздохом лёг на пол у его ног.
 
Я потрепал белого волка по загривку и спросил:
— Что ж ты такой улыбчивый?
Умка завилял хвостом, а Мо Сянь ответил:
— Это духовный зверь. Он видит вашу суть, молодой господин. И отражает её.
— А твой волк, значит, видит и отражает твою суть? — спросил я, пытаясь мысленно прочувствовать окружающее пространство — всё ли в порядке?
— Так и есть, — ответил Мо Сянь. И добавил: — Барьер восстановился. У вас, молодой господин, всё получилось!
— Это очень хорошо, — сказал я, выдвигая ящик стола и убирая туда скипетр. — Тогда пойдём, поедим. А то что-то я сильно голодный.
Китаец поднялся и, позвав Шилань, пошёл на выход.
Я, снова потрепав по загривку Умку, отправился следом.
Мне очень нравилось прикасаться к белому волку. Как и ему ко мне — когда я шёл, он передвигался настолько близко, что практически всегда соприкасался с моей ногой. А когда я стоял, он ложился так, что придавливал мои ступни.
Вот и сейчас белый волк шёл рядом со мной, как прилипший.
Закрыв за собой дверь, я остановился в задумчивости.
— Что такое, молодой господин? — спросил Мо Сянь.
— Да вот не знаю, как запереть дверь, — поделился я своими сомнениями.
Потому как ни замка, ни каких других запоров на двери не было.
— Если у вас ещё осталась ци, — сказал Мо Сянь. — Можно попробовать поставить барьер на кабинет.
— Если осталась? — переспросил я, мысленно рассматривая два сияющих ядра и две системы каналов, наполненных до краёв чистейшей ци. — Даже и не знаю, осталось ли…
А потом пустил двойную ци в дверь. Не знаю почему. Наверное, потому что именно так я активировал скипетр власти.
Дверь отозвалась — по ней в разные стороны побежали золотистые искорки, и я понял, что никто не сможет войти в кабинет, пока я смогу поддерживать свою ци.
— Ну что, Мо Сянь, пойдём поедим? — спросил я у китайца.
И тут Умка посмотрел мне в глаза и негромко заворчал. И я понял, что он тоже голодный.
— Мо Сянь, — спросил я. — А чем питаются демонические волки?
  
Глава 33
 
Мо Сянь по своему обыкновению поклонился и ответил:
— Не нужно вам этого знать, молодой господин!
— Как это не нужно? — растерялся я. — Это же мой духовный зверь, я же должен заботиться о нём.
Умка подтолкнул мою руку и преданно заглянул в глаза, как бы показывая, что он абсолютно согласен со мной.
— Нужно просто отпустить Шилань и Умку, и они сами найдут себе пропитание, — ответил китаец.
— А они не нападут на людей и их скот? — спросил я, не понимая, как можно отпустить таких огромных зверей одних и без пригляда.
Терпеть не могу, когда выгуливают больших собак без ошейника и намордника, да ещё с поводка спускают. Всегда в таких случаях возникает желание пострелять…
— Не нападут. — ответил, поклонившись Мо Сянь. — Если только вы не отдадите им такого приказа.
Шилань, стоящий рядом с китайцем, тоже склонил голову, как будто поклонился.
Блин! Как же они похожи с китайцем! Теперь я понимаю, почему Мо Сянь сказал, что духовный зверь видит суть хозяина и отражает её.
Получается, что я — улыбающийся и виляющий хвостом добряк?
Но тут мой взгляд упал на клыки Умки, и я мысленно добавил: может и так, но, если мы с Умкой действительно похожи, то злить меня никому не советую.
Умка снова негромко но настойчиво зарычал.
Шилань молчал. Однако внимательно смотрел на меня, словно говорил одними глазами: «Давай, барин, отпускай нас поскорее! Жрать хотим, силы нет терпеть!»
Причём, что было интересно, Шилань ждал разрешения не от китайца, а от меня. Словно понимал, кто тут старший.
Я повернулся к Умке и строго сказал:
— Отпускаю вас поохотиться. Но если будете пугать людей или не дай бог вредить им, то бошки поотрываю без жалости! Понял?